Инну Мишукову, специалиста Центра традиционного акушерства, я хотела расспросить о ее неожиданном, на первый взгляд, решении сменить профессию. Когда-то она окончила ГИТИС и играла в театре, но потом решила стать акушеркой. Имея четверых детей, она не побоялась снова пойти учиться и даже получила красный диплом… Но оказалось, что главное в этой истории — другое. Задолго до колледжа, ожидая первенца, Инна не захотела мириться с тем, что роды должны быть для женщины мучением. И «научилась» рожать легко!

Профессия акушерки стала логическим продолжением того, чем я занималась до этого и как я сама родила своих детей, — говорит Инна, — мне удалось родить легко и хорошо. Это меня очень впечатлило. Роды прошли совсем не так, как мне о них рассказывали. Мне хотелось, чтобы результат любви не превращался в кошмар, а был бы продолжением счастья. Это счастье я себе добыла. И подумала: «О, как здорово, я научу этому других!».

После первых родов я научила рожать свою сестру. Потом помогала подруге родить двоих детей. Дальше — мой второй ребенок. В нашем кругу постоянно у кого-то рождались дети, я консультировала, помогала настроиться и провести роды без мучений… Меня рекомендовали: «Пойдите к Инне, она научит рожать». И когда у меня самой уже было четверо детей, я поняла, что должна заниматься этим профессионально. Тем более, мы с сестрой хотели открыть детский центр. Она должна была заниматься там с детьми, а я — с беременными. Тогда я почувствовала, что мне не хватает уже медицинских знаний. Ведь нельзя всем женщинам обещать, что у них роды пройдут естественно. Для такой работы требовалось образование.

До этого вы не задумывались о поступлении в колледж?

Ни одной секунды! Идея появилась на основе моего опыта, но совершенно внезапно. Как будто мелкие капли собрались в одну большую. Хотя в старших классах я собиралась в медицинский институт — но вместо этого случайно попала в ГИТИС. «Поварилась» в этой сфере, а потом, получается, на другом этапе вернулась к тому, чего хотела.

В ГИТИС — случайно?

Да, так бывает. Однажды я читала стихи на школьном конкурсе. Меня услышал один человек, известный детский писатель. Сказал: «Девочка, вы талант, пойдите». Я не поверила и не пошла. Но он стал меня разыскивать. Мобильных телефонов не было — он слал в школу телеграммы, чтобы меня нашли и отправили к какому-то профессору. Когда я пришла, профессор меня спросил: «Ну, какая у вас программа?». Для поступления в такой вуз ведь нужно было готовиться. Программы у меня не было, но я сказала, что могу прочитать стихотворение. Прочитала, и меня приняли.

Если бы меня кто-нибудь спросил, хочу ли я быть актрисой, — я бы сразу поняла, что не хочу. Но все вокруг сказали: «Вау, тебя берут в ГИТИС!». Я и сама обалдела. Мне легко далось то, чего другие добиваются годами.

Но учиться там, наверное, было непросто?

Да, учеба в ГИТИСе круглосуточная. Но я трудоголик, это мне подходило. В таком вузе учиться невероятно весело. Танцы, песни, интересное окружение… Кроме того, это было сильное гуманитарное образование. Но когда это стало профессией, все изменилось. Оказалось, что мне нужно выходить на сцену и говорить чужой текст. Слова, которые мне не принадлежат. Я не смогла. Из театра я ушла, а потом родился первый ребенок.

Роды — это продолжение обычной жизни

Как вы готовились к первым родам?

Первого сына я родила в роддоме, через десять минут после приезда. Готовилась серьезно, много читала о том, как проходят роды. Дело в том, что я безумно боялась. Родственница как-то сказала мне, что роды — это ад. Я представила себе что-то вроде фашистских пыток и поняла, что совершенно этого не хочу. Нашла какие-то брошюрки с описанием родов. Наверное, такие в женских консультациях лежали. Выучила наизусть. Подготовила себе разные хитрости — отвлекающие, утешающие.

Приготовилась, как будто нужно было идти по кочкам через болото: наступишь туда, потом сюда — и выйдешь. Например, я вычитала, что схватка длится не больше минуты. Думаю: «Вот! Не придется мучиться 15 часов без перерыва». И когда роды начались, мне было ясно, что происходит в данный момент, а что будет потом.

Помогло?

Конечно. Все это было совсем не похоже на ад. Долгое время я вообще думала, что не рожаю. Муж все спрашивал: «Может, это роды?». Я отвечала, что еще нет. В шесть вечера он еще рассуждал, ехать ли ему на репетицию, а в девять у нас уже родился ребенок.

Я сумела сделать так, чтобы роды остались частью нормальной жизни.

Я соображала, разговаривала. А завершение родов вообще оказалось настоящим праздником!

Вы выбирали роддом или ехали наугад?

Мы вызвали «Скорую помощь», но решили соврать, что у нас есть договоренность с врачом на окраине Москвы. Тогда ходили слухи, что на окраине можно рожать вместе с мужем. Ехать предстояло далеко. Поэтому врачи сразу спросили, не тужит ли меня. Я понимала — да, тужит. Но если бы я призналась, в такую даль меня бы не повезли. Поэтому я честно взглянула им в глаза и сказала: «Нет». И мы понеслись по зимнему городу с Арбата в сторону Выхино. Сначала меня не хотели принимать: тогда же все было по прописке. А потом оказалось, что уже видно головку малыша. Мы остались. Все сложилось, как мы хотели.

Наверное, для мужа это было особым впечатлением?

Мой муж всегда реагировал на рождение детей очень живо. Признавался, что только после появления первого сына ощутил настоящее счастье, его буквально пронизывала радость! И каждый раз во время родов он мне очень помогал. Он и в обычной жизни очень шебутной, и в родах активно участвовал, постоянно что-то делал: мыл ванну, приносил мне попить… Для него роды были нашим общим делом. Это происходило с нами обоими. Не было такого, что я рожаю, а он в стороне.

В родблоке как дома

Почему бывает, что женщина не хочет в роддом? И насколько это опасно?

В 90-е годы роддом был тюрьмой. Все, кто не хотел в тюрьму, рожали дома. Сейчас официальное акушерство стало другим, роддома есть просто прекрасные. И у рожающих на дому другие мотивы. Для меня это, на самом деле, большой вопрос, насколько это целесообразно и оправданно. А тогда это был единственный путь, чтобы тебя не «изнасиловали».

Другое дело, что мы все тогда были «пофигистами». И я общалась с беременными не как акушерка, а, говоря современным языком, как доула. Собственно, на родах я не работала, попадала на них случайно. И нам всем посчастливилось обойтись без патологий. Это теперь, как человек с образованием, я понимаю, что могло быть и по-другому.

Чем отличается современный роддом от того, что было 20 лет назад?

Атмосфера стала свободнее, отношение совсем другое. Убрали кучу рутинных процедур, если они не нужны. Стало ясно, что чем естественнее проходят роды, тем они легче. Теперь это понимают и главные врачи, об этом говорят на конференциях с высоких трибун. В конце концов, в России много лет издаются книги Мишеля Одена (французский врач-акушер, сторонник естественных родов — прим. ред.)! У женщины есть возможность отдаться своей природе. При желании можно приехать в роддом как в дом отдыха вместе с близким человеком, расслабиться, налить ванну.

Это влияет на течение родов?

Да. Ведь плохо, если женщина напугана, если на нее светят лампы, с ней громко разговаривают.

Тяжело, когда интимный процесс, происходящий в самом интимном месте и по причине интимной жизни выставляется напоказ. Все это портит роды.

Я как-то была на конференции в Лондоне, и мы ходили на экскурсию в роддом. У местной акушерки спросили, может ли она положить двух рожающих женщин в одну палату, если совсем не будет свободных мест? Оказалось, что это исключено. В любом случае найдут возможность создать приватную обстановку. Про восемь женщин в одной палате мы спрашивать уже не стали.

Как работаете вы?

Основной объем моей работы связан с проектом «Домашние роды в роддоме». Женщины рожают в отдельной палате, в присутствии только близких людей. Это как раз то, что первым сделал Мишель Оден во Франции. Потом этим заполнилась вся Европа. Суть в том, чтобы создать в роддоме атмосферу, не напоминающую больницу. Теперь это есть и у нас. Но роддома разные. Это зависит в том числе и от объема вложенных средств.

Если в паре есть искра — роды пройдут легко

Но ведь многое зависит и от собственного настроя?

Конечно, и от условий, и от настроя. Помимо родов мне очень нравится вести курсы для беременных. Беременные чаще всего приходят напуганные, боятся родов. Люблю, когда после подготовки они говорят: «Как теперь хочется рожать!». И тут дело не в том, чтобы чему-то научиться, а в том, чтобы выпустить свое естество. Отдаться процессу. Роды — тот момент, когда снимаются все представления о себе, и женщина становится настоящей. Не такой, какой она себя представляет: оделась, сделала макияж — и красавица. Проявляется красота естественная. И мужчины, которые идут на роды жены как на подвиг и ждут экстрима, часто удивляются: какая она красивая! Кстати, если в паре пробегает искра, если заметен их интерес друг к другу, скорее всего, родят они легко. А когда мужчина и женщина скованы, то, возможно, будут трудности.

Сейчас мужья часто присутствуют на родах. Что они могут сделать, чтобы помочь женщине?

Прежде всего мужчина может помочь своим спокойствием. Нельзя паниковать, нагнетать страх.

Мужчины зачастую боятся двух вещей. Во-первых, что не успеют в роддом, и им придется принимать роды. Во-вторых — что любимая будет мучиться, а они не смогут ничего сделать. Но тут очень помогает мысль о том, что им ничего делать и не нужно. Наоборот — важно оставаться самим собой, а не становиться бабуськой, которая будет сопереживать и сострадать. Сострадать — это значит невольно навязывать роль страдалицы.

Роды — это дело пола. В половой жизни никто не берет на себя чужую роль. В родах это тоже лишнее. Дело мужчины в этом случае — довезти женщину в роддом, донести какие-то пакеты… Поэтому на партнерских родах я обычно беру мужчину себе в помощники. Если женщина будет, к примеру, сидеть в ванной несколько часов, то мужчина может пойти и погулять. А если она хочет его видеть — достаточно просто посидеть рядом. Как напоминание, что роды — это нормально, это часть их отношений, часть любви. А не больничная процедура.

Но бывает, что мужчина все равно ведет себя неправильно, слишком «носится» вокруг роженицы. И она начинает изображать страдания уже для него. Тогда приходится его вежливо выпроваживать.

То есть, правильный вариант поведения для мужчины — деловой? Он должен просто быть рядом и решать технические вопросы?

Бывает по-разному. Часто роженице помогает физический контакт с мужем. Он может сделать массаж, просто ее погладить, подержать за руку. Наоборот, если мужчина не вовлечен, а просто «отбывает» роды, то пользы от этого мало.

Но не всегда любовь и вовлеченность отражается в действиях. У меня была пациентка — супруга священника, они рожали вместе. Все время родов муж просидел в кресле в углу палаты, читая Библию. Но несмотря на то что он ни разу не подошел к жене, я видела и чувствовала, как он ее любит. И для нее присутствие мужа, его молитва были огромной поддержкой. Это было очень заметно.

Некоторые приглашают на роды не только мужей…

Сестер, матерей и так далее.

Но другая женщина редко может помочь в родах. Маме очень трудно не жалеть дочку. Бывают тяжелые моменты, когда женщина говорит, что больше не может, что ей очень больно. И мама усугубляет: «Да-да, доченька, я помню, я знаю».

У меня был такой случай со старшей сестрой пациентки. Она кричала: «Больно, больно!», а сестра отвечала: «Это еще что! Ты еще не знаешь, что дальше будет!». Конечно, это не помощь. И так себя ведут почти все женщины, даже не рожавшие.

У вас были какие-нибудь смешные или, наоборот, трогательные случаи?

Я переполнена такими историями. Каждые роды — это опыт, которым хочется поделиться.

Например, однажды я сама «сбила» ход родов тем, что рассмешила женщину. Ребенок должен был вот-вот родиться. И тут она говорит: «Так больно, ну хоть бы какую-нибудь таблетку!». Я решила пошутить: «Разве что противозачаточную…». Она рассмеялась, и тут у нее свело руки. А это были роды в ванной, и она должна была на них опираться. Потом до конца родов мне пришлось массировать ей руки, и я поняла, что перед рождением ребенка женщину лучше не смешить.

Очень интересно наблюдать, как женщина между схватками сохраняет непробиваемое спокойствие. У меня одна пациентка в родах рассказывала про свою свекровь — в чем она не права, и какие у них конфликты. Говорила обычным тоном — как люди обычно обсуждают житейские дела: «Вы представляете, а она мне говорит, а я ей отвечаю…». Потом приходила схватка, и женщина начинала кричать: «Не могу! Умираю!». Но как только ее отпускало, голос снова становился спокойно-деловым: «Ну так вот. А однажды…». Было, конечно, очень смешно. Но важно, что в душе она была спокойна. Хотя, с телом в это время что-то происходило. Получается, жизнь шла пунктиром. Вот такие случаи интересно показывать в фильмах о родах, а не то, как женщины мечутся в муках.

Еще один вариант поведения — когда женщина пытается держать все под контролем. В родах это не нужно, но бывает, что настрой именно такой. Одна мама в самый эмоциональный момент, впервые взяв на руки малыша, вдруг спросила: «Так, какие мои дальнейшие действия?». Очень собранно и четко. Это тоже было интересно.

Иногда у пар бывают очень необычные запросы. Одна девушка мне сказала: «Мужа я беру на роды обязательно. И у меня к вам, Инна, будет просьба. Помогите мне показать ему, как непросто даются дети. Чтоб ценил!». Меня это поразило, я такое слышала впервые в жизни. Она хотела, чтобы муж сидел и осознавал, как она мучается. Я бы при таком раскладе сразу отказалась брать мужа, потому что это был бы сплошной концерт. Но в итоге я на эти роды не попала и не знаю, чем все завершилось. Хотя это были ее вторые роды, а вторые испортить уже сложнее.

В любой профессии нужно любить рутину

Вы готовите к родам параллельно несколько пациенток. Что будете делать, если роды у них начнутся одновременно? Или если у кого-нибудь начнутся роды, а у вас в это время — лекция или консультация?

У всех беременных, которых мы ведем, есть две-три акушерки. Женщина знает, что если к ней не сможет приехать одна, то приедет другая. Но планирование — действительно самое трудное в нашей работе. Ты знаешь, что всегда могут сорваться любые планы: встреча с друзьями, визит к врачу с ребенком, даже запланированный заранее, за месяц. Поездка в автосервис, стоматолог…

Часто приходится вставать из кресла стоматолога?

До такого все-таки не доходит, роды — дело небыстрое. В остальном у меня очень «рваная» жизнь. Например, сегодня ночью я вроде бы спала. То есть, не работала. Но у меня было пять телефонных разговоров. Позвонила женщина, которой показалось, что роды начались, и она собралась в роддом. Потом перезвонил врач роддома и сказал, что женщина все-таки еще не рожает. Затем снова звонок от пациентки: возвращаться домой или оставаться под присмотром? А ведь когда мне звонят, я уже настраиваюсь, что нужно выезжать. Иногда мне звонят среди ночи: «Кажется, мы рожаем!», и я иду пить кофе, чтобы проснуться. А тут отбой: «Ой, а мы уснули, это были не роды». И я пытаюсь уснуть снова. Лежу с этим кофе, сердце выпрыгивает!

Можно ли избежать выгорания?

Тем, кто работает в индивидуальном акушерстве, как я, не выгореть легко. Нужно просто вовремя отдохнуть, выспаться, сходить в отпуск. В государственной медицине сложнее. Там много бумаг, нагрузка очень большая, а зарплата скромная, и все вместе это и приводит к определенному цинизму. Конечно, бывает по-разному, как и в любой сфере, где присутствует человеческий фактор. Но в целом так работать очень тяжело.

Помню такую историю. Приняв роды, я вышла из нашей индивидуальной палаты и в коридоре встретилась с акушеркой роддома. А роды мои прошли неожиданно легко, было хорошее настроение, хотелось с ней поделиться. Она меня остановила: «Не надо. Я работаю 25 лет и все ненавижу». И я нисколько ее не осуждаю. Потому что понимаю, что ей кроме принятия родов нужно заполнить кучу документов, вбить информацию в компьютер, пробежаться до лаборатории.

Чтобы любить свое дело, нужно отдыхать.

С другой стороны, коллеги из роддома бывают в шоке, когда узнают, что пациентки звонят мне и по ночам. Они-то отработали смену — и все. Но я этим живу. Тем более, в индивидуальное акушерство мы приходим в основном взрослыми, осознанно. Редко, кто занимается этим с юности. У большинства акушерское образование — не первое.

Кстати, как отреагировали ваши знакомые, бывшие сокурсники, узнав о том, что вы сменили профессию?

Удивились, конечно. И сейчас относятся по-разному. Я часто сталкиваюсь с одной женщиной, актрисой, с которой мы когда-то работали в театре. И понимаю, что она смотрит на меня то ли с состраданием, то ли с пренебрежением. Вроде как мне приходится копаться в «грязи», иметь дело с кровью… А она-то на сцене, в гриме и нарядах. По-разному люди относятся к работе акушерки.

Друзья и близкие с основном поддержали, сказали: «Ух ты, здорово!». Но тоже удивились. Они знали, что я консультирую беременных, но считали, что никуда больше не пойду, нигде себя не применю. Жалели, что я «закопала» себя в доме, в заботе о детях. А сами дети, кстати, отреагировали отлично. Очень обрадовались! Они знали, что у меня есть такой потенциал.

Разочарования не было? Физические нагрузки, ответственность… И роды не всегда гладко проходят.

Нет, я не разочаровалась. Рутина есть в любой профессии. Да, роды — процесс долгий и нудный. Но ведь каждые роды — новая, неповторимая история. Это очень вдохновляет. И, конечно, вдохновляет счастливый финал, особенно если процесс был трудным. Это момент абсолютного счастья, когда еще минуту назад было больно и страшно.

Помню удивительную пару. Роды были тяжелыми, ребенок находился в неправильном положении. Время шло, мы уже думали о кесаревом сечении. А женщине было очень больно! И больно по-плохому, «неправильно». Когда роды нефизиологические, то роженица даже кричит по-другому, как раненая птичка. Очень переживал и ее муж. Но мы справились, малыш родился! И тут ребят как будто подменили. Они светились радостью! Смеялись. Силы сразу откуда-то взялись. Ради таких моментов мы и работаем.

Беседовала Вера Шарапова