Впервые услышав пение Анны Герман, я была до глубины души взволнована, задета, тронута. Что в ее манере, голосе, пении бередит душу, не оставляет равнодушным, цепляет, заставляет возвращаться вновь и вновь к ее песням?

Кажется, что ответ на этот вопрос — в самой Анне, в ее жизни, в невероятной, трагичной и счастливой судьбе и книге «Анна Герман. Жизнь, рассказанная ею самой». Пронзительная исповедь, искренний разговор и последнее прощание женщины, уходящей в мир иной — и в случае Анны Герман можно не боясь сказать, что она уходит в тот мир, где Господь, к которому она пришла уже перед смертью, примет ее.

«Обещала бабушке, что если выкарабкаюсь, то буду петь только в храме, и не сдержала обещания», — призналась в своей автобиографии певица. Но каждая песня, которую она исполнила, звучит как молитва и благодарность.

Последние 15 лет жизни Анна забыла, что значит «не болит». Боль присутствовала в каждой клеточке тела постоянно. И все же до последнего вздоха Анна Герман пела, писала музыку, молилась и тревожилась о муже и сыне и печалилась о том, что ей не доведется увидеть, как сын вырастет, какие у него будут внуки.

«Заветная звезда» Анны Герман и сейчас, спустя много лет после ее смерти, светит тем, кто родился уже после ухода Анечки, как называли ее друзья.

А родилась Анна в Ургенче, в Узбекской ССР 14 февраля 1936 г. В этом году ей бы исполнилось 80 лет. Но что толку в сослагательном наклонении? Если бы в ее жизни не было аварии… Если не было рака… А если бы не было ее главных людей – мужа Збигнева, мамы, сына?

Анна была немкой — ее предки еще в XVIII веке переехали в Россию из Германии. Отец Анны был репрессирован и расстрелян в 1937 г., мама вышла замуж за польского офицера и после войны уехала в Польшу. Еще будучи ребенком, Анна уже начала понимать, как непросто быть собой. Дома говорили на пляттдойч — южнонемецком диалекте, но едва началась война, родной язык оказался под запретом. И кому было дело, что немцы Герман уже века жили в России и трудились на ее благо? Германов репрессировали, дед по отцу был осужден как священник, дядя, брат матери — тоже осужден, оба погибли, братья и сестры отца прошли сталинские лагеря. Детство Анны пришлось на Великую Отечественную войну. И все же из этих лет Аня вспоминала только радостные и светлые моменты. Только радостью и светом и жила она даже в самые трудные минуты.

После войны мама Анны Ирма увозит ее и свою маму в Польшу. Они становятся «голландцами», и начинается невероятно тяжелая жизнь. Ирма, закончившая иняз, ищет работу, становится уборщицей, лишь бы прокормить семью, а потом начинает преподавать в начальной школе. Аня растет, поет и думает о выборе специальности. Она хорошо рисует, хочет стать профессиональным художником, но мать убеждает ее, что рисование не станет источником заработка, и Аня поступает на геологический факультет. Однако ее жизнь — это песня, а не геология, и еще в студенческие годы она начинает петь в составе небольшого студенческого театра, потом сдает квалификационный экзамен и становится артисткой эстрады. В эти же годы она встречает своего будущего мужа — Збигнева, Збышека…

Трогательное и преданное отношение Збигнева к Анне — гимн любви без слов, деятельный гимн любви. Еще когда она колесила по всей Польше в составе полусамодеятельной труппы, каждое воскресенье Збигнев приезжал на их выступления — всегда с цветами, всегда готовый поддержать и помочь. В автобиографии Анна пишет о том, что так необходимо не только ей — любой женщине: «Збышек поддерживал меня. Просто прижимал к себе и гладил по волосам, позволяя выплакаться всласть. Женщине иногда нужно просто дать выплакаться, это даже лучше букета цветов, хотя цветы были всегда».

Постепенно Анна Герман становится популярной (диплом геолога она получила и положила на полочку) и едет по контракту в Италию. Она хочет заработать на квартиру маме и бабушке, хочет петь…

В 1967 году — Ане 31 год — автокатастрофа. Водитель, который вез Анну из городка Форли в Милан, заснул за рулем. У водителя лишь сломана рука. У Анны – 49 переломов, кома, полная неподвижность, все тело в гипсе, частичная амнезия, операции и пролежни, сомнения, сможет ли когда-нибудь подняться. Ужас, боль, отчаяние. И мама и Збигнев, которые отдают все силы, сердце, душу, чтобы Аня пришла в себя. Перенесла все, встала и снова пела.

Клавир одной из самых знаменитых песен, которые спела Анна Герман, «Надежды» (А.Н. Пахмутова – Н.Н. Добронравов) ей прислала подруга — музыкальный редактор студии грамзаписи «Мелодия» Анна Качалова, когда Герман еще лежала в гипсе и не было ясно, встанет ли она, выйдет ли на сцену, будет ли петь… Сама певица написала об этом: «Когда у меня почти не осталось сил бороться за свою уже не жизнь, а возможность двигаться, Анечка прислала мне «Надежду»…. на расстоянии почувствовала, что мне нужно. Надежда мне нужна, что я справлюсь с переломанным, непослушным телом… Разве можно сделать более душевный и своевременный подарок?».

Закованная в гипс, «переломанная кукла», Анна с ужасом думает, что любимый мужчина тратит на нее время, и она, ее трагедия ломает ему жизнь. И говорит ему, что отпускает его, что он не обязан гробить жизнь на калеку, что должен встретить свое счастье…

Можно ли любить больше, чем Збышек любил свою Анну? В ответ на ее сумбурные слова он отвечает, что не надеялся делить с нею только радость, что хочет вытащить ее в нормальную жизнь, что надеется… что у них будут дети.

Забота Збигнева о любимой женщине – деятельная и нежная. Он берет напрокат пианино и ставит его в соседней комнате: начнешь ходить – будешь играть. Он рассчитывает нагрузки, которые она может выдержать. С начала их знакомства и до ее смерти он знает, что она должна петь.

«Я не могла называть сына иначе, как именем его папы», — признается Анна. И уходя, говорит, что спокойна: «знаю, что он воспитает сына таким, каким мы бы воспитали его вместе».

Но до ухода еще 15 лет. Трудами врачей, мамы и Збигнева Анна встает. Начинает ходить. Начинает петь. Она не хочет, чтобы на ее концерты шли, потому что она выжила и поднялась после страшной катастрофы. Она хочет петь, и хочет петь только об одном – о любви. «Меньше всего мы дарим любовь тем, кого любим больше всего… Каждый человек на земле хочет, чтобы его не только любили, но и не забывали об этом в повседневной суете… если уж люди пришли в зрительный зал,  я должна в тысячный раз повторить об этом прекрасном чувстве – любви. Я напоминаю людям о том, что самое прекрасное в жизни – любовь…. ко всему, что нас окружает, к самой жизни».

Рождается сын Збышек, и Анна раскрывается в любви к сыну: «Женщина без ребенка ничто, если нет возможности родить самой, нужно усыновлять, удочерять малышей, потому что ухаживать за малышом самое большое счастье на свете».

Анна поет, очень много выступает в Советском Союзе: «С душевным приемом в советских городах не сравнится ничто… Главное требование гастролей в Советском Союзе – полная отдача, каждый концерт, как последний в жизни».

И она поет каждый концерт, как последний. Поет о любви, поет с любовью, всю себя отдает слушателям. А чиновники в СССР и Польше морщатся. Вот организуют концерт в Кремле, и с возмущением: «Опять Герман? А что, своих нет?». И в Польше: «Герман? Своих, что ли, нет?».

А она была своя. И для Польши, и для СССР. Ведь любовь нужна всем, и политикам в том числе.

Анна жила скромно, к этому ее приучили мама и бабушка. Шила концертные платья и обувь, потому что высокий рост и большой размер не оставляли возможности купить. Поехала на гастроли, чтобы заработать на дом для своей семьи. Пишет об этом она с легким смущением, будто желание жить в доме нескромное. А ведь всю жизнь она воплощает апостольский постулат, который сама сформулировала удивительно точно – и словно бы предчувствуя пучину «комфорта», к которому стремится мир.

«Если все будут брать, кто же станет отдавать?». Она отдавала.

И когда настиг рак, и когда надежды, казалось, уже почти не было, она отдавала. Пела, писала книгу. Молилась.

Она приняла крещение в бабушкиной вере и остро почувствовала смысл человеческой жизни: «Человек приходит в эту жизнь, чтобы чему-то научиться — любви, доброте, умению прощать и помогать… просто радоваться каждой новой минуточке… Одному дано одно, другому другое. Так задумано Им, наверное, для того, чтобы мы смогли делиться, помогать… Но люди делают совсем иное, они решили, что неравенство позволяет брать, а не давать. Не бывает неизбранных. Если мы живем на Земле, мы избраны Им для жизни».

Анна понимает, что рак стремительно отнимает силы, времени все меньше. Она пишет свою последнюю книгу. Ее именем названа звезда, и что она в этом видит? Великую ответственность: нужно «светить не хуже».

И перед смертью она пишет и произносит «Мне нетрудно уйти, я готова»… Созвучно строкам Высоцкого «Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним, мне есть, чем оправдаться перед ним».