В общем, вы уже поняли, что в вопросе про лошадь я с Дунаевой не вполне согласна. Даже если рассматривать этот вопрос с семантической точки зрения, мы увидим, что мужа и жену называют «супругами», то есть, «идущими в одной упряжке». Да и в Библии, говорят, слово «помощник», которого Бог решил создать Адаму, не является подручным на побегушках а-ля «подай-принеси». Неточность перевода, а в оригинале это «человек, стоящий напротив». Дрова пилили когда-нибудь двуручной пилой? Вот, оно самое. Кто тут главный? – да никто. Кто главный в упряжке? Шибко умные могут начать рассуждать о коренниках и пристяжных, но бывают разные способы запряжки.

То есть, как говорил поэт, «каждый из нас по-своему лошадь».

Разница между людьми и лошадьми лишь в том, что лошади могут быть счастливы и в диком состоянии. Ну, разве что продолжительность жизни на воле меньше, по причине болезней, хищников и так далее. Мужчины тоже, как правило, вполне счастливы на свободе, одомашниванию поддаются с трудом, хотя от домашнего обеда, скорее всего, не откажутся, если чувствуют, что он не является хитрой западнёй.

Это мы, прекрасные леди, всё ищем, кому бы сдаться в плен. Желательно – сдаться с боем, а не «извините, молодой человек, вы не будете так любезны меня связать и заточить вооон в той высокой башне? Я умею готовить, стирать, вышивать крестиком и обещаю вести себя хорошо».

То есть, на деле теперь чаще прокатывает именно второй вариант, в результате которого получается полная ерунда. Потому что, сидя в башне и вышивая крестиком (а также совершая все прочие трудовые подвиги, положенные замужней даме), мы не перестаём ждать, что нас таки завоюют. С этой целью сами начинаем немножко воевать: грубить и бить посуду. И всё ждём, когда же нас поставят на место… Что из этого получается, я думаю, никому рассказывать не надо.

Выйдя со скандалом и разделом имущества на ненавистную свободу, мы вскоре снова кидаемся на поиски потенциального завоевателя. Но потенциальные завоеватели предпочитают скандалить со своими мамами, а не с жёнами, потому что мама всегда поймёт и простит (и накормит, и обстирает без возражений).

А чего мы, девочки, хотим?

На одном мамском форуме один психолог как-то раз высказал мысль, что с пяти лет мальчика должен воспитывать отец. Мамки закидали психолога кирпичами. Обвинили несчастного во всех смертных грехах, начиная с того, что «да как я такому козлу, как мой муж, доверю воспитание моего мальчика» и кончая тем, что «вы мужчина и поэтому ничего не понимаете в материнской любви».

Нет, понятно, что у нас в прошлом веке аж две мировые войны, вследствие чего – тотальная безотцовщина. И это, конечно, не могло не аукнуться в следующих поколениях. Потом – грандиозное, ни с чем, пожалуй, исторически не сопоставимое предательство под названием «перестройка». Вы помните, с чего начиналось? Я помню. С газетки «Спид-инфо». Я была тогда в девятом классе. Мальчики, одурев от «свободы», зачитывали девочкам вслух интимные откровения проституток. Как полагалось реагировать? Полагалось делать морду ящиком и пытаться даже не краснеть. Если девочка начинала нервничать и плакать, пацаны поднимали довольный гвалт, и с тех пор травля становилась непрерывной. Газетку-то можно было купить совершенно свободно.

В десятом классе у нас уже были уроки полового воспитания. Приглашённый дядечка-консультант вдохновенно рассказывал о том, как он подмывается после каждого посещения туалета, вследствие чего постоянно готов к интимному контакту с кем угодно. Мальчики сидели красные до ушей и чуть ли не сползали со стыда под парты. Зато девочки вовсю задавали интересные вопросы.

Потом появились глянцевые журналы для девочек, где подробно обсуждались способы мастурбации и безопасного секса в 14 лет.

И, уж извините за столь интимные подробности. Ещё через несколько лет гинеколог, уныло строчившая что-то в карте, впервые замечала моё присутствие в кабинете только после того, как на её вопрос «половой жизнью живёте?», я отвечала «нет».

— В двадцать три года девственница?! – поднимала голову доктор. – Вы с ума сошли?!

— Пока не встретила, — виновато разводила руками я.

Хотя – встречала, и не раз. Я вроде и начала-то с рассказа о том, как развлекала своим остроумием собравшуюся у кого-нибудь в гостях аудиторию, кося глазом в угол, где притаилась моя очередная великая любовь. Влюблялась до смерти я как минимум раз в год, каждый раз ужасно страдала и даже не подозревала о том, что ни один из моих «предметов», оказывается, не оставался ко мне равнодушным. Только много позже, задним числом узнавала, что интерес мой всегда был взаимным, но…

«Она слишком умная. Я её боюсь», — сказал однажды про меня один парень, которого я, кстати, тоже считала умным, но влюблена при этом не была.

Эх, мать Кассия, сестрёнка…

А те, в кого была, при ближайшем рассмотрении оказывались… эмм… как бы это помягче… В общем, каждый раз после угасания нежных чувств так и тянуло воздать хвалу Господу, что великая любовь не состоялась. Нет, не получится помягче. На основе наблюдений за жизнью – своей и не своей —  я сделала одно умозаключение, которым теперь иногда делюсь с более молодыми коллегами:

«Девочки, в юности мы влюбляемся, как правило, в придурков. Поэтому постарайтесь не упасть им в объятия. Даром это не пройдёт».

Меня спасло только строгое советское воспитание: «до свадьбы ни-ни, а после – только с мужем». Но – где оно теперь? После голых задниц на каждом киоске, после «сексуальной революции». После «борьбы» за свободу слова, единственным удачным результатом которой явилось то, что мы исключили из своего лексикона далеко небесполезное слово «нельзя» и потеряли власть над самими собой.

Почему я не хочу петь роль Кармен, хотя такая красивая музыка. Да потому что в наши дни уже неактуально настолько, что просто скучно. Ну, простите, как в присказке: «этому дала, этому дала, этому дала…» Не хорош разве анекдотец? Сижу, печалюсь. Дальше-то что? В наши дни как бы донести мысль, что спать с каждым встречным – вредно (хотя бы для микрофлоры), что чужого жениха отбивать – не очень хорошо, чужого мужа уводить, своему изменять – не очень правильно, даже если очень хочется. И вот изворачиваешься, только бы не рявкнуть напрямую «нельзя!», «не сметь!» Потому что только рот откроешь, как тебе немедленно: «Не судите, да не судимы будете!»

Угу, прямо вот любимое занятие – судить… Не сами ли потом рыдают «вот такая-растакая, чтоб ей в аду гореть, как она могла перед чужим мужиком своей жирной задницей вертеть?!» Милочка, так ты же сама во время оно сэкондхендом не побрезговала, отвоевала у такой же бедолаги, а от предостережений — цитатами из Евангелия отбилась.

И сидим потом на кухнях, сетуем, что, мол, мужики нынче – как то переходящее красное знамя. Ни инициативы, ни ответственности. Какие из них «всадники». А уж детей им доверять, особенно мальчиков…

Не, конечно, мы ни капельки не виноваты. Виноваты Ленин, Сталин, Гитлер и Горбачёв. А мы белые и пушистые. Просто несчастные.

К этому — ещё одно наблюдение. И не только моё, кстати. Быть несчастной —  не «судьба», а наш свободный выбор.

Когда мне говорят, что, мол, «мужиков не осталось», я, честно сказать, пребываю в недоумении. Лично я почему-то регулярно вижу вокруг себя десятки просто замечательных мужиков (и, блин, почему счастливое замужество так слабо помогает от врождённой влюбчивости?!). От совсем юных до почти седых. Одиноких. Мечтающих, как и мы с вами, стать для кого-то единственными. Готовых, по слову Писания, отдать жизнь за свою возлюбленную.

Но, к сожалению, требующих адекватного отношения от нас. Ему заповедано в случае необходимости отдать за нас жизнь, но нам-то хуже! Нам заповедано повиноваться и уважать! Кошмар и ужас.

Итак, спросим себя: а мы готовы встретить «настоящего мужчину»?

Если готовы – тогда вперёд. В бой за светлое будущее. Под стягом с надписью «Завоюй меня, если сможешь». В глухой броне и с опущенным забралом. Увидев такую сложную инженерную конструкцию, нормальные мальчики любого возраста (ненормальные нам, понятно, на фиг не нужны) обычно сразу начинают хотеть выяснить, «а что же там внутри». Не сдавайтесь до последнего, изматывайте противника тактическими отступлениями, удирайте, пока хватит сил. Лишь когда силы иссякнут, красиво падайте без сознания. Но перед этим убедитесь, что вас уже обвенчали.

Удачи в бою, сёстры. Счастливого вам поражения.