Есть святые, в жития которых нельзя погружаться подробно, а надо лишь принять общую канву: родился, обратился, так-то служил Господу, вот таким образом преставился. Простой, обычный человеческий разум просто не сумеет вместить всей полноты подвига, а глубокие «раскопки» могут и подавно ужаснуть своим величием.

Таково житие святой преподобной Марии Египетской — и, что интересно, в большинстве случаев оно и дается таким вот общим пунктиром, просто намечая вехи: столько-то лет жила в Александрии, а потом столько-то — в пустыне. Но что же происходило в эти годы?..

***

Мария жила в V веке и была родом из Египта. Ее родителям пришлось хлебнуть все прелести явления, которое сейчас принято называть «переходным возрастом», — в итоге девочка покинула отчий дом, подавшись в Александрию. Там она кое-как перебивалась с хлеба на воду, занимаясь сучением пряжи, но вовсе не это занятие было определяющим в ее жизни. Лишившись девственности практически сразу по прибытии в Александрию, Мария с головой окунулась в огромный и безбрежный мир свободной любви и сексуальных радостей.

Она не стремилась найти богатого покровителя, не торговала своим телом, а просто стремилась получить как можно больше наслаждения, еще больше разнообразить свою половую жизнь, не только не видя здесь никакого греха или бесчестия, а напротив, считая это главным в человеческой жизни. Так прошло семнадцать лет. Александрия стала женщине тесной и скучной, хотелось еще больше разнообразия — и она отправляется в Иерусалим.

Плыла Мария морем, на корабле, везущем паломников на праздник Воздвиженья Креста. Ни за время путешествия, ни за предшествовавшие этому празднику дни женщина не задавала своим спутникам никаких вопросов об их вере, а только стремилась найти себе новых любовников. Наконец наступил день Праздника — и в жизни Марии происходит самое настоящее чудо.

Сначала день был совершенно обычным. Будущая святая увидела на улицах города людей, с которыми плыла на корабле из Александрии. Все они, в числе многих других, торопились к церкви, где хранилось Древо Креста — и Мария, загоревшись простым человеческим любопытством, решила пойти вместе с ними и увидеть, какой же святыне посвящен этот праздник.

У храма паломники попали в огромную толпу, которая стремилась зайти внутрь. Будучи женщиной энергичной, Мария довольно быстро протолкалась ко входу, но едва она попыталась ступить на порог, как была буквально отброшена от входа далеко назад. Решив, что неосмотрительно дала народу оттеснить себя, египтянка снова попыталась войти в церковь, но раз за разом ее отбрасывало от порога неведомой силой.

Совершенно обессилев, Мария отошла в сторону от входа и вдруг, в одну ослепительную секунду ей открылась вся та греховная бездна, в которой находилась ее душа — и женщина поняла, что в храм ее не пускали ее же собственные грехи. Она увидела икону Богородицы и была впечатлена той любовью, тем милосердием и тем всепрощением, которые были в глазах Божьей Матери.

Будущая святая обращается к Богородице со страстной мольбой, при этом она каким-то непостижимым образом точно знает, Чей образ находится перед ней: «О, Дево, Владычице, родившая плотию Бога! Знаю, что недостойна я смотреть на Твою икону. Помоги мне, Пречистая, да будет мне позволено войти в церковь. Не возбрани мне видеть Древо, на котором плотию был распят Господь, проливший Свою неповинную Кровь и за меня, грешную, за избавление мое от греха. Обещаю Тебе более не оскверняться себя никаким плотским невоздержанием, но как только увижу Древо Креста, отрекусь от мира и уйду туда, куда Ты меня направишь».

Молитва услышана, раскаявшаяся грешница входит в храм. Теперь стены словно расступаются перед ней, она беспрепятственно подходит к Кресту Господню, а потом возвращается к иконе, снова обращаясь к Божьей Матери. На этот раз женщина задает вопрос — что ей теперь делать, как исполнить свое обещание, куда идти, чтобы оставить мирскую жизнь и посвятить себе Богу?

«Если перейдешь за Иордан, то обретешь блаженный покой», — слышит Мария голос и тотчас же отправляется к реке. По дороге ей подают три медных монеты, на которые она покупает три хлеба. На берегу Иордана она заходит в храм, принимает Причастие, а потом, найдя лодку, переплывает реку, чтобы никто больше не возвращаться обратно. Женщина уходит все дальше и дальше, пока не оказывается глубоко в пустыне. У нее есть один комплект одежды, два с половиной хлеба и искренняя, огромная, неугасимая вера в обретенного Христа.

Начинается время совсем другой жизни. Первые семнадцать (словно по времени александрийской жизни!) лет Марию преследуют помыслы о сытой пище, хорошем питье, богатых, удобных и теплых одеждах, а главное, о тех разнообразных плотских утехах, которым она предавалась. «Плача и бия себя в грудь, я вспоминала тогда обеты, которые давала, идя в пустыню, перед иконой Богородицы, и плакала, моля отогнать терзавшие душу помыслы.

Когда в меру молитвы и плача совершалось покаяние, я видела отовсюду мне сиявший Свет, и тогда вместо бури обступала меня великая тишина», — так говорит святая о тех первых десятилетиях жизни в одиночестве. Следующие тридцать лет были совсем другими: Мария по-прежнему терпит голод и холод, но «Богородица, Помощница моя, во всем руководит мною, а как вспомню, от сколького зла и от каких грехов избавил меня Господь, в том нахожу пищу неистощимую».

Кому же говорит подвижница эти слова, находясь среди пустынных песков? Единственным человеком, увидевшим и заговорившим со святой, был старец Зосима, насельник обители при Иордане. В этом монастыре был такой обычай: в первое воскресенье Великого поста, после литургии и общего Причастия монахи брали у игумена благословение и с пением псалмов уходили в пустыню, взяв с собой небольшое количество пищи. Иноки переходили Иордан и до Вербного воскресенья жили в пустыне, постясь и молясь по мере своих сил и усердия.

Старец Зосима очень хотел найти далеко за Иорданом какого-нибудь праведника, а потому он все дальше и дальше заходил в пустынные пески, углубляясь туда на протяжении двадцати дней. Наконец его старания увенчались успехом — Зосима увидел обнаженного человека, чье тело было черным от солнца, а волосы выгорели на солнце добела. Но как только старец направился к пустыннику с приветствием, тот пустился бежать. После долгого преследования выяснилось, что встреченный человек — женщина, так что она стеснялась своей наготы, потому и убегала. «Но если хочешь, авва Зосима, брось мне покрыться свой плащ, тогда смогу подойти к тебе под благословение».

Осознав, что перед ним настоящая подвижница — ведь женщина могла знать имя первый раз встреченного человека только промыслом Божиим — Зосима отдал свой плащ и задал пустыннице несколько вопросов о ее жизни. Именно отсюда, из ее собственных слов, и становятся известны подробности жизни святой. У старца был еще один повод убедиться в святости встреченной женщины: когда они встали на совместное славословие Бога, то подвижница во время молитвы поднялась от земли и молилась, стоя на воздухе.

К тому же, когда Зосима собрался уходить, то получил такое наставление: «Исполни то, о чем я сейчас попрошу. На будущий год не ходи за Иордан, как повелевает ваш обычай. Впрочем, даже если бы ты и захотел покинуть монастырь, то не сможешь.  А когда наступит Великий четверг, вложи в сосуд Тела и Крови Христа, Бога нашего и приходи сюда причастить меня». Старец был очень впечатлен тем, что пустыннице известна их монастырская традиция, пообещал все исполнить и удалился, оставив эти места на целый год.

Следующим Великим постом авва Зосима заболел, так что исполнились слова встреченной им подвижницы: даже если бы и захотел, он все равно не смог бы покинуть монастырь чтобы исполнить ежегодный обычай. К Страстной седмице старец поправился и ушел к Иордану, ожидая встречи. Преподобная вышла из пустыни, подошла к реке, перекрестила воду и, словно по суше, перешла на другой берег.

Причастившись Святых Тайн, она произнесла молитву святого Симеона Богоприимца «Ныне отпущаеши рабу Твою, Владыко, по глаголу Твоему с миром, яко видеста очи мои спасение Твое». Попросив Зосиму снова появиться здесь через год (но уже дойдя до места их первой встречи в глубине пустыни), святая снова перешла по воде на свой берег и скрылась среди песков. Старец радовался предстоящей новой встрече и укорял себя в том, что, ошеломленный увиденным, он снова забыл спросить, как зовут эту подвижницу.

Через год авва Зосима узнал, что встреченную им женщину зовут Мария — но сама святая к моменту появления монаха уже целый год была мертва.

Когда, исполняя обещание, старец прибыл к месту их первой встречи, то увидел, что подвижница лежит мертвая, со сложенными на груди руками, а ее лицо обращено к Востоку. Рядом с головой покойницы на сухой земле было написано: «Погреби, авва Зосима, на этом месте тело смиренной Марии. Моли Господа за меня, преставльшуюся месяца апреля в первый день по причащении Божественной Тайной Вечери».

Так Зосима узнал имя своей знакомой, а увиденная им надпись являет собой сразу несколько чудес. Во-первых, святая Мария при жизни была неграмотной, следовательно, сама никак не могла ее оставить. Во-вторых, раз она умерла здесь, на этом месте — значит, после Причастия она перенеслась сюда, за двадцать дней пути по пустыне, во мгновение ока. И наконец, тело пролежало тут год и не было тронуто ни тлением, ни дикими зверями, хотя они водились тут в большом количестве. Один из таких зверей, огромный лев, как раз подошел к старцу и сел в ногах усопшей святой.

Сначала неимоверно испугавшись, Зосима вдруг понял, зачем ему послан этот лев и, осенив себя крестным знамением, велел животному лапами ископать могилу для Марии, что зверь и проделал в считанные минуты. «Исполнив завещанное, каждый пошел своей дорогой: лев — в пустыню, а авва Зосима в монастырь» — лаконично говорит житие.

В обитель старец наконец-то поведал игумену и монахам о встреченной в пустыне преподобной. Общим решением братия установила чтить память святой Марии Египетской, не забывая ее жизнь и покаяние, сказание о котором сначала долго передавали устно, а уже потом создали письменное житие.

***

История святой преподобной Марии Египетской — это, в первую очередь, история покаяния и прощения. Моментальное, озаренное вспышкой осознания покаяние — и такое же моментальное прощение. А потом долгие годы тяжелого молитвенного труда уже не столько для «закрепления успеха», а для жизни во славу Божию. Для бесконечного славословия Богородицы. Как пример того, что с обретением Истины греховное прошлое, жизненные невзгоды и земные лишения становятся ничем и меркнут перед величием и славой Господа нашего Иисуса Христа и Его огромной, всепрощающей любовью.