Мы живем в эпоху детоцентрических манипуляций. С одной стороны, нам говорят, что ребенку нужна любящая мать, которая будет рядом с ним в течение первых трех лет жизни в режиме 24/7 (иначе зачем государство предоставляет столь длинный декретный отпуск?) С другой, он должен быть обеспечен всем: модными колясками, комбинезонами, «развивашками», отдыхом на море, хорошим садиком и школой, репетиторами, кружками и прочим. Получается замкнутый круг, в котором любая женщина оказывается плохой матерью. И та, что вышла на работу через три месяца после родов, и та, что через год, и та, что не уходила в декрет вообще, и та, что не может обеспечить ребенку очередные занятия, потому что нет денег.

Чувство вины… Разумеется, в результате всех этих издевательств социума и маркетологов над материнским сознанием, оно есть почти у любой мамы. У меня, той, что не смогла бросить работу больше, чем на несколько месяцев, оно точно было. Но я научилась с ним справляться. И хочу рассказать вам, как у меня это получилось.

Разумеется, это не дело одного дня, а довольно долгий процесс. Начну с того, что на момент рождения моей дочери у меня уже был «ребенок» — девятилетний бизнес, веха, серьезный этап, уровень жизни, к которому шла долго, — я не могла это взять и вычеркнуть. Рождение дочки было вымоленным, выстраданным событием, продолжением нашей с мужем любви — ее появление на свет я восприняла как великий подарок свыше и сначала хотела сконцентрироваться исключительно на семье. Я предпринимала попытки продать бизнес, но не смогла: во-первых, я его к этому не готовила, купить его могли бы только «вместе со мной», во-вторых — это был не просто бизнес, а команда дорогих мне людей. В-третьих… я привыкла к тому образу жизни, который он мне давал, финансовой стабильности, которую муж поначалу не мог обеспечить. Можно, конечно, сказать «если ты так любишь своего ребенка и мужа, то чем-то пожертвуй!». Но, как известно, вынужденная, а не сознательная и свободная жертва не приносят радости ни тому, кто на нее идет, ни тому, для кого она предназначена. И так уж сложилось, что я привыкла помогать своей сестре с ребенком-инвалидом, содержать своих пожилых родителей, обеспечивая им нормальный уровень жизни, оплачивая дорогостоящее лечение мамы… Наконец, мое дело (брендинговое агентство) дало мне то, о чем я в своем советском детстве даже мечтать не могла.

Я родилась в Брянской области, мои родители были скромными порядочными людьми с сильно задавленным дворянским прошлым. Мама была заместителем директора типографии, папа работал на заводе, обладая разными талантами, обширными энциклопедическими знаниями и сломленной волей. Как я потом осознала, именно он помог мне окончить школу с медалью. Не специально, просто он увлеченно помогал, когда я о чем-то просила, и это дорогого стоило. Семья жила очень скромно, денег порой не было даже на завтраки в школе, мама днем работала в типографии, ночью шила. Мы, дети, начали подрабатывать с 14 лет. При этом мы с сестрой ходили в музыкальную школу, с 8 лет я увлеклась ландшафтным дизайном на участке в 6 соток, а с 13 лет — фотографией. Как только я получила аттестат, то сразу же купила билет на поезд. Приехала в столицу с жаждой культурно и личностно обогащаться, учиться, выходить на качественно другой уровень. И с тайной надеждой, что обязательно вытащу из бедности свою семью… Таких, как я, на самом деле, много. И мало кто может, осуществив свою мечту, предать ее.

Итак, порадовавшись новому счастью материнства первые 3 месяца, с тяжелым сердцем я нашла няню, перешла на свободный график работы, а вечера проводила с Аней. Мне хотелось, чтобы вечера эти были наполнены смыслом, любовью, теплом. Раз я провожу с дочкой меньше времени, чем другие мамы, так пусть оно будет качественным, — думала я. Еще даже до рождения я пела ей колыбельные. Впервые держа свою дочь на руках в роддоме, я спела ей колыбельную Медведицы из мультфильма «Умка». В шутку доктора даже предложили мне у них остаться — успокаивать младенцев. Довольно быстро я поняла, что колыбельная песня — это панацея для работающих мам! Потому что бывает и так, что на прогулки и игры, которые были отданы папе и няне, сил просто не хватает, а тихонько петь нежную мамину песню можно всегда. Потому что в ней, при всей простоте, вся любовь и смыслы мира. Дочка, убаюканная моим голосом, засыпала, а я получала колоссальную эмоциональную и психологическую разрядку. Именно этот положительный личный опыт спустя 7 лет послужил толчком к созданию нового рабочего проекта и получению дополнительного образования по музыкальной терапии. Так что колыбельные — мой главный лайфхак.

Время шло, дочь росла, чувство вины трансформировалось. Я уже тревожилась не о том, что провожу с ней не так много времени, как хотелось бы. Мне казалось, что я ее балую. Сначала пыталась себя контролировать, ловила на том, что компенсирую собственное серое детство. Читала книги о воспитании детей, в которых психологи учили, как вырастить из ребенка приличного человека. А потом я поняла, что моя дочь — не я, она другая. Она уже родилась и растет в других условиях. Не стоит сравнивать ее с собой, все эти разговоры «вот я в твоем возрасте», «у меня было два платья» — не просто бесполезны, а вредны. Наши дети никогда не поймут ту реальность. Да и не должны. Хотя было много прекрасного: мы с огромным уважением относились, например, к собственным увлечениям и хобби, тогда как современным детям предложен такой выбор из секций и кружков, что порой они вообще ничего не хотят от «перекормленности». Мы сами искали себе интересные занятия, современного ребенка надо постоянно развлекать… Но стоп. Мир изменился. Мы не виноваты! Дети тоже.

Но как же сложно не сравнивать! Как не согласиться с тем, что мы хотим детям самого лучшего, но зачастую это наше «лучшее» — переносы из собственного детства?! И этим, возможно, мы только мешаем. И снова виноваты.

Другими словами, как ни поверни, все время что-то недодаешь — либо внимания, либо возможностей, либо заботы, либо дисциплины. Но лично мне помогает убежденность в том, что любовь и материнская интуиция расставляют все по своим местам. Все, что мы делаем с любовью, никогда не будет во вред. И наоборот, если ее нет, то найдутся любые рациональные доводы для развития чувства вины даже при самом прогрессивном подходе супермамы.

Сложно, сложно быть родителями в наше время. Всегда найдется человек, ситуация, книга, специалист, реклама, которые разбудят тревогу, сомнения и чувство вины. Единственный выход — уничтожать это чувство в зародыше. Как почувствовали внутри его тяготящие шевеления — так и гоните его прочь! И пойте колыбельные. Себе и детям. Очень успокаивает, я проверяла.