Когда видишь в чьем-то имени «приставку» мученица, — особенно если действие происходит в первые века новой эры — воображение услужливо подбрасывает картины римского Колизея, где львы разевают окровавленные пасти, или изощренных мучений, которыми так богаты многие жития, или скупо-лаконичные (но от того не менее страшные) образы усечения мечом, утопления, сожжения. В случае со святой преподобномученицей Евдокией все и так, и не так одновременно.

На рубеже I и II веков в Финикии жила самарянка по имени Евдокия. Она была неимоверной красавицей, чем активно пользовалась, будучи содержанкой сразу нескольких богатых мужчин и нажив себе таким способом огромное состояние. Богатство этой женщины было так огромно, что его сравнивали с царским, а иногда поговаривали, что казна Евдокии даже превосходит все сокровища царя. Будущая святая не была излишне привязана к своим деньгам, не хранила их в сундуке мертвым грузом, не была скупой — но привыкла к роскоши и не мыслила свою жизнь без нее. Время от времени она раздавала какие-то излишки своего состояния нищим и нуждающимся и потому чувствовала себя вполне довольной жизнью, уважаемой и достойной особой.

Однажды через город, в котором жила Евдокия, возвращался в свой монастырь из каких-то дальних странствий инок по имени Герман. Житие говорит, что стена того дома, в котором он нашел себе ночлег, вплотную примыкала к стене жилища Евдокии; более того, комната Германа имела смежную стену со спальней этой женщины. Не будем вдаваться в подробности — как-де возможно, чтобы дом самой богатой женщины страны имел общую стену с кем-то еще, — а спишем это (без иронии и сарказма) на архитектурные обычаи тех мест, где не было отдельно стоящих римских вилл и греческих усадеб. Важно не это. Важно то, что произошло той самой ночью, когда Герман заночевал в Илиополе.

Сначала инок достал из сумки книгу о Страшном суде и спасении праведных и стал ее читать, а потом запел псалмы. Евдокия, бывшая одна в своей спальне, слышала каждое слово этого псалмопения, и слова эти вдруг пробудили ее душу. Она с трепетом внимала, а как только настало утро, послала своих слуг за удивительным соседом. Когда Герман пришел, женщина с удивлением спросила его о том, что слышала ночью, и инок, крайне пораженный тем, что есть люди, никогда не слышавшие о грядущем суде Божьем, стал отвечать на ее вопросы. Одна из главных мыслей, тревоживших Евдокию, была связана с ее несметным богатством. «Законного мужа не имею, а богатство мое собрано от разных мужей, — сказала женщина на вопрос инока, а потом продолжала спрашивать о волнующей ее проблеме. — Если богатые осуждены будут по смерти на такую тяжкую и вечную муку, то какая же мне польза от моего богатства? Но я удивляюсь, за что богатый будет так казнен по смерти? Ужели Бог ваш питает такую жестокую и неумолимую ненависть к богатым?».

Герман терпеливо отвечал на все вопросы Евдокии, объясняя, что греховным является как излишняя привязанность к сокровищам, так и состояние, нажитое неправедным путем, как в этом случае. Итогом этой беседы стало страстное восклицание Евдокии, просившей инока остаться в ее доме и поучать ее вере во Христа. Она обещала раздать все свое имущество нуждающимся, что и проделала в скором времени. Герман был вынужден удалиться в свою обитель, передав наставление Евдокии местному пресвитеру, который и разрешал все возникавшие у нее сомнения, наставлял и укреплял в ее новорожденной, но искренне горящей вере.

Перед тем как принять Святое Крещение, Евдокия по указу пресвитера и Германа затворилась на несколько дней в своей комнате, велев всем говорить, что она уехала из города. Все эти дни она вкушала только хлеб и воду, плакала и молилась. По прошествии недели женщина вышла из спальни и рассказала Герману (тот терпеливо ожидал окончания ее затвора) о том примечательном видении, которое ей довелось пережить.

«В прошедшую ночь, когда я так же, как и в предыдущие дни, лежа крестообразно ниц на земле, молилась и плакала о грехах своих, осиял меня великий свет, превосходящий свет лучей солнечных. Я увидела светлого и страшного юношу, одежды которого были белее снега. Он, взяв меня за правую руку, поднял в воздух и, поставив на облако, повел меня к небу». Важно в этом не то, что Евдокия сподобилась явления ангела, а то, что происходит потом — по пути к небу им встретился дьявол, который был в ярости. Он возмущался тем, что у него отняли такой лакомый кусок — душу Евдокии, которую он так много лет тщательно растлевал и воспитывал во грехе, приложив столько усилий.

Примечательны такие слова: «Я свержен с неба за одно только неповиновение, а ты злейших грешников, дерзнувших посмеяться над Богом и многими годами тяжко Его прогневляющих, вводишь в царствие небесное!». С небес в ответ на это раздается голос: «Так угодно Богу, милосердующему о сынах человеческих, дабы грешники, если принесут покаяние, были приняты на лоно Авраамово».

Нужно ли говорить, что эта встреча с самим архангелом Михаилом окончательно развеяла все сомнения, которые еще понемногу бередили душу Евдокии. Через несколько дней пресвитер крестил ее и помог разобраться с тем несметным богатством, которое женщина всеми силами стремилась скорее раздать во славу Божию. Еще через некоторое — совсем непродолжительное — время Евдокия приняла иноческий постриг и поселилась в монастыре, находившемся недалеко от обители, в которой подвизался Герман, так перевернувший Словом Божиим жизнь бывшей грешницы. Всего через год Евдокия стала игуменьей этого монастыря, а нечестивое прошлое вновь попыталось напомнить о себе, но лишь послужило поводом для еще больших чудес.

Один из некогда любивших Евдокию юношей, которого звали Филострат, никак не мог смириться с тем, что такая красивая и искусная любовница порвала с прошлым и удалилась от мира. Он решил изменить это положение вещей и после долгих раздумий, переодевшись в монашеские одежды, отправился в обитель Евдокии. Привратница не пустила его, посоветовав лучше посетить монастырь, где подвизался Герман. Филострат так и сделал, прожив у Германа некоторое время, постоянно докучая ему просьбами о встрече с Евдокией. Он говорил, что много слышал о ее обращении к Богу и хочет посоветоваться с женщиной по некоторым вопросам, услышать ее рассказы и поучения.

В конце концов Герман, поверив этим словам, уступил настойчивости Филострата и разрешил женскому монастырю впустить юношу под свои своды. Увидев изможденную трудами и постом Евдокию, молодой человек изумился этому, но все равно попытался осуществить свой план. Он красочно и ярко описывал ей все прелести оставленного мира и те слезы, которые проливают оставленные любовники недавней грешницы, снова и снова просил вернуться в город.

Евдокия пришла в состояние негодования и, призывая Бога, дунула Филострату в лицо. Тот упал на землю мертвым. Инокини были крайне удивлены увиденным, но главное чудо было впереди. Встав на полунощницу, Евдокия услышала повеление Господа коленопреклонно помолиться рядом с мертвым телом. Когда монахиня закончила молитву, Филострат восстал из мертвых. Он пал игуменье в ноги, просил прощения и говорил, что теперь на самом деле познал истинного Бога и понял, в какой греховной бездне был до этого. Евдокия с радостью просила и отпустила его.

Вскоре после этого царь Аврилиан отправился на монастырь Евдокии войной. Он поверил наветам, что женщина унесла с собой в пустыню огромное количество золота, ей не принадлежавшего, — и решил отобрать его в казну. Триста воинов были поражены рукой ангелов, после чего идти воевать с монастырем вызвался царский сын. Недалеко от монастыря он упал с коня и умер — и тут вновь появился Филострат. Он сказал царю, что Евдокия способна воскресить юношу — уж он-то знает это как никто другой! Аврилиан срочно написал в монастырь прошение, на которое Евдокия ответила. Полученное письмо положили царевичу на грудь, после чего тот ожил, а царь, вместе с женой и всей семьей, уверовал во Христа и стал истинно служить Ему.

Однако вскоре Аврилиан умирает, а наместник Илиополя Диоген ополчается на Евдокию, тем более, что в ее обители скрывается от приставаний Диогена дочь умершего царя, Геласия. Игуменью приводят к наместнику, тот сажает ее в темницу без воды и питья, но женщину кормят ангелы. Через несколько дней Диоген приказывает начать истязания — раздеть Евдокию догола, подвесить к дереву и бичевать. Когда воины стали раздевать святую, то из ее одежды выпала часть Святых Даров, которые Евдокия взяла с собой из храма. Диоген хотел взять упавшее, но его тут же опалил огонь с небес, превратив просто в головешку.

По просьбе одного из воинов, говорившего про славу Божию и помощь неверующим уверовать, Евдокия помолилась Христу и вернула наместника к жизни. Тут же происходит еще одно воскрешение: к военачальнику Диодору приходит из дома весть, что умерла его любимая супруга. Недавний нечестивец и мучитель Диоген обращается к Евдокии с просьбой воскресить умершую — и святая делает это. И Диоген, и Диодор, и практически все, присутствовавшие при этих чудесах, становятся христианами, оказывая Евдокии почет и уважение, помогая монастырю и прося игуменью о поучениях. Известно, что женщина еще раз обращалась к Богу за помощью в победе над чужой смертью, исцелив сына вдовы, умершего от укуса змеи, что также повлекло за собой множество обращений и крещений.

После того как Диоген, к тому времени уже праведный христианин, умер, наместником стал некий Викентий, известный как гонитель христиан. Он без лишних слов велел обезглавить Евдокию, что и было проделано его воинами. Святая отошла ко Христу без ужасных мучений и с радостью.

***

Иногда кажется, что слишком много «наворочено» на одно житие — как минимум целых пять воскрешений! И все эти чудеса, мучения, массовые крещения и казни происходили в одно время и практически на одной территории, не самой обширной. Сверхнасыщенность какая-то! А потом понимаешь, что просто времена были такие — по сути детство нового человечества, когда чудеса случаются еще и потому, что в них веришь. И все сразу становится на свои места. Все сомнения отпадают. Остается только молитва тем, что жил в эти далекие, славные, громокипящие века — и кто жив и доселе в селениях праведных.