Брэд Питт, Анджелина Джоли и российские приёмные родители Почему мы берём детей в семью?

Анджелина Джоли и Брэд Питт приняли в свою, и без того немаленькую, семью ещё одного малыша. Двухлетний мальчик по имени Мусса стал седьмым по счёту ребенком у звездной четы.

По сведениям австралийского издания Woman’s Day, Анджелина, посещавшая лагерь для беженцев в Турции, узнала от переводчика о малыше и тех тяготах, которые он перенёс. Вероятно, она очень расстроилась, но Мусса, глядя на то, как Джоли вытирает слёзы, разулыбался и, ковыляя ещё не очень уверенной походкой, подошёл и обнял ее. Это был очень эмоциональный момент.

Всю оставшуюся поездку Анджелина Джоли и малыш были неразлучны, а спустя несколько месяцев в СМИ появилась информация о том, что звездная пара, у которой уже есть трое биологических и трое приемных детей, стала родителями в седьмой раз.

Брэд Питт и Аднжелина Джоли усыновили седьмого ребёнка. Эта информация, конечно, радует: одним одиноким ребенком на земле стало меньше. В случае голливудской пары ситуация более-менее понятная: духовные потребности и материальные возможности совпадают. А как решаются на то, чтобы взять в семью ребёнка (и далеко не одного!) российские семьи, с бюджетом гораздо ниже голливудского?

Брать ребёнка в семью — ответственно и рискованно

Алла Главатских, мама шестерых детей, трое из которых — родные, трое — приемные.

Думаю, многим приёмным родителям знакомо это чувство: взяли ребёнка, он попривык, отношения с ним выстроены, жизнь налажена и вот чего-то не хватает. То есть не чего-то — а кого-то. Ты понимаешь, что можешь взять еще одного.

Мы вот, например, хотим взять сейчас еще одного ребёнка — девочку. Понятно, что это всегда ответственно, и, я бы даже сказала, рискованно.

Когда мы брали шестого ребёнка, были уверены — он здоров. Оказалось — серьезные проблемы с психикой. Да, принять это было непросто. Ну что теперь делать? Ребенок не собака, которую можно сначала взять, потом вернуть. Хотя трудно и сейчас, и вначале было трудно: дети привыкали тяжело. Им хотелось поиграть с ним, пообщаться, а он ничего не понимает. Было с их стороны и: «Мама, отдай его обратно, откуда взяла». Приходилось объяснять, что раз взяли, значит, наш.

Вот сейчас я знаю, что в одном учреждении есть хороший, умненький мальчик с ДЦП, по опыту с первым кровным ребенком я знаю, какую операцию ему сделать, чтоб он смог ходить, какая нужна реабилитация. Но у него проблемы со статусом, и тут ничего не поделаешь.

Так что сейчас думаем о девочке 5–7 лет, не старше, потому что дальше уже совсем сложно: старшие дети, судя по опыту многих знакомых, приёмных родителей с очень большим стажем, приживаются в семьях редко, трудно перевоспитать то, что было заложено в них раньше.

Поэтому очень огорчает социальная реклама из серии: «Возьмите ребёнка, и он сразу станет вам родным». Откуда такая уверенность? Зачем обманывать людей, что всё так легко и просто?

Вот лично я своим знакомым не посоветую: «Бери ребёнка». Если им действительно нужно — придут к этому сами.

Конечно, очень помогают органы опеки, подсказывают многие важные вещи. По крайней мере, опека Южного Бутово. Но все-таки с ребенком остаются его приемные родители, и им, прежде всего, предстоит разгребать все проблемы.

Так что тем, кто собирается первый раз взять ребёнка, на мой взгляд, недостаточно и Школы приёмных родителей: нужно активно общаться с теми, кто уже не первый год воспитывает приёмных детей.

Страшнее не взять ребёнка, а оставить его в детском доме

Наталья Кажаева, мама двоих кровных и пятерых приёмных детей

Я с самого начала предполагала, что приёмных детей должно быть много. Периодически читала статьи про большие приемные семьи, и меня это вдохновляло. Поэтому, собирая документы на первого ребёнка, я была уверена, что не ограничусь одним. Правда, не знала, что семья начнёт увеличиваться так стремительно.

Боялась ли сложностей? Нет, но думала о них: когда мы идём за детьми, никто не говорит, что будет легко.

Когда ты забираешь ребёнка из учреждения, не важно, какого по счету — первого, второго и так далее, — ты понимаешь, что каждый принесёт что-то своё, свои проблемы, свои трудности, которые придется решать. Но я была к этому готова.

Страха никакого никогда не было. Возможно, из-за моего характера: я вообще ничего никогда не боюсь. Может быть, становится несколько волнительно, когда посмотришь диагнозы ребенка, которого собираешься взять. Но потом представишь, что будет с ним, если он останется в учреждении, — все опасения как рукой снимает. Страшно оставить его там…

Что еще может вызывать опасения? Материальные вопросы? Но, как известно, кто помогает детям-сиротам, тот ни в чем не будет нуждаться. Моя история полностью подтверждает это: чем больше у меня детей, тем проще становится в материальном смысле.

На самом деле, трудно с одним приёмным ребенком, когда их много — ситуация легче, даже в бытовом плане: у меня подростки, и они очень помогают по дому. Я вообще хорошо умею ладить с подростками, понимать их, когда надо — хвалить, когда требуется — ругать. Есть мнение, что приемных сложнее наказывать, чем кровных. Когда я только еще везу ребенка в машине из учреждения, предупреждаю: ругать и наказывать буду, как родного. И любить — так же.

Физическая усталость, случается, накатывает. Вот, например, у одной дочки предположили серьезный диагноз (к счастью, не подтвердилось), пришлось везти её в районную больницу, в этот же день у другой — день рождения…

Да, дети приносят с собой порой серьезные проблемы, которые еще более усложняют адаптацию. Так, у старшего мальчика выявилась игровая зависимость. Когда сын находился в учреждении, «добрые» спонсоры не задумываясь, по первой просьбе мальчика слали ему деньги на телефон и Интернет. А он случайно наткнулся в Интернете на тотализатор и начал играть. Сейчас мы почти разобрались с этой зависимостью.

Как я уже сказала, я готова к различным проблемам и стараюсь решать их. В дальнейшем собираюсь взять еще детей.

Боялись, что не хватит души

Елена Фортуна, мама шестерых приёмных детей, — главный редактор журнала для приемных родителей и тех, кто собирается стать ими, «Родные люди»

Когда мы поженились, у нас сразу с мужем было двое сыновей, и через год нам захотелось дочку, а мальчишкам — сестренку. Так у нас появилась Даша. Три года мы прожили впятером, а полтора года назад у нас появилось еще трое детей, практически одновременно. Это три совершенно разных истории — но общее в них одно: наши дети «второго призыва», как принято говорить среди приёмных родителей, «сложные» Взрослые. Не очень здоровые.

Долго пожившие в системе, причем одна из новых дочек, Оля, — в очень страшном месте, откуда дорога ей была только во взрослый ПНИ… А вторая из новых дочек, Алиса, Дашина подружка по детдому… А братик Алисы, Ярик, мог бы так и остаться в детдоме, если бы не ошибка в документах, которые нам выдали в органах опеки… Все дети приходят в семьи по-разному, и несмотря на то, что появление (любым способом) ребенка в семье — это воля родителей, прежде всего, это все-таки воля Божья. А если Бог дает ребенка, то дает и на ребенка.

Конечно, нам было страшно — ведь никогда не знаешь, каким окажется ребенок, попав домой, как он будет переживать такую перестройку всей своей жизни, привыкать к новой семье, какие демоны при этом будут выпрыгивать из его прошлого… и это очень тяжело эмоционально, всегда, даже с самым, казалось бы, беспроблемным ребенком. Но страхи никогда не были связаны с деньгами. Мы боялись, что не хватит, как это ни банально звучит, души — а также нервов, здоровья, времени…

С приемными детьми нужен особый опыт

Анна Черкашина, мама двоих кровных и пятерых приёмных детей

В фильме «Судьба барабанщика» звучит песня, в которой есть слова: «Если не я, то кто же». Вот это мой девиз по жизни. Всех детей я брала сознательно, начиная с первого ребенка, потому, что дети должны жить в семье, а не в детском доме. Когда есть проблема, ее надо решать. Значит, это и моя задача, я педагог, мама двоих кровных дочек.

Когда я брала первых двоих детей, особенных страхов не было. Я была уверена в своих педагогических способностях. Оказалось, что с детьми из детских учреждений нужен другой опыт. Было очень трудно, когда я столкнулась с особыми сложностями этих детей. Сначала были даже мысли: «Ой, куда я влезла!» Особо тяжелой была младшая девочка. Но, хотя мне и говорили: «Да отдай ты ее, что ты с ней там возишься?», вернуть ребёнка у меня мыслей не возникало. Если я взяла этого ребенка, значит, буду с ним работать и дальше, его растить, воспитывать, любить…

За следующими детьми я шла более сознательно и знала уже, какие меня ждут трудности.

Все-таки кровные дети и приёмные — очень разные. С кровными вы понимаете друг друга с полуслова, с полувзгляда. Дети из детских учреждений приносят совершенно другой опыт. Я раньше считала, что ребенок — чистый лист бумаги, ты напишешь на нем все, что захочешь. Ничего подобного!

Тем более тогда, когда я брала первых детей, не было ни книг, ни журналов — минимум информации. Позднее появились книги (особенно актуальны работы Людмилы Петрановской), интернет-ресурсы, стало проще искать единомышленников.

Теперь у меня есть уже своеобразные «подшефные» семьи, которые недавно взяли детей или собираются взять: помогаю советами.

Подготовила Оксана Головко