Признание в любви. К балету

Помните монолог героини Татьяны Дорониной в кинофильме «Старшая сестра»: «Театр!… Вы любите театр? Я хочу спросить: вы любите театр, как люблю его я, то есть всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна пылкая молодость, жадная и страстная до впечатлений изящного?»

Никогда не думала, что эти первые строки смогут так впечатлить меня, тогда еще восьмилетнего ребенка, а страстный взгляд актрисы сможет так заворожить и напитать детскую душу, что спустя много лет я почувствую острую тягу признаться в любви. Кому? Чему?.. Балету.

Итак, любите ли вы балет так, как его люблю я? Пожалуй, следует признать, что балет является самым изящным видом искусства. Разве что огранка редких и прекрасных драгоценных камней и создание тончайшей работы ювелирных изделий может сравниться с аристократичностью и гармонией движений в балете. Достаточно посмотреть балет Джорджа Баланчина «Драгоценности» (George Balanchine, Jewels), чтобы это сравнение не показалось случайным или чрезмерным. Рекомендую смотреть эту постановку в театре с ярусов, потому что именно сверху открывается наилучший вид на ювелирно выверенные узоры построений грациозных танцовщиц. Музыкальное повествование при этом ведется об изумрудах, рубинах и бриллиантах. Роскошь!

Само по себе движение не имеет никакого смысла. Я имею в виду отдельно взятый танцевальный элемент, вырванный из контекста, эпохи и стиля, без музыки, костюма и соответствующего художественного обрамления. Но стоит совместить все выше перечисленное, как мы становимся очевидцами зарождения танца. Это прекрасно! И волшебно!

Но вернемся к балету. Помимо того, что это один из прекраснейших видов искусства, одновременно это изнурительное, тяжелое, проверяющее танцоров на выносливость и работоспособность ремесло. Анна Павлова говорила: «Красота не терпит дилетантства… Служить ей — значит посвятить себя ей целиком, без остатка». Судите сами: дети поступают в хореографическое училище десяти лет отроду. Это притом что они с малолетства занимались в различных кружках.

Сравним с другими профессиями из области культуры и искусства — там поступление в училище начинается не ранее чем в 14 лет, а получение высшего образования заканчивается в районе 22-23 лет. В балете же мы получаем сформированного профессионала уже в 18 лет, после чего он сам готов к преподаванию и либо к исполнительской, либо какой-то еще деятельности, связанной напрямую с балетом.

И юные профессионалы идут работать. И работают много. Никогда не встречала ленивых балерин. Потому что это совершенно несовместимые понятия — лень и балет. Вот хорошая школа жизни. Балерины очень по-взрослому мыслят в свои 18 лет. Конечно, у них полно амбиций, юношеского максимализма (ну, куда ж без него, почти все проходили это в свое время). Но при этом они точно знают, чего хотят, каким образом добиться своей цели, к чему надо стремиться и к чему приведут все их усилия.

Не стоит забывать и о жестокой конкуренции: потерял сноровку, падает мастерство — твое место в кордебалете. Замена всегда найдется. А периодические травмы, хронические боли в суставах, ранний выход на пенсию и следующее за ним ощущение ненужности… Не все могут это пережить, собраться и направить свои знания, умения, навыки в околобалетную сферу деятельности.

Но когда балерины выходят на сцену, они не думают обо всех этих трудностях. Они творят. Творят божественный танец. И когда знаешь обо всех тяготах балетной жизни, когда ценишь творческие достижения исполнителей, тогда совсем иначе воспринимаешь балетные спектакли — с любовью и уважением, буквально с преклонением перед  талантом балерин, с восхищением и завороженностью.

А ведь балет — это не только балерина. Одна она ничто без музыки великих композиторов прошлого и сегодняшнего дня, без грамотной и красивой хореографии, без тонкостей постановки, без продуманного и удобного костюма, без декораций, настраивающих на определенную атмосферу спектакля.

Иногда смотришь балет (это зачастую относится к современным постановкам) — вроде и танцуют хорошо, и все на месте, и музыка прекрасная, а не завораживает, не трогает душу. Возможно, все дело в неудачной хореографии. Или так много накрутят там, где простота движений смотрелась бы куда гармоничнее, чем все эти потуги выжать из артиста все его блистательные умения за три минуты соло.

Не знаю, что так сильно влияет лично на меня, но бывают моменты, когда я просто начинаю плакать. Это не сентиментальность. Эти слезы рождаются спонтанно от созерцания прекрасного и возвышенного. Слезы от красоты. Такое бывает? У меня бывает. Я люблю балет.

Может потому, что мне нравится все изящное, грациозное, логичное и гармоничное, точно выверенное и продуманное, созданное с глубоким смыслом и определенной целью — коснуться тонких струн души человека, пробудить эмоции, освободить от повседневности, возвысить дух до небес, вдохновить на потрясающие перемены в своей жизни, напоить эликсиром музыкальной магии, да, в конце концов, сделать человека лучше. Возможно — более чистым.

Я бы даже сказала, что через созерцание балета можно достичь катарсиса — очищения, возвышения и оздоровления души человеческой.

Ульяна Лопаткина как-то сказала в одном из интервью: «Искусство должно возвышать человека над обыденностью и как-то немножечко тянуть человека к прекрасному, к тому, что он видит, но не может осознать. Я надеюсь, что балет способствует этому».

А я в это верю.

Я люблю тебя, балет!