Беременность — это свадьба вслепую

По вечерам я с трепетом дотрагиваюсь до своей спящей дочери, и думаю, что это очень круто, что мы с ней познакомились, ведь она такая чуткая, справедливая, мужественная… и красивая. Потом я ложусь спать сама, и, укладывая поудобнее свой весьма внушительный живот, погружаюсь в тревогу. Я ожидаю скорого появления двойняшек, двух мальчиков, и страх перед будущим одолевает меня с каждым месяцем все сильнее.

Ведь рождение детей это немножко свадьба вслепую. Знаете, как в каких-нибудь ооочень традиционных обществах, где невеста и жених в первый раз видят друг друга только в день свадьбы. Ты оказываешься связан с человеком, которого совершенно не знаешь и с которым тебе предстоит жить и общаться довольно долго.. В материнстве, как и в традиционном браке, «развод» очень маловероятен. А ведь судьба может подбросить тебе совсем не конфету.

И пусть бы только первые три года дети разрисовывали стены и орали в супермаркетах! Это реально мелочи — один раз такое пережил, второй раз только смех вызывает…

Но я столько раз видела, как дети замечательных родителей, действительно приложивших многие усилия к воспитанию их достойными людьми, страдают от того, что ребенок черств, а порой и просто подл. Или же он наркоман, игрок, психопат-убийца. Нет, не надо говорить мне, что «плохо воспитали». Ты понимаешь с одного только взгляда на разных детей от одних и тех же родителей — каждый ребенок рождается сразу со своим характером.

Чистый лист? Скомкайте и выбросьте эту идею в корзину для бумаг!

Один любит брокколи, вторая от вида их превращается в ежа. Одна послушная и пугливая, второй упрямый и жестокий, третий с Аспергером, у четвертого кошмары по ночам и депрессии в будущем… Шестой убил и разрезал зверюшку соседа, когда ему было 5.

И к каждому придется искать свой подход. Где-то можно сгладить острые углы, перенаправить внимание — с насилия над сверстниками на соревновательный спорт, с пугливости — на ответственность за еще более маленьких и слабых.

Но ты же тоже не железный! Все, что срабатывало с первым ребенком, может не дать никакого результата с другими. Один неловкий поворот руля — и вы в канаве.

К примеру, моя дочь отучилась разрисовывать стены после того, как я выдала ей воду и мочалку и заставила ее помогать мне отдраивать ее художества.

Я вполне представляю себе ребенка, которому так понравится процесс отмывания, что на следующий день он испишет все поверхности. Или такого, который просто откажется оттирать стены, уперевшись рогом и голося так, что соседи вызовут «скорую» и милицию. И мне придется импровизировать, ломать голову… или пустить все на самотек.

Поэтому радость ожидания детей смешана с изрядной долей тревоги: смогу ли я радоваться и гордиться потомками, когда мне будет 64? Кто эти люди, которые приходят в мир благодаря мне? Во мне не часть меня самой, во мне готовятся к появлению на свет самостоятельные личности.

Ты идешь, как под венец, на голове непрозрачная белая фата. Лицо своего суженого ты увидишь лишь в тот момент, когда он поднимет фату… а потом вы приедете домой с совершенно незнакомым человеком и придется учиться с ним жить и учить его жить со всем миром.

Не рисовать на стенах, не кричать в супермаркете, не кусаться, не резать зверюшек, не бить жену, зарабатывать деньги. Годы? Всю жизнь? Успокаивает лишь одно — ты неплохо знаешь «семью жениха».

Наверное, единственное, что внушает мне оптимизм, это то, что я примерно знаю, из какого «конструктора» технически делаются мои дети. Вот я смотрю на моего мужа — и страх отступает. Я загадываю — пусть они будут такие же высокие и благородные. Пусть будут чуткие, как он, умные, как он, пусть будут такими же внимательными к людям, как он. Пусть любят правду и честность, будут ответственны и надежны, страстны в стремлении к истине.

И я смотрю на себя… Ну… Если они будут даже такими же мечтателями, как я, верными и открытыми, эмоциональными и оптимистичными… Пусть даже бунтарями несколько…

В общем, если они унаследуют часть наших положительных черт, то с отрицательными нашими же я уж как-нибудь придумаю, что делать.