Мужчина и женщина… Многие философы задавались вопросом: суждено ли нам когда-нибудь постичь тайны друг друга? Но прежде чем стремиться познать другого, не лучше ли начать с себя? Иногда мы получаем ответ на вопрос «какая я женщина?» только после многих лет поисков, разочарований и ошибок. О нелегком пути формирования гендерной идентичности мы беседуем с юнгианским аналитиком, Натальей Александровной Ретеюм.

— Когда человек становится мальчиком или девочкой, это понятно каждому. Имеются первичные половые признаки, по которым всегда можно понять, кто перед тобой. А как это происходит с психологической точки зрения? Когда человек осознает свою принадлежность к полу?

— Да, действительно, биологическая сторона более-менее понятна, а психически все несколько сложнее. В классических теориях считается, что возраст от 3 до 5 лет очень важен в смысле гендерной идентификации, это возраст, когда отец, как психическая  фигура, должен стать очень значимым.

Возникает ситуация, когда ребенок начинает удерживать в сознании не только фигуру матери, основную, но и фигуру отца, как столь же важную. Он выстраивает отношения с обоими родителями, осознавая их как существ разного пола, идентифицируя себя как существо одного пола с отцом или матерью, а так же понимая, что между родителями есть что-то еще, какие-то особые отношения.

В этот момент мы понимаем, что не всемогущи, что не можем обладать признаками и того, и другого пола одновременно, а также, что мы маленькие, а не взрослые. Что есть некая взрослая жизнь, которая происходит за закрытыми дверьми родительской спальни. И все эти не всегда приятные открытия очень важны для того, чтобы в будущем в нашей личной жизни все сложилось неплохо.

— Насколько я понимаю, именно с появлением фигуры отца ребенок может понять, что есть какие-то признаки, которые отличают разных людей?

— Да, но с оговоркой, что отец как заменитель матери, как тот, кто тоже качает, ласкает, кормит, может присутствовать с рождения, но вот этой функции инаковости отца поначалу мы психически не осознаем. Хотя, конечно, если она присутствует всегда, с самого начала, это очень здорово. К сожалению, не во всех семьях и не всегда это возможно. Иногда отец присутствует, но собственные проблемы гендерной идентификации могут мешать тому, чтобы он выполнял свою подлинную мужскую функцию.

— Что именно ему в этот момент мешает?

— На психологическом языке мы бы сказали, что ему мешает его материнский комплекс, когда он сам не сформировался как мужчина, когда его маскулинность им самим не освоена. Мне кажется, у нас в России есть такая беда, что даже когда отец в семье присутствует физически, может быть со всех формальных точек зрения нормальным семьянином, он может отсутствовать психологически. Например, он может быть очень подчинен жене. Очень часто в наших семьях бывает, что мужчины не так хорошо устанавливают границы своим детям, иногда женщине приходится брать на себя эту функцию. Бывает такое распределение сил, что мама – плохой полицейский, а отец — хороший.

— С чем это связано, по-Вашему?

— Это может быть не очень глубоко документированное психологическое заявление, но есть культуры, в которых маскулинность на коллективном уровне более крепко и традиционно укоренена. Мне кажется, Германия может быть примером такой культуры. Вообще, в странах, где протестантская религия способствует формированию сознания, образ отца зачастую более сильный. А есть страны, где матриархальное сознание доминируют —  Россия скорее относится к ним.

— Возвращаясь к истории семьи: если в тот момент, когда ребенку нужно себя с кем-то идентифицировать, рядом нет отца, то каким образом происходит его развитие?

— Я думаю, что неполная семья всегда влияет на наш мир. Хорошо, если присутствие других мужчин в семье, например, дедушек, помогает. Неплохо, если значимым примером оказываются какие-то наставники. Хотя в возрасте 5 лет это вряд ли произойдет. Скорее всего, дефицит будет, в удачном случае, компенсирован в школьные годы. Часто бывает, если отец в разводе с матерью и не допускается совсем к ребенку или сам не хочет поддерживать связь, то важными становятся наставники: учителя мужчины, руководители кружков и секций. К сожалению, часто этого недостаточно, и некая такая озадаченность остается.

Когда приходит время влюбляться и жениться, люди чувствуют, что что-то не то. Переживают определенные конфликты в отношениях, испытывают страх по ходу вступления в отношения. Или пытаются вступать в отношения и получают от потенциальных партнеров негативную обратную связь.

— Формирование гендерной идентичности – это процесс, успех которого заложен в раннем детстве, или есть шанс что-то «подправить» чуть позже?

— Мне кажется, важен второй этап более тонкого осознания себя – это подростковый возраст. Половое созревание возвращает все вопросы, связанные с полом, с новой силой. Гормоны способствуют, и в этот момент очень важно поведение родителей: своего пола и противоположного. Это очень тонкий момент, потому что если не поддержать формирующуюся сексуальность или поддержать ее с чересчур большим энтузиазмом, и то, и другое может вызвать сильную тревогу.

Например, если отец показывает дочери, что она привлекательна, говорит хорошие слова о ее внешности, взглядом показывает, насколько она красива и желанна могла бы быть, то это очень хорошо. Если отец допускает какую-то фривольную шутку или критику, все эти вещи могут очень плохо повлиять на мнение девочки о себе как о женщине. Всегда важно, чтобы отец отзеркаливал красоту и привлекательность девочки, а с другой стороны — всегда показывал ей, что мама у него на первом месте.

— Каким образом разрешается этот конфликт в треугольнике мама-папа-девочка?

— Мама должна победить. Это важно для дочери.

— А как это именно происходит?

— Я думаю, в каждой семье по-разному, но где-то в глазах отца должно быть видно, что мать для него желанна. Если дочь чувствует некую ущемленность, то это неплохо, а вот чувство победы над матерью не приносит счастья. Среди наших клиентов много людей, которые реально или фантазийно победили родителя своего пола – например дочь чувствует, что была самой важной для отца. Часто это совсем не сладкая победа.

— Каким образом родителям правильно выстроить границы в отношениях с ребенком? Ведь зачастую взрослые не замечают (или не хотят замечать), что ребенок находится в состоянии конкуренции с родителем своего пола, активно добиваясь внимания и ласки в свой адрес.

— Это начинается с передачи функции ухода за собой, за своим телом. Настораживает, если ребенок в возрасте 5-6 лет еще не моется сам или не спит один в кровати. Я думаю, что вообще не очень уместно пускать ребенка в родительскую постель, хотя многие так делают. Или, например, затягивают грудное кормление на несколько лет.

— Какими могут быть последствия такой излишней близости?

— Со временем ребенок будет ощущать опасную потерю границ. В случае с мужчиной – возможно, в зрелом возрасте ему будет трудно перенести свое либидо с матери на другую женщину. Трудно будет сформировать зрелые отношения с женщиной. Мать всегда останется первой и главной женщиной, претендующей на его территорию, время, эмоциональные ресурсы.

— В неполной семье, где мать одна воспитывает мальчика, очень часто бывают проблемы с последующим отделением, с выстраиванием границ. Что делать сыну, который уже в сознательном возрасте замечает, что мать заменяет им фигуру мужчины, которая необходима ей в жизни?

— Мне кажется, активно искать мужские сообщества для себя: спортивные секции, интеллектуальные сообщества. Находить мужчин-наставников, коллектив ровесников-мужчин, и делать это даже в случае, если мама будет не одобрять подобные занятия. Я вспоминаю знакомого, который выбрал очень жесткую форму спорта и часто приходил побитым к ужасу своей интеллигентной матери. Он вырастил в себе эту маскулинность. Это, наверное, тот случай, когда, если человек сам о себе не позаботился, отделение от матери было бы проблематичным. Она сама не смогла бы полностью поспособствовать правильному развитию. Не всегда у подростков есть силы или инстинкт пойти в правильную сторону.

— Каким путем люди доформировывают свою гендерную идентичность? Я так понимаю, что это происходит в группе своего пола?

— Да. Очень важна дружба, школьная дружба. Иногда она похожа на какую-то влюбленность, в ней может не быть телесного влечения, но есть идеализация, фантазирование о другом, восхищение им. И мне кажется, это очень хорошо. Есть фильм «Покажи мне любовь». В каком-то смысле он выглядит как история девушек школьниц, переживающих лесбийское увлечение в 15 лет, но если приглядеться, то мы видим, как эти девочки из очень разной среды достраивают свою идентичность через это увлечение друг другом, и можно прямо увидеть, как через эту влюбленность они впитывают в себя понимание женственности, человечности. Мне кажется, родителям важно поощрять в своих детях умение дружить.

— В этом увлечении нет сексуального подтекста?

— Даже если он слегка и есть, но границы никакие не переходятся, это не так страшно.

— Я не раз слышала о ситуациях, когда девочка на каком-то этапе чувствует, что у нее просыпается интерес к другой женщине, это ее пугает, она начинает думать и метаться: «Неужели я лесбиянка?» Насколько это типично для женского развития?

— Мне кажется, и для женского, и для мужского это типично, школьные дружбы не у всех, но нередко, слегка эротически окрашены.

— Очень часто в разных изданиях выходят списки того что «должна сделать настоящая женщина» или «настоящий мужчина». Откуда такое стремление «задокументировать обязанности»?

— Мне кажется, что все наши опыты меряются противоположностями. Мы рождаемся и умираем, мы женщины и мужчины, мы старые и молодые. Как будто без другого полюса мы не можем познать себя. Гендер – это одна из самых важных форм полюсности. Это нормальное стремление – эти полюса определить.

— Есть популярная книга Стива Харви «Поступай как женщина, думай как мужчина». Я не читала ее, но много раз думала: насколько возможно нам играть в эти игры? Допустим, я сейчас прочитаю все книги по мужской психологии, начну рьяно прорываться в мужском мире, используя их методы достижения целей – насколько это будет способствовать успеху?

— Если это делается осознанно, без потери женского ядра, может, это и не так страшно. Психология не устает отмечать, что психически мы можем осваивать и женские, и мужские качества. То есть женщинам доступна и присуща эта внутренняя мужественность, но она не является частью нашей идентичности, а остается чем-то иным, образом внутреннего Другого. Вот эта внутренняя психическая диалектика позволяет нам идентифицироваться как с качествами своего пола, так и отчасти с качествами другого пола. Карл Юнг называл  психические ресурсы этих внутренних «других» Анимусом и Анимой.

— То есть, внутренняя мужская часть может помогать женщине в жизни?

— Если это влияние осознанно, то помогает. Осознавать, как именно в моей личности эта внутренняя маскулинность сформирована, какие возможности и ограничения она несет – это неплохо. Потому что иногда мы ограничены этой внутренней фигурой, потому что она сформирована неким болезненным образом. Виним мужа в своих бедах, а потом оказывается, что вовсе не муж виноват, и все печальные мысли – это лишь проекция на него наших собственных проблем,  связанных с собственными качествами.

Например, очень суровый, критичный отец был у девочки, который требовал успеха в школе, не замечал внешности девочки, не поощрял и был очень холоден. Его поведение  формирует некий образ мужественности внутри нее. Возможно, она будет выбирать для отношений похожих мужчин и прямо воспроизводить опыт. Но даже если она сумеет заинтересоваться теплым и любящим мужчиной, такая женщина с большой вероятностью будет вечно подозревать его в критичности по отношению к себе. Это звучит странно, но иногда женщине удается распознавать такого критика как свой анимус и вернуть эти проекции. Это гармонизирует отношения.

— Получается, что внутренняя мужественность/женственность – это, по сути, проекция родителя противоположного пола?

— В большой степени да, но не только. Мы живем в пространстве культуры, в коллективном пространстве – и оно формирует нас, подбрасывает нам образы, которые могут стать очень значимыми.

— Есть такая расхожая фраза: «Мужчины с Марса, женщины с Венеры». Мне кажется, это самая острая претензия в отношениях – «ты меня не понимаешь». Как справляться с этой данностью? Каким образом двигаться навстречу пониманию?

— Мне кажется, практически все спотыкаются на этой данности. Когда мы вступаем в отношения, бессознательные проекции имеют в этом решающую роль. И они, конечно, в очень правильное место нас всегда приводят, где ваш партнер будет схож с вами своей историей формирования, своей тенью, то есть неосознанным психическим содержанием. Иногда поразительно, как точно мы выбираем себе партнеров. Но проходит время, и если отношения хотят выжить, проекции надо возвращать. В точке, где говорят «ты меня не понимаешь» — проекции ещё очень сильны. Очень болезненно возвращать эти проекции себе и сохранять отношения, видеть другого человека как другого. Поистине, задача религиозного масштаба.

— Существуют ли какие-то признаки того, что гендерная идентичность сформирована правильно? Как по поведению и по жизни человека можно понять, что он находится в гармонии со своим полом?

— Я думаю, в первую очередь это способность вступать в отношения с противоположным полом. А также достаточно хорошее родительство для своих детей. Это внутреннее чувство. Есть люди, которые чувствуют, что все неплохо. Иногда бывает, что чувствуют вину, крайнюю неуверенность в себе как в родителе. И это чувство не подводит, это и есть критерий. А если подводит, то часто проблемы детей дадут нам понять, что что-то не так.

— А что касается отношений с родителями?

— С одной стороны, это способность идентифицироваться с родителем своего пола, но делать это без излишней идеализации. Пока мы идеализируем родителя, мы остаемся детьми. Мы не можем стать следующим поколением, которое по определению должно шагнуть немножко дальше. Это важно. Важно, чтобы мы могли пережить периоды разлада, и чтобы в итоге родитель остался не белым, не черным, не черно-белым, а каким-то другим.

Также очень показательны отношения на работе: если девушка приходит работать в коллектив и постоянно вступает в конфликт с женщиной, которая намного ее старше, то можно говорить о том, что она не разрешила свой конфликт с внутренней матерью. Поэтому зрелые рабочие отношения – это когда ваш начальник – всего лишь начальник, а не «строгий отец» или «заботливая мать».

Беседовала Вероника Заец