Наверное, мало таких людей, которые сознательно не хотят никому помогать. В мире полно несправедливости, и что-то нас всегда задевает: судьба больных детей, инвалидов, нищих, обездоленных людей или брошенных животных. «Надо что-то делать, нужно помогать» — проносится в голове мысль… и вскоре утекает, растворяется в череде повседневных забот. Мы записали истории трех женщин, которые не просто начали от случая к случаю помогать другим, но посвятили благотворительности значительную часть жизни.

Ольга Флер, основатель проекта Meet For Charity: «Бизнес опустошает, благотворительность наполняет»

Я начала работать в рекламном агентстве в 17 лет, будучи студенткой.  Занималась организацией праздников и мероприятий для крупных клиентов, трудилась очень много. К 26 годам у меня было все, о чем я могла бы мечтать в материальном плане. Некоторые хотят большего, — амбиции могут быть очень высокими, — для меня же имеющегося было вполне достаточно. Мне нравилась моя работа: с точки зрения развития, финансов, новых интересных клиентов и задач. К тому же это такое приятное «женское» дело: работа с модными брендами, пиар, путешествия. Было довольно комфортно, но не покидало ощущение, что должно быть нечто большее и нужно что-то менять.

Думаю, что важно обращать внимание на появляющиеся в жизни знаки, — я вот не сразу начала их замечать. Первый благотворительный опыт у меня случился с проектом Handmade Charity, и это была случайность. Коллега пригласила меня поучаствовать в организации праздника для детей с ограниченными возможностями: мне это очень понравилось, я увидела в этом проекте большой потенциал. Вместе мы создали сообщество волонтеров, которые занимаются организацией таких мероприятий повсеместно: в Нью-Йорке, Украине, в российских регионах. Вторым «знаком» была история с детским домом, который нуждался в помощи, и мне пришлось приложить свои менеджерские способности для того, чтобы их поддержать. Так я стала попечителем.

На этом этапе благотворительность была для меня еще чем-то второстепенным, отнимала около 20-30 процентов моего времени. Я продолжала заниматься бизнесом, хотя и перестроила агентство: к тому времени мне хотелось делать что-то менее стрессовое, чем крупные мероприятия. Я занялась пиаром и развитием нескольких московских брендов, чьими услугами пользовалась сама. Мне нравилась эта работа, но хотелось чего-то еще. В этот момент и родился проект Meet For Charity — снова как чистая случайность. Девушка-пиарщица из моей компании как-то обмолвилась в офисе, что хотела бы пойти на свидание, а я предложила «продать» ее на благотворительном аукционе в пользу одного из моих проектов. Я вывесила ее фото на фейсбуке и написала: «Внимание, внимание, благотворительное свидание!» Старт проекту был дан, и после этого самые разные люди начали писать с просьбой «Продай меня?» А поскольку по работе я вращалась в журналистском и светском комьюнити, вскоре эту идею подхватили известные и интересные люди. Дело начало набирать обороты и за несколько месяцев стало достаточно крупным проектом. Тогда я поняла, что это нечто серьезное. Первым большим удивлением стала Ира Горбачева: за свидание с ней заплатили 300 тысяч рублей. 350 тысяч отдали за встречу с Сергеем Александровичем Капковым, примерно столько же — с Аленой Долецкой. Тогда это были для меня огромные ставки, мне казалось, что 300 тысяч — это просто космос. Сейчас ставки доходят уже до 2,2 миллионов рублей — столько недавно заплатили за свидание с актрисой Анной Чиповской. За время существования проекта — два года — мы собрали 52 миллиона рублей. Сейчас с нами работает больше 80 фондов, мы стали этаким Uber’ом в благотворительности: фонды сами ищут героев и присылают нам каждую неделю свои предложения, а мы размещаем их на своей платформе.

На определенном этапе развития проекта я приняла решение уйти из бизнеса. Год назад я уехала в путешествие на целых 4 месяца — оно было связано с работой и не только. И к концу этого путешествия я настолько нашла контакт с собой, что мой мозг наконец-то четко понял, что ему на самом деле нужно. Я задумалась о том, что делает меня по-настоящему счастливой, каждый день. И оказалось, что благотворительность меня наполняет, в то время как бизнес, в общем-то, напротив, опустошает.

У меня не было сверхдоходов, но была некоторая финансовая «подушка безопасности». И в тот момент я сделала непонятную для многих вещь — позвонила своим клиентам и сказала: «Знаете, у меня больше не горят глаза, я не могу работать с вами, это последний месяц нашего сотрудничества, а затем я хотела бы передать ваши дела кому-то из моих коллег. Я решила посвятить себя благотворительности». Они были в небольшом шоке, конечно, пытались переубедить. Но я действительно полностью переключилась на проект Meet For Charity, и это дало ему большой толчок к развитию. А через две недели после этого появился инвестор, которого я искала около года. Я уверена, что это неслучайно: он появился, потому что в нем появилась реальная необходимость. С тех пор я верю в то, что можно не бояться чего-то терять, потому что ты обязательно что-то приобретешь. С появлением инвестора у меня появилась зарплата, хотя, конечно, мои доходы заметно упали, и образ жизни изменился. Зато повысился уровень моего серотонина, и это не сравнимо ни с чем. Я просыпаюсь и понимаю, зачем я это делаю. Ведь чем я занималась в пиаре? Рассказывала, что один спортзал лучше другого спортзала и что один кардиган лучше другого по качеству. Сейчас я вижу социальную ценность от того, что я делаю, и это приносит мне огромную радость.

Тем, кто хотел бы участвовать в благотворительности, я бы посоветовала начать с малого: посвящать хотя бы 10 процентов своего времени этому делу. Это может быть участие в волонтерских проектах, помощь тому, кто в этом нуждается, поддержками деньгами, временем или профессиональными навыками — любой ресурс, который позволяет развивать в себе активную неравнодушную позицию. Сейчас существует огромное количество благотворительных программ, можно выбрать направление, которое вам близко — фейсбук и другие соцсети в помощь. Возможность кому-то помочь появляется на каждом шагу. Надо просто захотеть.

Наталья Ремиш, создатель проекта «Детям о важном»: «Мне хотелось помогать другим системно»

Я маркетолог, 10 лет работала в корпорациях, преимущественно западных, в сфере крепкого алкоголя. Сразу оговорюсь, никакого чувства вины из-за этого не испытывала. Часто люди воспринимают перемены в моей профессиональной жизни как «замаливание грехов»: вот спаивала Наташа нацию, а теперь поняла, что надо делать что-то полезное. Совсем не так. Я работала в прекрасной компании, которая продает дорогой алкоголь. Этим алкоголем нацию не споить — люди пьют дешевую водку и самогон, и от этого летят вниз по социальной лестнице. Таким продуктом я бы не стала заниматься, как не стала несколько лет назад работать на табачную компанию, которая предлагала огромную зарплату и бонусы. Я перестала быть наемным работником после того, как посмотрела выступление Стива Джобса перед студентами Стэнфордского университета — и открыла свое креативное агентство.

Мой папа работал в медицине. Он был начальником управления Центрального округа. Однажды он сказал мне: «В первую очередь помни о людях. Сначала помоги, а потом зарабатывай. Важно делать то, что приносит людям пользу». Почему-то это навсегда засело в голове.

Если Стив Джобс «согнал» меня с насиженного места, и я открыла свое агентство, то папины слова, сказанные лет 20 назад, заставили посмотреть глубже. Мне захотелось помогать на системном уровне. Я знала, что я хороший менеджер. Мне удаются все проекты, за которые я берусь (извините за нескромность). А в социалке таких менеджеров почти нет. Туда идут люди, которые хотят помогать, но не умеют управлять процессами. Я поняла, что переводить деньги в пользу детей, спасать собак или помогать старикам — это разовая акция. Я хотела делать что-то, что будет нести пользу в долгосрочной перспективе, но поначалу не понимала, что именно.

Все произошло случайно: в декрете я написала стихи и сделала мультик для своего ребенка, который назывался «Про Диму» и был посвящен тому, как общаться и дружить с ребенком с инвалидностью. Это оказалось интересно другим людям, и из этого вырос мой нынешний проект «Детям о важном» — серия книг и мультсериал, в которых поднимаются разные темы: от того, как относиться к детям с особенностями развития или к людям другой национальности до того, как пережить смерть бабушки или развод родителей. Шире — этот проект о счастье ребенка в целом. О том, чтобы его понимали и принимали в семье. Для ребенка потеря любимого плюшевого мишки будет такой же значимой, как смерть бабушки. Однако родители ни в том, ни в другом случае не знают, как себя вести. Не редкость, когда смерть бабушки долго скрывают, а про потерянного мишку говорят: «Нечего реветь из-за ерунды». Наши книги и мультсериал дают родителям и детям инструменты для диалога на сложные темы, а значит — для выстраивания открытых и близких отношений, исключающих крик и угрозы. Фактически это профилактика насилия, психологического и физического, как внутри семьи, так и за ее пределами.

Я начала писать тексты, которые могли бы помочь детям наименее защищенных слоев населения (национальные меньшинства, дети с особенностями, в сложных экономических ситуациях), а также детям, которых притесняют по разным причинам (лишний вес, очки, нет папы, только мама, или, наоборот, есть только папа). Я знаю, насколько жестоки бывают дети. Мама наших старших детей (речь о детях от предыдущего брака мужа Натальи. — Прим.ред) погибла от суицида много лет назад. Лола, средняя дочь, рассказывала, как дети постоянно задирали ее на эту тему. Они говорили такие жуткие вещи, после которых она долго не могла прийти в себя. Таким детям нужна защита, пусть даже внутренняя. Важно дать им установки, фразы, внутренние силы для того, чтобы они умели противостоять подобным ситуациям.

Со временем эта деятельность — написание статей, книг и создание мультфильмов на разные социальные темы — стала приносить мне деньги. Сейчас наш проект живет за счет грантов, краудфандинга и спонсорских средств от брендов-партнеров.

Мне бы хотелось изменить культуру общения в семье и, как следствие, изменить культуру общества в целом. Дети тонут в трудностях, с которыми им ежедневно нужно справляться: неуверенность в себе, конфликты с друзьями, учителями, непонимание, как себя вести в тех или иных ситуациях, разнос в эмоциях. Но родителям все эти проблемы кажутся незначительными, и они гонят детей убирать комнаты, выносить мусор и, главное, делать уроки! Для каждого ребенка его проблема огромна, и такое поведение родителя обесценивает его чувства. Ребенок с лишним весом может искренне страдать в школе. А сколько я видела слез по поводу веснушек! Но тот же самый ребенок с лишним весом или в очках, не получивший поддержку от мамы, будет насмехаться над мальчиком в тюбетейке или тыкать пальцем в ребенка с ДЦП. Это все надо с детьми проговаривать, спокойно и дружелюбно. Если в семье ребенку понятно объяснят, что ребенок другой национальности ничем от него не отличается, или хотя бы дома на кухне перестанут говорить «чурки, понаехали», мы уже будем видеть поколение с другим уровнем культуры. Агрессия в обществе будет в разы ниже.

Если вы хотите помогать, начните с чего-то небольшого, но системного. Есть такое выражение «есть слона по частям». Определите, что для вас важно. И идите к тем, кто этим занимается. Выделите два часа в неделю на помощь какой-то организации. Вы начнете привыкать помогать. И не ожидайте красивой работы и благодарных благополучателей. Это обычная работа, часто нудная, но очень нужная. А дальше — смотрите, какой это рождает у вас отклик. Ищите вдохновение, читайте истории успеха. Я, например, подписана на рассылки множества организаций, занимающихся темами детства. Читаю их и понимаю, что мы мыслим похоже. Вы либо погрузитесь в это с головой, либо уйдете. По крайней мере, это точно изменит ваш взгляд на жизнь.

Ольга Барабанова, волонтер детского хосписа «Дом с маяком»: «Так радостнее, честнее и проще жить»

Я окончила факультет журналистики. Работать по специальности начала еще во время учебы: что-то снимала, писала, была корреспондентом на РЕН-ТВ, НТВ, занималась социальными темами, недолго работала в «Коммерсанте». Мои однокурсники занимались волонтерской деятельностью — навещали детей в РГКБ. Помню, мне тоже хотелось с ними, но не было возможности: я поступила в университет в 16 лет, приехав из Хабаровска, снимала комнату, с первого курса работала.

Через некоторое время я вышла замуж, родила ребенка и поняла, что дети и журналистика как-то не очень совмещаются. Мы с мужем создали свой первый бизнес. Тогда же, в декрете, я начала помогать детскому хоспису — а точнее, детской службе при Первом хосписе: какими-то пожертвованиями, репостами, распространением информации. Мне была интересна эта тема, и у меня был опыт утраты, так что я понимала, какую изоляцию такой опыт дает и насколько вообще в России табуирована тема смерти, а особенно детской смерти. Эта тема оставляет тебя одного в совершенно пустом поле, в котором либо все делают вид, что ничего не произошло, либо рассказывают тебе, как побыстрее это все забыть. Так что у меня было некоторое представление о том, насколько тяжело семьям, в которых есть паллиативные дети.

К теме благотворительности мне удалось вернуться только тогда, когда я более-менее «выдохнула» с детьми и бизнесом — моему младшему ребенку было около пяти. Я увидела в фейсбуке пост о том, что хоспису нужны волонтеры, в тот же момент подала заявку и, не откладывая, пошла на собеседование. И оказалось, что быть волонтером — это очень круто. Ты приходишь на несколько часов с конкретной целью порадовать ребенка и его семью. Волонтеры не остаются с ребенком одни, не совершают никаких медицинских манипуляций. Просто играют, пока мама что-то готовит на кухне, например. Можно приходить с животными, со своими детьми (по договоренности с семьей).

Хотя, конечно, ехать в семью бывает очень страшно. Есть вероятность столкнуться с тем, к чему ты не готов, что ты почти не встречаешь в своей реальной жизни, есть вероятность получить несколько шокирующий опыт. Есть семьи, в которых родители топ-менеджеры в крупной компании, там есть няня и домработница. А есть совсем малообеспеченные. Дружные и не очень. Или семьи, где папа ушел, а мама в депрессии. Или все в депрессии. Диагноз может быть с надеждой, а вся жизнь семьи — полная депрессия и безнадега. В этой ситуации сильно злишься на государство, потому что нет ни помощи, ни поддержки, ни пандусов. И никому эта семья не нужна, кроме хосписа. А в некоторых семьях может быть восемь детей, и все равно всем классно. Бывают ситуации, когда привязываешься к ребенку, либо как-то ассоциируешь его со своими детьми, либо с собой, и очень тяжело переживаешь его уход.

Многие боятся прийти в волонтерство и сразу столкнуться со смертью. Все боятся горя и физических подробностей, и никто не знает, как говорить с семьей, с родителями. Хотя обычно все происходит просто по-человечески, спокойно, все адаптируются, особенно если иметь поддержку.

Вообще волонтерить можно по-разному. Например, существует профильное волонтерство. Я в какой-то момент волонтерила как пиарщик-маркетолог. Сотрудничала с блогерами, организовывала мероприятия, искала партнеров — то есть делала ту самую работу, которой по большей части занимаюсь в обычной жизни. Можно помогать в офисе: в юридическом отделе или с заполнением бумаг, их очень много. Можно быть автоволонтером — развозить посылки и решать какие-то совершенно бытовые вопросы, в которых ты вообще никак не будешь связан ни с семьями, ни с детьми. Можно помогать распространением информации про сбор средств. Или делать дизайн: например, у нас есть фантастический волонтер Варя Перлина. Варя рисует нам все афиши и печет сладости на дни рождения (и при этом у нее трое детей). Делает все очень быстро: за ночь рисует две афиши, печет какой-то гигантский торт, и никогда не нарушает дедлайны, которые в нашем случае буквальны.

Очень жаль, что волонтерская деятельность так «недораспиарена». Я хочу сказать тем, кто пока не решается сделать первый шаг в сторону благотворительности: попробуйте, это удивительно классный опыт. Благотворительность наполняет энергией, позволяет радостнее, честнее и проще жить. Это как бег, который вроде кажется чем-то тяжелым, а на самом деле — раз! — и приносит тебе эндорфины. Вы можете зайти на сайт типа Планета.ру, посмотреть, какое множество разных проектов существует, и понять, какая тема вызывает у вас больший отклик. Кому-то нравится гулять с собаками в приютах, кому-то интересно ходить в РДКБ и другие больницы в качестве клоуна и волонтера. Возможностей помогать очень много, в том числе простыми действиями. Вот вы едете по Москве из точки А в точку Б, завезите по дороге посылку! Можно подписаться на группу автоволонтеров детского хосписа «Дом с маяком» в фейсбуке, заехать в какой-то из фондов, забрать посылку и отвезти в семью. Это действие, которое почти не требует усилий и приносит кучу радости. Сначала приходишь забирать эту посылку в фонд и тебя там благодарят так, как будто ты привез миллион долларов и построил огромную клинику. Потом привозишь эту посылку в семью, и там тебе тоже невероятно радуются, поят чаем. Волонтерство — это какой-то внезапно открывающийся портал в другую реальность, в мир радости среди серых будней, пробок, плохой погоды, людей с угрюмыми лицами. Попробуйте!

Записала Надя Макоева