Читайте также: Заседание 71. Интэлла. Глава шестая

Поздно вечером во дворце Магистров, как обычно, горели свечи и царила суета. В Большой Столовой слуги и служанки накрывали стол к ужину. К вечерней трапезе во Дворец Магистров ежедневно приглашались самые знатные граждане города. Сегодня Магистр велел поставить ровно двадцать приборов: восемнадцать — гостям, еще два — себе и доктору Эоннесу, который, с любезных слов хозяина, уже не считался гостем.

Еще трое нынешних обитателей Дворца ужинать не собирались, и об этом слуги со служанками уже несколько часов судачили по всем углам и закоулкам. Женщины жалели бедненьких сироток Лена и Анэ, которых добрый господин Магистр спас от рук прежнего опекуна (говорят, детей привезли во дворец совсем больными, вот ужас-то!). Когда же разговор заходил о госпоже Миллу, все дружно приглушали голос, оглядываясь по сторонам, чтобы эти речи не услыхал ненароком ее отец.

Господин Магистр сказал слугам, что его дочери тоже слегка нездоровиться, но все во дворце знали, что это не так. Ходили слухи, будто Миллу пыталась покончить с собой после того, как ее возлюбленного, сумасшедшего доктора Ивара, упрятали в темницу за то, что нынче на Главной Площади он зверски зарезал целых тридцать человек, которые уговаривали его не писать неприличных слов на памятнике королевы Гали.

Как ни чудовищны были эти сплетни, Миллу, пожалуй, была бы счастлива услышать о том, что Ивар в тюрьме. Ведь она была уверена, что он погиб.

Так же как и дети, она ничего не знала о поединке на площади. Бедная девушка молча сидела у постели Анэ, в темной спальне со спущенными шторами, едва находя в себе силы не разрыдаться, когда больная просыпалась и начинала расспрашивать о прежнем доме.

— Миллу, мы скоро вернемся обратно? — жалобно всхлипывала Анэ. — Ведь Ивар там один… Ах, какая же я злая и нехорошая! — тут девочка принималась плакать. — Почему я не знала раньше, как без Ивара плохо? Хуже, чем без дедушки!.. Миллу, а Ивар точно поправится? А вдруг слуги забудут дать ему лекарство? Давай пойдем домой, Миллу!.. Вдруг он умрет без нас?!

Если Миллу не знала о поединке на площади, то Лен и Анэ знали еще меньше. Они понятия не имели о том, что произошло с тех пор, как их увезли во дворец. Миллу не нашла в себе сил рассказывать о том, как она оставила очнувшегося Ивара, Иолли и Жабиту одних, а, вернувшись, увидела разоренный дом…

Когда за окнами стемнело, в спальню тихо вошла горничная. Она раздвинула шторы и отворила окно, чтобы немного проветрить душную комнату. Тихо стукнули оконные рамы, и с кровати снова донеслось негромкое хлюпанье. Миллу подняла одурманенную тяжкими думами голову и устало склонилась к изголовью постели.

— Миллу, я видела страшный сон, — проговорила, размазывая по щекам слезы, Анэ. — Как будто Ивар был понарошку… как будто он нам только привиделся… Миллу, когда мы пойдем домой?

Миллу погладила растрепанную белокурую голову Анэ, стараясь не смотреть в заплаканные голубые глаза бедной малышки.

— Скоро, — еле вымолвила она пересохшими губами.

На ее счастье, в дверь тихо постучали, и в приоткрывшуюся дверную щелку заглянул Лен. Он уже не в первый раз пришел навестить больную подругу и очень обрадовался, услыхав, что Анэ разговаривает.

— Анэ, тебе лучше? — радостно спросил мальчик, входя в комнату.

— Нет, мне плохо! — Анэ, взглянув на Лена, отвернулась к стенке и натянула на голову одеяло. — Мне плохо!.. Я плохая!.. Я не слушалась Ивара!.. Ох, а еще я говорила, что он плохой доктор!.. Что он не смог вылечить Подар…

— Анэ, что с тобой?! — испуганно вскрикнул Лен, потому что Анэ неожиданно сбросила с лица одеяло и села на постели, уставясь широко раскрытыми глазами неизвестно куда.

— Подарок… — забормотала Анэ. — Я пыталась… волшебный камень…

Миллу уже схватилась за колокольчик, чтобы велеть слугам срочно позвать врача, но тут Анэ повернулась к Лену и спросила:

— Лен, где тот камень, который я подарила тебе на день рождения?

— Вот он, — мальчик с готовностью полез в карман. — Тебе он опять нужен? Вот, возьми…

Анэ взяла из его рук цепочку и, радостно улыбнувшись друзьям, промолвила:

— Это не простое украшение! Лен, вспомни, ты выздоровел, едва получил его… Нужно отнести камень Ивару, и Ивар поправится!

Лицо Лена просияло.

— Анэ, а я и не знал, что ты настоящая волшебница! — воскликнул он.

Анэ покраснела и помотала головой.

— Надо скорее помочь Ивару, — смущенно произнесла она.

— Давай, я сбегаю, — предложил Лен.

— Я сама!!! — неожиданно вскричала Миллу, выхватила цепочку с камнем из рук Анэ, вскочила со своего кресла и опрометью бросилась за дверь.

***

Бывший правитель Интэллы скрепил свой последний указ большой печатью и торжественно вручил бумагу доктору Эоннесу.

— Поздравляю вас, дорогой зять, — говорил, улыбаясь, Магистр, дружески похлопывая своего ошарашенного преемника по плечу. — Теперь вы убедились, что я тверд в своих решениях? Можете не сомневаться, что ваша свадьба с моей дочерью состоится в самое ближайшее время!..

— А?.. — доктор Эоннес с трудом оторвал взор от печати. — Свадьба?.. О, дорогой друг, к чему спешить? Зачем мучить бедную девушку? Пускай ваша очаровательная дочка придет в себя, успокоится, я готов ждать, сколько потребуется!..

— О, я ничуть не сомневался в вашем благородстве, — сказал Магистр, однако…

Договорить он не успел. Дверь кабинета с треском распахнулась, и на пороге, запыхавшаяся, красная, сама на себя не похожая возникла Миллу.

Оба ученых мужа подскочили на месте. Магистр воззрился на дочь с негодованием, доктор Эоннес — с отвращением. На лице же самой Миллу смешались оба эти чувства.

— В чем дело?! — грозно спросил Магистр. — Что за вид?! Как ты себя ведешь?!

— А как себя ведете вы?! — выкрикнула в ответ Миллу. — Вот, полюбуйтесь!..

Девушка швырнула на отцовский стол золотую цепочку с маленьким желтым кулоном.

— Дети только и говорят о том, как вылечить Ивара! — задыхаясь от слез и гнева,  проговорила она. — Выдумывают сказки про волшебные камни… Хотят вернуться домой… Почему вы не сказали им правду?!

— Какую правду, душенька? — спросил доктор Эоннес (Магистр небрежно вертел в руках дорогую безделушку). — Ты думаешь, вашим сироткам будет приятно узнать, что их драгоценный опекун сидит в темнице, как опасный преступник?..

— В темнице?! — от неожиданности Миллу пошатнулась. — То есть как?.. За что?.. Тьфу, да какая мне разница!.. Так значит, Ивар жив?!

— Увы! — развел руками доктор Эоннес.

— И я до сих пор ничего не знала, негодяй?! — зарычала Миллу, едва обрела дар речи.

— Обрадую тебя еще больше, — сладко улыбнулся Эоннес. — Студент Иолли тоже цел. Я видел его недавно. Он пьян, как сапожник. Шатается по городу в совершенно непотребном виде… А вот квакушка…

Доктор Эоннес хмыкнул и продолжал, с наслаждением растягивая слова:

— Ей повезло меньше. Гораздо меньше! На нее, бедняжку… наступили каблуком. И я не уверен, что это произошло случайно. Я своими глазами видел, то, что от нее осталось. Отвратительное зрелище!..

Миллу отшатнулась, задохнувшись от ужаса. Не может быть, этот подлый Эоннес врет… Но нет: у него слишком довольный вид!.. Значит, это правда?! Жабита! Бедная маленькая Жабита!..

— Душегуб!.. — пролепетала Миллу.

Магистр, между тем, совершенно не обращал внимания на их беседу.

Маститый старец вел себя очень странно. Он наклонялся, приседал и даже подпрыгивал на месте, удивленно ощупывая поясницу.

— Господин доктор, — промолвил он, наконец, — скажите пожалуйста, бывает ли такое, что застарелый радикулит полностью проходит за одно мгновение?

— Нет, конечно, — пожал плечами удивленный доктор Эоннес, — это совершенно невозможно!..

— Вот и я так раньше думал, — озадаченно произнес Магистр.

На несколько мгновений в кабинете воцарилась тишина. Магистр посмотрел на желтый камень, который все еще держал в руке.

— Опять чудеса какие-то!.. — растерянно проговорил он.

Доктор Эоннес смотрел то на Магистра, то на драгоценность. В глазах старого жениха зажегся алчный огонек.

— Не позволите ли мне взглянуть на этот камешек поближе? — вкрадчиво промолвил он. — Благодарю вас… да, занятная вещица!.. Вы, конечно, не будете против, если я одолжу ее у вас ненадолго?..

— Ну… э… — пробормотал Магистр.

— Эта вещь принадлежит Лену, — выступила вперед Миллу. — Отдайте ее мне!

— Всенепременно, душечка, — осклабился доктор Эоннес, пряча драгоценность в карман. — Дорогой тесть, вы не возражаете, если я покину вас? Мне не терпится произвести подробное исследование… возможно, мы стоим на пороге великого научного открытия! Наверняка, это какой-нибудь неизвестный науке минерал… сколько пользы он может принести врачу! Ну, и больным, конечно, тоже.

Не дожидаясь ответа, доктор Эоннес, отвесив старому ученому несколько небрежный поклон и издевательски улыбнувшись невесте, убрался за дверь.

Магистр молча смотрел ему вслед, и вид у него был такой, словно он только что проснулся. Миллу удивленно глядела на отца.

Неожиданно Магистр застонал и, обхватив голову руками, рухнул в свое кресло.

— О, ужас! — проговорил он. — Что же я такое натворил?!

— Отец?.. — Миллу осторожно приблизилась к старику, не понимая, что происходит. — Отец, что с тобой? Ты не заболел?..

— Напротив, — скорбно вздохнул Магистр. — Мне кажется, я выздоровел… Но это ужасно. Лучше бы я болел и дальше!..

— О чем ты? — недоумевала девушка.

— Обо всем, — Магистр в отчаянии уронил руки на резные подлокотники кресла. — О тебе. О детях. Об Интэлле… об Иваре.

Миллу едва не вскрикнула от изумления, когда услыхала из уст отца это имя.

— Что со мной было? — говорил Магистр. — Я умом тронулся, не иначе!.. С кем я связался? Со злодеем Эоннесом! Я же всю жизнь терпеть не мог эту хитрую и лживую рожу! И я отдал ему свою дочь, я отдал ему свой город… О, что же я наделал?! Увы мне! Бедняжка моя, я навлек беду на всех, кого любил. Я чувствую: Эоннес погубит нас!..

Несколько минут Миллу ошарашенно молчала, не веря своим ушам. Стоит ли говорить, что слова отца скорее обрадовали ее, чем напугали? Придя в себя, девушка опустилась на колени у ног отца.

— Ну… погоди отчаиваться, отец! — промолвила она. — Еще не все потеряно… Думаю, первым дело нужно освободить Ивара: он такой умница, он обязательно…

— Это невозможно! — вскричал, вцепляясь себе в бороду, Магистр. — Такой приказ может дать только глава города! А я…

— Договаривай! — Миллу испуганно схватила отца за рукав.

— Я только что подписал бумагу… Я больше не Магистр!

Несколько минут в роскошном кабинете царила гробовая тишина. Потом Миллу тихо вздохнула и погладила отцовскую руку.

— И все-таки, — промолвила девушка, — рано терять надежду. Нужно только хорошенько подумать…

Миллу поднялась с ковра и медленно прошлась по комнате.

— Прежде всего, — проговорила она, морща лоб, — нужно разыскать Иолли… Да, конечно! Я найду Иолли, мы подкараулим где-нибудь этого подлеца Эоннеса и вытрясем из него твой приказ! Пусть потом доказывает, что он Магистр!.. А ты прикажешь освободить Ивара… мы приведем в порядок наш дом… а можем и сюда переехать, и жить все вместе!.. Не бойся, отец! Видишь, все поправимо… Но нельзя терять ни минуты! Я иду за Иолли. Не волнуйся, все будет хорошо!..

Торопливо чмокнув старика в щеку, девушка выбежала вон из кабинета.

***

К великому сожалению, студент Иолли вел себя в точности так, как говорил доктор Эоннес. Он слонялся по интэллийским кабакам, имея одну-единственную цель: напиться до беспамятства. Весть о том, что у Иолли появились деньги на выпивку, мигом облетела все чердаки и подвалы, и за ним увязалась целая толпа прогульщиков. Иолли щедро платил за всех. Там, где он появлялся, тотчас начиналось самое разудалое веселье. Лишь сам Иолли был молчалив и мрачен. Он пил стакан за стаканом, не обращая внимания на благодарных собутыльников.

— И все-таки, Иолли, откуда у тебя столько денег? — спрашивали его молодые пьяницы. — Расскажи нам, мы тоже не прочь разжиться золотишком!..

Слыша подобные вопросы, студент мрачнел еще больше. Его глаза наливались кровью, лицо становилось свирепым, и приятели на несколько минут испуганно замолкали, гадая, чем бы мог рассердить такой невинный вопрос.

А между тем, именно деньги заставляли студента Иолли снова и снова заглядывать в стакан: Иолли хотел забыть о том, каким образом он заполучил  нежданное богатство.

Дело же было так.

После того, как Ивара увели в темницу, Иолли, сидя перед статуей королевы, рассеянно смотрел на белый мрамор и думал: что же теперь делать? Он всей душой желал выручить друга из беды, но в голову не приходило ни одной дельной мысли. В конце концов, студенту стало холодно сидеть на голом булыжнике, и  он, поднявшись, побрел прочь с площади.

У самых ворот скурондские стражники возились с трупами убитых собратьев: сваливали их на телегу. При виде черных плащей и масок Иолли озарило.

«Начальник Скурондской Стражи! — подумал студент. — Он сможет мне помочь! Я же слышал: он так уважает Ивара!.. К тому же, мы с ним почти что друзья, даже выпивали вместе!»

Не мешкая ни минуты, студент направил свои босые стопы к выходу из парка. Начальник Скурондской Стражи города Интэллы жил в самой роскошной городской гостинице, об этом знали все. Туда-то и поспешил наш бестолковый друг.

Лучшая интэллийская гостиница располагалась на самой красивой из городских улиц. Ее окружали самые богатые дома и самые роскошные магазины. Здание гостиницы, надо заметить, портило собою весь вид. Его высокие мрачные стены возвышались над зеленью деревьев сплошной глыбой серого гранита. Гостиница была построена не очень давно, и окон в ней не было. Зато дверь была из мореного дуба, а перед нею не спеша прогуливался здоровенный громила в расшитой золотым галуном ливрее.

— Ты кто? — лениво спросил этот самый громила, когда студент Иолли попытался приблизиться ко входу в гостиницу.

— Я к Начальнику Скурондской Стражи, — беззаботно отвечал студент.

— По какому делу? — продолжал допрос громила.

— Так, повидаться, — Иолли начинал чувствовать боевой задор: в конце концов, если дело дойдет до драки, такой противник ему по зубам…

— Повидаться? — прищурился привратник; несколько мгновений он молча смотрел студенту в глаза, а потом дернул веревку колокольчика.

Двери отворились, и на крыльцо вышли еще шестеро таких же здоровяков.

— Так по какому, говоришь, делу ты пришел к их милости? — снова поинтересовался первый громила.

— Я… э… — присмирел Иолли, — Вы передайте, что я по поводу Ивара…

— У тебя есть новые сведения?

— Ага, — соврал на всякий случай студент, хотя он, конечно, не понял, о чем речь.

Один из лакеев неторопливо повернулся и скрылся за дверью. Несколько минут студент Иолли провел в тишине, чувствуя себя крайне неловко под неприветливыми взглядами шестерых привратников. Наконец ответ прибыл.

— Их милость примет тебя, — сказал первый громила, выслушав переданное шепотом донесение. — Но учти, если он сочтет, что ты потревожил его зря, ты будешь наказан. Иди.

Охрана расступилась, и Иолли, стесняясь своих босых грязных ног, на цыпочках прошел по алой ковровой дорожке в темную прихожую.

— На второй этаж, покои номер один, — крикнули ему вслед.

Двери захлопнулись, и студент оказался в полной темноте. Совсем растерявшись, он сделал несколько шагов наугад, вытянув вперед руки, как вдруг перед ним с тихим шелестом раздвинулся тяжелый бархатный занавес, открывая взору великолепный зал. В полумраке таинственно потрескивали, разливая сладкое благоухание, огоньки свечей. Две девушки, которые поддерживали занавес, присели в реверансе и тотчас громко прыснули, рассмотрев нового гостя. Иолли не смутился и подмигнул чаровницам, чьи глазки задорно блестели сквозь прорези полумасок. Студент расправил плечи и не спеша направился к лестнице, с любопытством рассматривая роскошное убранство гостиницы.

Слегка дурманящий аромат свечей приятно ласкал обоняние, мягкий сумрак обволакивал разум сладкой дремотой. В мерцании свечей все вокруг было загадочным и притягательным. Тускло поблескивали золотые рамы картин (что было на них нарисовано, оставалось неясным), мягкие диваны сулили небывало приятный отдых, а уж девушки!..

На них Иолли смотрел во все глаза. Все, как одна, казались ему писаными красавицами. Все они были одинаково одеты в довольно легкомысленные платья, а изящные полумаски придавали их личикам особую прелесть. Немудрено, что Иолли едва не позабыл, зачем он пришел сюда. Он поднимался по лестнице так медленно, как только мог, глазея на девиц, которые сновали туда-сюда с подносами и стопками белья, не забывая на бегу бросить посетителю игривый взгляд. Простодушный Иолли все принимал за чистую монету. Он решил, что нравится милым девушкам и подумал, что грех ему будет уйти отсюда, не прознакомившись ни с одной из них. Поднявшись на второй этаж, он остановил одну из пробегавших мимо резвушек и спросил, осклабясь до ушей:

— Эй, красавица, ты не подскажешь, где тут покои номер один?

— Так вот же они, прямо перед вами! — удивилась девица.

Она хотела бежать дальше, но Иолли снова преградил ей путь

— Правда? — молвил он. — А я и не заметил! Наверно, что-то с глазами. Представляешь, на днях со мной был случай…

Его речь прервал резкий звон. Студент обернулся. На пороге покоев номер два стоял молодой человек с колокольчиком. Его смазливое лицо — молодой человек не был скурондцем — выражало крайнее неудовольствие.

— Очень мило! — раздраженным тоном сказал молодой человек, увидав девушку, с которой беседовал Иолли. — Я звоню уже битый час, а вы и не думаете поспешить! Я буду жаловаться, что вы, вместо того, чтобы исполнять свои обязанности, кокетничаете с кем попало!..

Последние слова молодой человек произнес, окидывая надменным взглядом скромное одеяние студента Иолли.

Студент презрительно фыркнул, разглядывая спесивого постояльца так же бесцеремонно, как и он его. Подумаешь, важная птица! Студент представил себе, как забавно будет выглядеть этот молодой петушок, разодетый, как картинка, увешанный драгоценностями, надушенный и завитый, словно девушка, когда Иолли хорошенько отмутузит его за неуважительное отношение к даме!

Тем временем, богатому красавчику надоело созерцать босого побродяжку. Он небрежно отодвинул студента в сторону и взял за локоток хихикающую девицу. Иолли, вскипев, бросился на него… и через мгновение с размаху треснулся головой о стену, взвыв от боли в вывернутой руке. Он толком и не понял, что произошло. Когда искры перестали сыпаться у него из глаз, Иолли увидел, что постоялец напоказ вытирает руки белоснежным носовым платком. У мерзавца даже прическа не растрепалась!

— И куда смотрит охрана! — пожал плечами красавчик.

Он гордо тряхнул золотыми кудрями и, взяв девицу за нежное ушко, повел в свои покои, продолжая выговаривать ей за плохое обслуживание.

Иолли ошарашенно смотрел ему вслед, раздумывая — стоит или не стоит ему еще раз попробовать свои силы… Но тут дверь, возле которой приземлился студент, неожиданно распахнулась. То была дверь покоев номер один. Из-за бархатной портьеры раздался рассерженный голос Начальника Скурондской Стражи:

— Эй, ты! Совсем спятил?! Если не можешь разобраться со своей девкой без драки, дерись у себя в номере, ты понял?!

Иолли понял, что Начальник Стражи обращается к богатому красавчику. Студент уже представил себе, какая участь ожидает скурондца, но красавчик не снизошел даже до разговора. Он всего лишь обернулся и одарил Начальника Стражи таким взглядом, от которого тот, пожалуй, должен был бы сгореть на месте. Но он, к сожалению, уцелел.

— Грязные восточные свиньи! Вы у меня еще попляшете! — пробормотал скурондец, захлопывая дверь.

К радости студента, Начальник Стражи его не заметил. Скурондец был очень зол и вряд ли выслушал бы его просьбу благосклонно (Иолли уже вспомнил, зачем пришел). Ну вот, теперь придется ждать, пока господин Начальник успокоится! Проклятый красавчик!..

Порхавшие мимо девицы удивленно косились на студента. Наконец, ему это надоело. Иолли спрятался за тяжелые складки бархата и прижался к стене. Притаившись, как мышка, он услышал доносившийся из-за двери разговор.

— Итак, нынче ночью мы отнесем вас в темницу. — говорил Начальник Стражи. —  Вы посмотрите на узника и подтвердите, что он является ни кем иным, как…

— Но почему именно я должен это сделать?! — в ответ послышался такой жуткий голос, что Иолли передернуло: из горла говорившего вместе с неразборчивой речью вылетали хрип, свист и шипение.

— Потому, милейший, что вы знали узника лучше, чем кто бы то ни было, — отвечал, тем временем, стражник. — А также и потому, что мне охота посмотреть, как храбрый доктор Ивар свалится в обморок при виде того, во что превратился его старый друг.

— Сволочь! — просипел собеседник. — Ты сам скоро превратишься в то же самое!..

— Вряд ли, — молвил Начальник Стражи. — У меня, конечно, немало пороков, но для того, чтобы стать, подобно вам, кучей нечистот, надо очень сильно ненавидеть себя… Как вам, кстати, живется в этом ящике, драгоценный мой?

— Я надеюсь, что ты сдохнешь, когда откроешь эту крышку! — прохрипел вместо ответа Неизвестно кто.

— Сказать по правде, вонь и так заметная, — усмехнулся стражник. — Но неужели, мы так и будем ругаться? Полно. Мы с вами одно дело делаем, одного человека убиваем …

Неизвестно кто издал булькающий стон. У Иолли мороз пробежал по коже. Слыша такие кровожадные разговоры, он не мог поверить своим ушам!..

— Это ты убиваешь его! Я тебе не товарищ! И я тебе не верю! — просипел страшный гость. — Это не может быть он. Он давным-давно погиб. Как он мог вернуться?! Ты так уверен, что это он?!

— Наконец-то вы спросили! Я сгорал от нетерпения поведать вам о том, как ловко я расследовал это загадочное дело!.. Сначала отвечу на ваш последний вопрос. Итак,  я действительно уверен, что так называемый доктор Ивар когда-то носил имя…

— Замолчи!..

— А я и молчу. Но это он. Врач и воин. Сильный и осторожный. Пылкий и кроткий… мудрый и безрассудный. Он сражался, как лев, за честь давно умершей женщины. Его тело изранено в неведомых жестоких битвах… Да,  оно истлело в скурондской пустыне, но по одному слову любви восстало из праха. Он вырвал кинжал из своей груди и обменял его на коня. Он вернулся в погибающий мир и не верит, что все потеряно!.. Скажите, любезный, уж не вы ли сами прозвали его «не теряющий надежду»?!

— Замолчи!.. — хрипел, задыхаясь, страшный гость.

— Как он мог вернуться? — продолжал Начальник Стражи. — Не знаю. Этого Пропасть не соизволила мне сообщить…Зато она дала мне странный приказ: выяснить, кто, вопреки всем нашим стараниям, все еще сочиняет сказки о… ну, вы поняли, о ком.  Она повелела мне разыскать и уничтожить сказочника. Искать его мне не пришлось: сказку сочинила знакомая всему городу говорящая лягушка. Я велел уничтожить мерзкую тварь. Сегодня, когда стража разгромила жилище преступника, ей пришел конец… вот, что от нее осталось.

Раздался звук, словно на стол шлепнулось что-то мягкое. Иолли едва не вскрикнул. Начальник Стражи замолчал. Иолли, как завороженный, слушал тяжкое свистящее дыхание Неизвестно кого.

— Ах, я забыл, вы же  в ящике и не можете ничего видеть… — продолжал Начальник Стражи. — А мне что-то не хочется открывать крышку. Не думаю, что вы выглядите приятнее, чем эта падаль. Фи, гадость какая!..  Нет, скажите мне, где справедливость?! Я всю жизнь убил на то, чтобы прославиться, а теперь моего имени не помнят даже историки! А про этого безродного сопляка до сих пор складывают легенды!.. И кто?! Лягушки! Даже лягушки обожают его! Никто не называет его ходячим мертвецом, хотя он, по сути дела, мертв. А я жив, но гнию, как труп!.. О, как я ненавижу его! Жалкий, гадкий, презренный…

Дальнейших ругательств не стерпела бы даже бумага. Студента Иолли, чье ухо прямо-таки прилипло к щели дверного косяка, бросало в жар и тошнило от яда, который сочился с гнусного языка скурондца.

— Рад слышать, как ты, собака, мучаешься! — просипел гость Начальника Стражи.

— Знаешь, что я сделаю, как только стану новым Повелителем Скуронда? — спросил хозяин, и тут же сам ответил:

— Я велю бросить вас в Пропасть прямо в вашем вонючем ящике!

— Сделай милость! — гость странно заклокотал, наверно, засмеялся. — Я давно мечтаю о полной темноте!

— Замолчите! — теперь уже испугался Начальник Стражи.

— Трус, — сипнул гость. — Чем смердеть своими скверными речами, расскажи-ка лучше, почему ты вообще обратил внимание на какого-то лекаря — мало ли их в этом городе?..

— И впрямь, об этом стоит рассказать! — обрадовался Начальник Стражи. — Знаете, сначала меня заинтересовал его пони. По слухам, точно такая же говорящая скотинка принадлежала убитому певцу Хри-Хри. Я спросил у пони, так ли это, и он проболтался: сказал, что это неправда. Это произошло на маскараде… Представьте себе, один из друзей доктора Ивара явился на праздник с мечом! И с каким! Я давно уже был наслышан об этом оружии… Мне рассказал о нем стражник, у которого я изъял вот этот кинжал. Магистр Интэллы и его дочурка стали плести какую-то чушь насчет музея, я сделал вид, что поверил им, а сам решил как следует расспросить говорящего пони.
Его рассказ подтвердил все мои догадки. Потом еще кое-кто из друзей доктора сообщил мне весьма интересные подробности…

Кстати, расспрашивая о господине Иваре,  я совершенно случайно выяснил, что на Востоке до сих пор есть король. Зовут его Халле Илиантэ… кажется, Пятый. Я было забеспокоился, узнав о нем, а потом подумал: раз с нами до сих пор ничего не случилось, значит, он нам не опасен. Но мы, разумеется, займемся им как только разберемся с доктором… Удивительно, право, до чего же господину Ивару не везет с друзьями! Слепой пони, которому достаточно бросить серебряную денежку; вы, которого так удобно таскать в ящике куда заблагорассудится и который ничем не сможет помешать моему замыслу; да еще этот безмозглый студент Иолли, который выбалтывает все тайны своего друга первому встречному…

Студент Иолли, вздрогнув, оторвал ухо от двери. Что этот скурондец плетет?! Да когда Иолли хоть словечком обмолвился об Иваре?! Да он ни сном, ни духом…

И тут студент подумал о вчерашней попойке.  Постаравшись припомнить ее яснее, студент стиснул зубы и в отчаянии ударился головой о стену. Ой-ой-ой! Что же он там наболтал-то по пьяной дури?!

Разговор за стеной оборвался. Послышались быстрые шаги, и Иолли в ужасе сжался в комок.

— Кто тут опять?! — взревел, распахивая дверь, Начальник Стражи.

— А кто вам нужен? — кокетливо отозвался девичий голосок.

— Дура! — рявкнул скурондец и захлопнул дверь.

Уф, повезло!.. После этого происшествия Иолли не мог помышлять ни о чем, кроме немедленного бегства.

Скатившись по лестнице едва ли не кубарем, он чуть не сбил с ног двух горничных, но даже не заметил этого. Он и не взглянул на двух милых служанок, которые с улыбкой проводили его к дверям. Лишь оказавшись, наконец, на улице, Иолли перевел дух…

— Ну, что, их милость довольны? — спросил, вырастая, как из-под земли, громила в ливрее.

— А?.. — вздрогнул студент. — Ага!..

Громила посмотрел на него с большим подозрением.

— Пойди спроси, — велел он одному из подчиненных.

Иолли переминался с ноги на ногу, с тоской соображая — как бы улизнуть… Вдруг дверь гостиницы отворилась, и из нее неторопливо вышел давешний красавчик. Наверно, он решил прогуляться: на нем был красивый плащ и новомодная шляпа с перьями. Красавчик остановился в дверях и зевнул, слегка удивленно глядя на студента.

— Ты все еще здесь? — спросил он.

Из-за спины красавчика робко высунулась голова вернувшегося охранника.

— Их милость сказали, что к ним никто не заходил! — доложил он своему начальнику. — Еще они сказали — следует выяснить, кто пытался обманом проникнуть в гостиницу и с какой целью…

— Выкладывай: кто ты и какого лешего ты сюда приперся?! — обратился к студенту главный охранник.

Студент Иолли открыл рот, выпучил глаза и не нашелся, что соврать. Неожиданно ему на помощь пришел его враг.

— Вы что, сами не видите? — усмехнулся красавчик. — Это просто нищий студент, которому приглянулись ваши прелестные горничные… Не уверен, что у него была какая-то иная цель. Я сам видел, как он приставал к девушке. Мне пришлось навести порядок!..

С этими словами красавчик отошел, наконец, от дверей.

— Как ты посмел смутить покой благородных постояльцев?! — взревел главный громила.

Шестеро охранников набросились на студента, скрутили его и, стянув штаны, выпороли на виду у всей улицы. Но ужаснее всего для Иолли было то, что и богатый красавчик стал свидетелем его унижения.

— Дурачок! — сказал он, когда охранники, сделав свое дело, удалились, а избитый студент кое-как натянул штаны. — Эти девушки не для тебя. Поищи подружку в другом месте. На, лови: на эти зернышки клюнет любая птичка!..

С этими словами красавчик бросил к ногам студента небольшой кошелек, повернулся и неторопливой походкой направился к Парку… Иолли, почти не понимая, что делает, подобрал подачку и пошел в другую сторону.

… Весь оставшийся день и весь вечер он старательно пропивал столь позорно приобретенное золото. Помогавшие ему студенты, бросив бесплодные расспросы, завели речь о другом.

— А вы слыхали, что нынче утром учудил этот доктор Ивар? — заговорил один из пьяниц.

— Говорят, он сошел с ума и зарезал полсотни интэллийцев, — поддержал беседу другой.

— Облил статую королевы дегтем и пытался поджечь Школу!..

— Интересно, куда подевались трупы?..

— И как теперь отмоют памятник?

— Эх, жаль мы всего этого не видели! — вздохнули все хором. — И зачем мы прогуляли сегодня лекции?..

— Вы подлые лгуны!!! — неожиданно взревел Иолли так, что все подпрыгнули, чуть не опрокинув стаканы.

— Ивар не виноват! — продолжал Иолли, размазывая по щекам пьяные слезы. — Он дрался честно!.. А теперь его хотят убить!..

— Иолли, что ты говоришь?! — заволновались студенты. — Кто собрался его убивать?! Очнись, ты не в своем уме! Эй, не наливайте ему больше!..

— Я… должен идти! — Иолли грузно встал с лавки, опираясь обеими руками о столешницу.

— Куда ты, сядь на место!..

Собутыльники попытались усадить Иолли обратно, но он вырвался из их заботливых рук, нечаянно свалив нескольких друзей на пол.

— Я должен, — бормотал студент, плетясь к выходу из кабака. — Я пойду туда… я скажу им…

Упавшие поднялись с пола, посмотрели ему вслед… пожали плечами и вновь наполнили стаканы.

***

В тот же день на конюшне Школьного Манежа был страшный   переполох. Конюхи суетились вокруг стойла Подарка. Пони, отказавшийся от морковки и от обеда, стоял посреди своего стойла и, раскачиваясь на ослабевших ногах, громко стонал. Школьный ветеринар только разводил руками: по его мнению, пони был здоров. Тогда к Подарку вызвали другого врача: это светило ветеринарной науки на днях приехало в Интэллу из далекого приморского города, чтобы прочесть несколько лекций.

Приезжий доктор осмотрел пони и сказал:

— Животное страдает от слепоты. Раньше подобные болезни считались неизлечимыми. Но, согласно моим последним открытиям, эта слепота может пройти вследствие долгого пребывания в темноте…

— В темноте! — неожиданно взвизгнул Подарок (до этого он не проронил ни слова). — Мой доктор Ивар сидит в темноте, в темнице!

— Ах, вот оно что! — вздохнули конюхи. — Простите, доктор, зря мы вас потревожили. Не болен он: по хозяину убивается!.. Уж и не знаем, как он подслушал, что тот в тюрьме!..

Приезжий ветеринар не ответил. От потрясения он не мог потом разговаривать еще несколько дней, так что лекции пришлось отменить. И немудрено: до сих пор ему не попадалось ни одной говорящей лошади.

— Ивар в темнице! — простонал бедный пони. — В темноте! Я  же знаю, как это страшно! Верните мне его, я без него умру!

С этими словами Подарок рухнул на опилки кверху копытами.

Но никто больше не обращал на него внимания. Выяснив, что пони здоров, все сразу успокоились. Суета улеглась. Приезжего ветеринара увели под руки, конюхи разбрелись по своим делам… А маленькая лошадка без движения вытянулась на опилках.

Только один старый конюх, подметавший пол, несколько раз подходил к Подаркиному стойлу и качал головой: болен-не болен, а похоже, бедняга долго не протянет!.. Но вдруг белое ушко слабо дернулось: из дальнего конца конюшни раздался громкий голос учителя верховой езды.

— Судя по вашему сложению, вы сильный наездник, — говорил он кому-то. — А значит, цените резвую езду. Вам нужна очень выносливая лошадь. К счастью, у меня таких много. Правда, и цена их немаленькая, но, поверьте, товар стоит этих денег!..

Пони приподнял голову. Кажется, учитель и покупатель остановились у стойла Ветра…

— Взгляните на этого вороного! — сказал учитель. — Какая стать, какой огонь! И всего за сто монет!.. Ну, хорошо, за пятьдесят… Я даже отдам вам впридачу вон того серого… Поверьте, ничего лучше вы не найдете. Тем более, что на поиски у вас нет времени. Ведь вы сказали, что не собираетесь задерживаться в Интэлле?..

От ужаса Подарок вскочил на ноги.

— Пожалуйста, господин учитель, не продавайте Ветра и Дымку! — заверещал он.

— Замолчи! — велел Подарку учитель верховой езды. — И не лезь не в свое дело!

— Но Ветер и Дымка больны! — не унимался пони. — Вы же знаете!..

— Замолчи, я сказал! — учитель рассердился не на шутку. — Не слушайте его, господин, — обратился он к покупателю. —  Этот пони всего лишь повторяет слова, как попугай, он не понимает, что говорит… Итак, вы берете этих лошадей?

— Нет! — заговорил, наконец, покупатель, и Подарок подпрыгнул на месте: он узнал этот голос!

— Ваш пони сказал сущую правду, — продолжал покупатель. — Я знаю этих лошадей. Они — калеки. А вы, сударь — мошенник. Нам больше не о чем разговаривать!

С такими словами покупатель удалился. Учитель верховой езды зашел в стойло Подарка и больно схватил лошадку за челку.

— Отныне, маленький уродец, — прошипел он, — ты не получишь ни зернышка овса! И запомни: я продам тебя в первый же бродячий цирк, который приедет в Интэллу!

Учитель отпустил пони. Хлопнула дверца, громыхнул засов. Учитель ушел.

«Подарок! — тихо фыркнул из-за стены Дымка. — Я узнал человека, который хотел нас купить!..»

«Я тоже, — отвечал перепуганный пони, — как мне было не узнать короля Халле?..»