Заседание 96. Интэлла. Глава восемнадцатая

Читайте также: Заседание 94. Интэлла. Глава семнадцатая

— Пойдемте-ка домой, — устало промолвила девушка. — Мы все промокли, как бы детям не простыть!..

Друзья поднялись с ковра, на котором просидели, плача, едва ли не полчаса. От горя они не сразу вспомнили, где находятся. Посмотрев вокруг распухшими от слез глазами, Миллу вздрогнула.

— Смотрите, что это? — воскликнула она, показывая рукой на одно из окон школы. — Кажется, там пожар!..

Действительно, из окна тянулась тонкая струйка дыма.

— И там! — вскрикнула Анэ, показывая на другое окно.

— И там, — добавил Лен, — и вон там тоже!..

Друзья в страхе заозирались.

— О, нет! — прошептала Миллу.

Старинное здание загорелось сразу во многих местах… А над крышей северного крыла…

— Это не тучи! Это тоже дым! — задрожала Анэ.

— Какой черный! — перепугался Лен. — Откуда он?

— Это же… Дворец Магистров! — ахнула Миллу.

Не сказав больше ни слова, друзья спрыгнули с помоста и побежали к воротам.

— Это скурондцы, — вымолвил на бегу Халле. — Их было полно в городских зданиях… их трупы подожгли дома!..

— Наш музей, — плакала Миллу, — наш Дворец… Ох, там же остался Иолли! — вспомнила она.

Они неслись по пустынным аллеям, и ветер гнал им навстречу запах гари. Треск и рев огня становился все слышнее. Выбежав на Дворцовую аллею, дети остановились: за высокой чугунной оградой, там, где раньше белел величественный фасад Дворца Магистров, бесновалось пламя.

— Мне страшно! — закричали Лен и Анэ; они ни за что не соглашались идти дальше, они слишком хорошо помнили, что такое пожар.

Оставив с ними принца Инго, Миллу и Халле побежали к усадьбе вдвоем.

Войдя за калитку, они поняли, что подойти ближе не смогут: было слишком горячо. Миллу в отчаянии отвернулась и схватилась за кованые завитки высоких ворот.

— Ах, Иолли!.. — безнадежно промолвила она.

— Прости, Миллу, это все, что мне удалось вынести! — раздался, откуда не возьмись, голос студента.

Миллу подскочила, как ужаленная, оцарапав лоб о лепесток чугунного цветка. Неподалеку от ворот устало сидел грязный и оборванный студент Иолли, а рядом с ним громоздилась гора спасенных из огня вещей.

— Ты… — выдохнула Миллу. — Ты… сумасшедший…

Халле изумленно покачал головой, окидывая взглядом здоровенный дубовый стол, на котором стояла пара тяжелых кресел.

Иолли слабо улыбнулся в ответ.

***

— Ну, как-нибудь проживем, — вздохнула Миллу, глядя на плоды своих трудов.

За несколько дней день пятерым друзьям удалось привести заброшенный дом Ивара в более или менее жилой вид. Кучи хлама были убраны, в столовую внесли большой дубовый стол, остальные вещи расставили по комнатам. Мебели, конечно, оказалось мало, но помог Халле: купил кровати и кое-что из прочей домашней утвари. Бывший король Илиантэ переехал к новым друзьям, потому что принц Инго ни за что не хотел покидать Жабиту… Впрочем, не только ее.

Бедный сиротка принц с первого взгляда привязался к Миллу. Инго нисколько не испугался ее твердого характера. Он с радостью исполнял ее приказы и поручения, потому что хотел, чтобы она знала, какой он хороший. А толстых он любил еще с тех пор, как маленьким мальчиком жил в Илиантэ. Все толстяки и толстушки — добрые, это он знал. Даже если они иногда сердятся — это не со зла. Правда, иногда тетя Миллу бывала недовольна, а принц не мог уразуметь — что он сделал не так. Он печально забивался в уголок и сидел там, пытаясь понять свою вину, пока Миллу сама не подходила к нему.

— Эх, дождалась я принца!.. — печально вздыхала девушка, гладя Инго по голове.

— Знаешь, тетя Миллу, — смущаясь, говорил принц, — когда я вырасту, я обязательно на тебе женюсь!..

…Пони Подарка вместе с Ветром и Дымкой друзья забрали из манежа и поселили в сарайчике во дворе. Конечно, стойло при Школьном манеже было куда теплее и удобнее, но пони не захотел там оставаться. Он говорил, что рядом с друзьями ему будет легче ждать, когда вернется доктор Ивар. Поначалу весть о его уходе повергла бедную лошадку в глубочайшее уныние. Но, услыхав о том, что его любимый друг на самом деле был не кем иным, как великим королем Каллистэ, пони перестал убиваться и глубоко задумался.

— Мы были лошадьми Ооле Каллистэ Первого, — сказал он Ветру и Дымке после целого дня торжественного молчания. — Мы должны быть достойными этой чести!

Пони первый показал всем пример достойного поведения. Он позвал Миллу и сказал, что теперь, когда для друзей настали тяжелые времена, он считает себя обязанным заменить им потерянного кормильца. С этими словами Подарок велел Миллу взять из его сумочки все деньги, которые пони заработал честным трудом.

Миллу была тронута до слез. Она не хотела брать денег, но пони настаивал. Вынув из висевшей на шее лошадки сумочки серебряные монетки, девушка спросила:

— А как же твоя невеста, Подарок?

— Сейчас не время думать о любви! — сурово промолвил пони. — И потом…

Подарок тяжко вздохнул.

— Это я виноват, что скурондцы арестовали короля Ооле, — признался он. — Я проболтался Начальнику Стражи… Он дал мне за это монетку. Я больше не могу слышать звон серебра…

Пони умолк и понурился. Миллу погладила белую гривку и пошла домой.

Там тоже царило отчаяние. Лен и Анэ сидели на полу у камина и плакали.

— Я виноват! — всхлипывал Лен. — Я говорил плохо о короле Ооле, он мучился из-за меня!..

— Я виновата! — сокрушалась Анэ. — Если бы я сразу рассказала королю о волшебном камне, все могло бы закончиться хорошо!..

— Все еще может закончиться хорошо, — попробовала утешить их Миллу, — вы же слышали: король обещал вернуться! Ну, успокойтесь, утрите слезы. Давайте поговорим о чем-нибудь хорошем… Например, попросим Жабиту рассказать нам сказку…

— Моя сказка погубила короля Ооле, — квакнула в ответ лягушка. — Я больше не могу рассказывать сказки… Инго, отнеси меня на конюшню.

Вскоре еще одна напасть настигла бедную Миллу. Вопреки строжайшему запрету, простодушный принц Инго подробно поведал студенту Иолли о том, как и отчего погиб доктор Ивар.

Миллу недаром заклинала друзей не открывать студенту правды. Она прекрасно знала, чем это может кончиться. Ее опасения оправдались. Иолли, узнав о том, его собственная рука принесла смерть его единственному другу, побледнел как смерть, сел на стул и целый день просидел неподвижно, глядя в одну точку. Под вечер он исчез из дома. Миллу прождала его до утра, но Иолли не вернулся.

Его не было два дня. На третий Миллу решила, что студент наложил на себя руки…

Но около полудня в дверь постучали. Миллу бросилась открывать и вскрикнула от радости: на крыльце стоял исхудавший и оборванный Иолли. В руках он держал громадную стопку учебников по медицине. Миллу обреченно вздохнула: она подумала, что от горя бедняга снова помешался. Но студент посмотрел на девушку совершенно разумным взглядом и, вздохнув, промолвил:

— Школы у нас теперь нет. Доктор Эоннес и многие другие сбежали на Запад. Я долго думал и попросился в ученики к старому доктору Герону. Ты должна его помнить…

— Я помню, — ответила Миллу. — Он такой старый, что ему пришлось уйти на покой. Он уже несколько лет не выходит из дому.

— Тем не менее он до сих пор считается лучшим врачом Интэллы, — сказал Иолли. — И… они дружили с Иваром… Ради него доктор Герон согласился взять меня в ученики. С условием, что будет драть с меня три шкуры. Я согласился. Ивар считал, что из меня может выйти толк. Я должен оправдать…

Иолли не договорил. Он отвернулся и уткнул лицо в стопку учебников.

Дни шли за днями и становились все холоднее. Осень обняла несчастный город. Люди старались реже выходить из домов. Но уже не из-за студентов: те из них, что остались в Интэлле, печально мерзли на холодных чердаках и в сырых подвалах. Просто очень уж неуютно стало в разоренном городе. Никому и в голову не могло прийти отправиться прогуляться в парк, посреди которого высились мрачные обгоревшие стены Школы и Дворца Магистров, а рядом с ними раскинулось совсем новое, но уже обширное кладбище. Обитатели парковых особняков спешно покинули свои жилища, а многие интэллийцы и вовсе сбежали из города, подобно разорившемуся содержателю лучшей городской гостиницы. Хотя все его постояльцы по причине отсутствия окон остались в живых, настал день, когда они съехали из гостиницы в одночасье.

— Скурондцы скачут на Запад, — шепотом рассказывали студенту Иолли Лен и Анэ.

Дети почти каждый день тайком от Миллу бегали на Восточную дорогу, надеясь встретить вернувшегося Ивара. Принц Инго однажды сказал, что в Краю Света его, может быть, расколдуют и он придет обратно уже не сказкой. Принц и сам не раз ходил на дорогу с детьми и, притаившись в придорожных зарослях, смотрел, как по дороге нескончаемым потоком, и утром, и вечером, и днем, и ночью скачут скурондские всадники. Они неслись как призраки, не глядя по сторонам, не погоняя коней, склонившись к лукам седел и стиснув поводья. Только безнадежный стон доносился порой до спрятавшихся наблюдателей.

— Король Ооле все ближе к Краю Света, — сказал принц Инго. — Пропасть чует опасность и собирает свою рать…

— Но король находится в пути уже так давно! — вздохнул Лен. — Почему его все еще нет?..

— Ах, Лен! — грустно ответил принц Инго. — Ведь король Ооле — сказка. А ты помнишь, каких сказок насочиняли люди о пути в Край Света. Там и драконы, и оборотни, и ведьмы, и бурные горные реки и прочие напасти!.. И хотя настоящая дорога в Край Света вовсе не трудна и не опасна, королю Ооле придется идти туда по сказочному пути!..

В тот вечер все трое вернулись с прогулки мрачными и расстроенными. Лен и Анэ уныло разбрелись по комнатам, а принц снова забился в уголок. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Миллу пожалела его… но с некоторых пор Миллу стала какой-то странной. Она словно нарочно держалась от него подальше и только порой взглядывала на него издали с таинственной улыбкой. Когда Инго с надеждой ловил ее взгляд, Миллу опускала глаза и поспешно удалялась. От этого принцу становилось неуютно и тоскливо…

Впрочем, Миллу была расстроена не меньше него.

— Ах, Иолли, что мне делать?! — жаловалась она как-то раз, сидя в комнате студента. — Как я ни стараюсь, чтобы Инго обратил на меня внимание, он остается равнодушным!

— Миллу, он не остается равнодушным, — терпеливо объяснял Иолли, — просто он еще маленький.

— Но, пока он повзрослеет, мы оба состаримся! — в отчаянии воскликнула Миллу. — Особенно я… Как мне заставить его повзрослеть поскорее?!

— Миллу, это не в твоих силах, — отвечал, откладывая в сторону перо, студент Иолли. — Пойми, тут замешано колдовство… нужно подождать, когда вернется Ивар… То есть, король Ооле.

— А вдруг он не вернется? — буркнула себе под нос Миллу, но студент ее услышал.

Иолли гневно посмотрел на собеседницу.

— А если он не вернется, — проговорил он, — то тебе тем более не на что надеяться! Так что оставь беднягу Инго в покое и перестань строить ему глазки… Это к лицу только дурам, а ты, слава Небесам, умная девушка!

— Грубиян! — крикнула Миллу и выбежала из комнаты.

Разумеется, она и не подумала послушаться советов Иолли и продолжала поступать по-своему. Однажды бедный принц прибежал к Подарку весь в слезах.

— Что случилось, Ваше Высочество? — удивился пони, услыхав громкие всхлипывания.

— Тетя Миллу меня напугала! — прорыдал в ответ Инго. — Она намазала лицо чем-то белым, а щеки — чем-то красным… Это она нарочно, чтобы мне было плохо! Она больше меня не любит!

Пони Подарок озадаченно пошевелил ушами.

— Знаешь, Инго, — проговорил он, — мне кажется, Миллу ведет себя так не со зла. Наверное, ее кто-то заколдовал!..

— Это не я! — испуганно вскрикнул Инго.

— Ты мог и не заметить, — наставительно произнес пони, — ведь злой колдун Повелитель тоже не заметил, как заколдовал короля Ооле!..

— Как же теперь быть?! — убивался принц.

— Ну, если трезво рассудить, нам следует дождаться короля Ооле, — молвил Подарок — с ним придут Рыцари Рассвета…

— Но ведь король идет по сказочной дороге! Вдруг он доберется до Края Света только через сто лет? — плакал Инго. — Если тетя Миллу заколдована, к тому времени она может превратиться в какое-нибудь чудовище!..

— Не горюйте, Ваше Высочество! — пони потянулся к принцу и ткнулся мягкой мордой ему в лицо. — Мы тут с Жабитой кое-о-чем подумывали… я вам расскажу, если вы пообещаете не выдавать нас.

— Обещаю, — удивленно промолвил принц.

— Мы думали отправиться на помощь королю, — сказал пони. — Мы знаем, что король должен идти или ехать в Край Света один. Но ведь его лошадь не в счет!.. Кому какая разница, какого эта лошадь размера? А Жабита спрячется, и ее никто не увидит. Мы бы нашли короля и проводили бы его. Мы не сказочные твари, и мы бы провели его по настоящему пути. Мы бы ему помогли и вместе вернулись назад…

— Но, Подарок, — возразил принц Инго, — ты же ничего не видишь!..

Он несколько раз упрашивал брата Халле дать ему Слезу Солнца, чтобы вылечить Подарка. Но Халле говорил, что больше не расстанется с камнем ни на миг. Он-де один раз уже нарушил данное невесте обещание. Тогда Инго попросил его самого пойти к Подарку и полечить его. Халле отказался, сказав, что камень испортился и у них ничего не выйдет. Но Инго не отставал. Наконец Халле рассердился и пошел-таки в сарайчик — чтобы доказать Инго свою правоту. И он ее доказал: пони как был слепым, так и остался… И все-таки Подарок не унывал.

— Ну и что, что я ничего не вижу? — сказал пони. — Жабита может сесть в мою сумочку — вот в эту, она теперь пустая — и показывать мне дорогу!

Принцу понравился остроумный план, он так об этом и сказал.

— Ну, вот и хорошо! — с облегчением вздохнул пони. — Значит, мы можем отправляться!

Принц растерялся.

— Но… как же я останусь один, без вас? — пролепетал он, снова готовясь заплакать.

— Мы вернемся, Ваше Высочество, — тихо проквакала молчавшая доселе Жабита. — Не надо грустить!..

Жабита чувствовала себя неважно в последние дни. Она почти ничего не ела и почти не разговаривала. Лягушка целыми днями просиживала в сене. Она жаловалась, что даже не может грустить по Ивару — так ей хочется спать. Миллу предполагала, что это от холода. В Ведане осенью и зимой было гораздо холоднее, чем в Илиантэ, а этот ноябрь выдался на редкость суровым.

— Может быть, в Краю Света я согреюсь, — устало квакнула Жабита.

— Мы уйдем нынче ночью, — сказал принцу Подарок. — А вы, Ваше Высочество, проследите, чтобы калитка была открыта.

— До свидания, принц, — сказала лягушка.

Принц Инго заплакал, обняв Подаркину шею. Его слезы капали на спинку Жабиты, которая выползла из сена к нему на ладонь. Принц горько сожалел о данном обещании. Кое-как простившись с пони и лягушкой, он вышел из сарая и чуть было не бросился к Миллу, чтобы упросить ее запереть калитку на замок.

Утром следующего дня в доме поднялся страшный переполох. На рассвете Миллу пошла в сарай кормить лошадей и не обнаружила Подарка и Жабиты. Она в панике бросилась домой, перебудив всех отчаянными криками.

— Их украли! — плакала девушка. — Я точно знаю! Ночью кто-то открыл калитку и похитил их!..

— Надо найти вора! — закричали Лен и Анэ.

— Подарок не сдался бы без борьбы, — убеждал, разобравшись в чем дело, Иолли. — Мы бы услышали шум!..

Но его никто не слушал.

Поиски пропавших животных возглавила Миллу, но ее усилия, разумеется, оказались тщетными. Обшарив всю Интэллу и не обнаружив никаких следов, Миллу совсем отчаялась.

— Они погибли, — говорила девушка два дня спустя, сидя у стола в гостиной в кругу прочих обитателей дома. — Мы больше их не увидим!..

— Да с ними все в порядке! — не выдержал, наконец, принц Инго.

Он ужасно мучился, видя Миллу в таком безутешном горе.

Миллу взглянула на принца и, вскочив со своего стула, бросилась к юноше.

— Тебе что-то известно! — воскликнула она, хватая Инго за руки. — Инго, милый, хороший мой, скажи нам, что ты знаешь!..

Инго радостно встрепенулся. Миллу назвала его хорошим! Надо же, она, оказывается, по-прежнему с ним дружит! У принца словно гора с плеч свалилась. Юноша улыбнулся… и выложил изумленным слушателям все начистоту.

Он ждал, что рассказ о великом и благородном замысле Подарка и Жабиты приведет друзей в восторг… но их лица не выразили ничего, кроме отчаяния. Миллу посмотрела на принца с гневом.

— И ты не предупредил нас! — воскликнула она. — Мы бы заперли их, и они не ушли бы на верную погибель!..

— Восток так велик! — опустил голову студент. — Кто знает, где затерялся король Ооле!..

— Им ни за что не найти его! — промолвил Лен.

— Они не найдут дороги назад! — всхлипнула Анэ.

— Убирайся с глаз моих! — крикнула, плача, Миллу. — Ты погубил еще двоих наших друзей! Я больше никогда не буду с тобой разговаривать!..

Принц Инго, недоумевающий и испуганный, с мольбой посмотрел на девушку, но она отвернулась. Он взглянул на Лена и Анэ, но и в их заплаканных глазах прочел лишь осуждение. Один Иолли, пересилив горе, попытался утешить принца улыбкой, но улыбка была такая печальная, что бедный Инго, и впрямь почувствовав себя убийцей, опрометью выскочил из-за стола.

Ох, какой же грустной и одинокой стала отныне жизнь бедного принца! В безлюдном парке облетали листья, яблони в маленьком саду стояли голые, а Инго уныло смотрел на них из окна своей комнаты и думал, что все хорошее в его жизни уже закончилось. Подарок и говорящая лягушка сгинули где-то на востоке, Лен и Анэ больше с ним не играют, Иолли все время занят своими уроками, а Миллу…

Инго тяжко вздохнул. Миллу сказала, что никогда не простит его. Ах, даже в Скуронде ему не было так плохо!..

И вот, истерзанный безысходной тоскою, несчастный принц оказался там, где уже много дней старался не появляться. Он постучался в дверь комнаты своего старшего брата.

— Войдите! — глухо прозвучало в ответ.

Принц Инго, отворив дверь, робко переступил порог и остановился.

В комнате Халле — а раньше это была комната Ивара — царил полумрак. Ее обитатель сидел за столом и даже не повернул головы, чтобы взглянуть на гостя. Бывший король Илиантэ держал на ладони Слезу Солнца и смотрел на нее безнадежным взглядом. Это было его обычное занятие с тех самых пор, как он поселился здесь… Хотя поначалу он старался помогать новым друзьям обустраивать жилище, но потом, когда хлопоты завершились и настало время беспомощного ожидания, тоска взяла верх над мужеством бывшего короля. Халле почти не выходил из комнаты, не поднимал штор на окнах и ни с кем не разговаривал. Все понимали, что он скорбит о принцессе и, стараясь не тревожить его, в конце концов почти забыли о его существовании. Даже Миллу порой забывала принести ему обед, но Халле ничего не замечал.

Итак, он даже не взглянул на Инго. Принц стоял у порога, глотая слезы, и наконец не выдержал и громко всхлипнул.

— Как не стыдно, братец! — вздохнул, не отрывая глаз от желтого камня, бывший король. — Негоже принцу Илиантэ хлюпать, как девчонка!..

Холодны были его слова, и голос звучал равнодушно. Чувствуя, что последняя надежда обманула его, бедный принц промолвил:

— Халле, ты тоже больше не любишь меня?..

Халле наконец поднял голову и посмотрел на него.

— Люблю, — пожал плечами бывший король.

— Но почему ты никогда не поговоришь со мной, — спросил Инго, — не расскажешь что-нибудь, не поиграешь?..

— Играть? — усмехнулся Халле. — Дорогой, ты в своем уме?.. Моя жизнь кончена, а ты хочешь, чтобы я играл!..

Он поник головой, издав тяжкий вздох. Принц увидел, как по щеке старшего брата ползет слеза. Доброе сердце принца Илиантэ не могло этого вынести. Инго тотчас позабыл о своих собственных горестях. Подбежав к брату, он сел на пол рядом с его стулом и обнял его колени.

— Не грусти! — ласково проговорил принц, глядя на Халле снизу вверх своими большими ясными глазами. — Почему ты говоришь, что жизнь кончена? Ты такой сильный, смелый и красивый! Ты лучше всех! Ты еще сумеешь совершить много подвигов… Ты обязательно будешь счастлив!

От этих слов у Халле в горле встал ком. Не в силах говорить, он лишь молча помотал головой.

— Ты обязательно будешь счастлив! — повторил принц Инго. — Правда!.. Погоди, вот вернется король Ооле, мы выиграем войну, небо снова станет ясным… Рыцари Рассвета уничтожат злой Скуронд, расколдуют пленников, и они смогут вернуться домой!..

— К чему мне знать это! — прошептал Халле. — Да, все будут счастливы, но не я… Ведь моей бедной Иннеле больше нет…

Он отвернулся, чтобы не видеть сияющих в полутьме глаз младшего брата.

— Халле, — улыбнулся принц, дергая Халле за рукав, — ты, наверное, не понял, что я сказал!.. Я же сказал, что все расколдуются… и наша Иннеле тоже!

Халле подпрыгнул на месте и воззрился на принца с недоумением и испугом. Но в глазах его все-таки мелькнула надежда: слабый, трепетный огонек, который только и мог, что молить о пощаде.

— Если ты пошутил, — срывающимся голосом проговорил Халле, — то знай, что ты убил меня!.. Ты сказал, что Иннеле… жива?!

Принц Инго так испугался его взгляда, что вскочил и, не ответив, опрометью бросился за дверь.

Миллу, Иолли и дети сидели за столом, печально глядя в тарелки. Никто из них не мог заставить себя положить в рот хотя бы кусочек — так всем было грустно… Зато никто и не подавился от испуга, когда в столовую с воплем ужаса ворвался принц Инго, а за ним — Халле, который, догнав принца, схватил его за шиворот и, развернув, поставил перед собой.

— Отвечай, она жива?! — вопил Халле.

— Халле, мне страшно! — скулил принц.

— Отвечай! Ты ее видел?!

— Я… нет… — лепетал Инго. — Скурондцы говорили…

— Что они говорили?!

— Они говорили… говорили, что видели ее… Она действительно в Скуронде… она бродит по степи… она безумна и пытается заколоть себя соломинкой… Скурондцы зовут ее Соломенной Дурочкой!..

Миллу и дети, ничего не понимая, испуганно смотрели на братьев. Иолли поднялся и, подойдя к бывшему королю Илиантэ, тронул его за плечо.

— Э… господин Халле, — промолвил он, — вы, может быть, объясните нам…

Но Халле не слушал. Он яростно тряс Инго за плечи.

— Почему ты не сказал мне этого раньше?! — кричал он.

— Ай, пусти! Больно! — взвизгнул принц. — Я думал, ты знаешь!..

— Дурак! Он думал!.. Да если бы я это знал, я давным-давно поехал и спас бы ее!..

— Да в чем дело?! — заорал Иолли, отрывая Халле от его жертвы и отталкивая к стене. — Отвечайте немедленно!

— Моя невеста жива, и я еду спасать ее! — заявил Халле.

— Но ведь в Скуронд нельзя ходить… — пробормотал Инго.

— … по своей воле?! — расхохотался Халле. — Оставь эти сказки детям! Мне наплевать на ваши глупые суеверия! Она в плену, а значит, я разнесу проклятый Скуронд на мелкие клочки, и никакие Рыцари Рассвета не сделают это лучше, чем я, и никакая Пропасть не помешает мне спасти мою Иннеле!..

— Но Иннеле заколдована! — заплакал Инго. — Она потеряла разум! Ты не спасешь ее, если просто украдешь из Скуронда!..

— Ты, сопляк, молчи! — заорал ему в лицо бывший король. — Если бы ты знал, что такое любовь, ты бы сам пошел со мной! Иннеле нужна мне — здоровая или больная, я все равно люблю ее! Я исцелю ее своей любовью!..

— Послушайте, Халле, — снова вмешался Иолли. — Вы когда-нибудь видали сумасшедших? Поверьте мне, это зрелище не для вас!..

— Замолчи, ты, книжный червь! — оборвал его Халле. — Это речи труса и предателя! Прочь с дороги! Я ухожу за моей невестой!

— Я не пущу вас, — молвил Иолли. — Вы погибнете сами и погубите принцессу. Потому что вы не сможете любить ее!

Халле без лишних слов размахнулся, но на сей раз Иолли оказался проворнее. Бывший король отлетел в угол.

Грохнувшись на пол, Халле, вне себя от ярости, схватился за рукоять меча. Но Иолли без боязни подошел к нему и произнес спокойно и примирительно:

— Я знаю, вам тяжело сейчас… Но поверьте, господин Халле, нам недолго ждать победы. Имейте терпение, повремените еще немного. Король Ооле вернется, и тогда…

— Король Ооле? — с горькой насмешкой проговорил Халле. — Да вы, господин Иолли, не видели, что от него осталось! А если бы видели, то не стали бы надеяться, что он спасет вас. Что он мог, ваш сказочный герой, эта жалкая тень, морок, небыль?.. Он исчез, сгинул, растаял!.. Вы все ждете чуда, а призрак вашего короля давным-давно развеян ветром…

Нам всем пора забыть эти глупые сказки!