Христианская Церковь знает множество «парных» святых. Это и супруги Петр и Феврония, и братья Борис и Глеб или Кирилл и Мефодий, и даже не знакомые друг с другом при жизни Зосима и Савватий Соловецкие. Еще одним примером неразрывно связанных между собой имен являются святые мученики Киприан и Иустина. Их история, как часто случается в первые века жизни и становления Церкви Христовой, началась с активного и глобального, непримиримого противостояния языческого жреца и христианской девицы. Закончилась их жизнь —  уже житие! —  вместе, оба они были «по одну сторону баррикад».

Считается, что и Киприан, и Иустина были родом из Сирии, из города Антиохии. Интересно, что даже в их дохристианской жизни есть общие черты: Иустина была дочерью знатного и довольно известного языческого жреца Едесия, а Киприан в детском возрасте был отдан своими родителями именно в обучение жреческим языческим премудростям. Он очень преуспел на этом поприще, продолжая обучение и у священной для античных греков горе Олимп, и в городах Аргос и Лакедемон, где научился насылать громы и молнии, губить виноградники, наводить иллюзии и поднимать мертвые тела. Посетил Киприан и египетский Мемфис, а завершающим аккордом его обучения стала халдейская премудрость чтения звездного неба. С таким багажом знаний и умений Киприан возвращается в родную Антиохию – и тут на сцену выходит Иустина.

К моменту возвращения Киприана, дом семейства Иустины уже давно был известен своим христианским благочестием. Дело в том, что однажды, просто сидя у окна своей комнаты и с интересом разглядывая улицу, будущая святая услышала слова проходившего мимо диакона, который беседовал с кем-то о спасении, о вочеловечении Христа, о чуде Его рождения, о том, как Он жил и учил, как умер, воскрес и вознесся к Отцу. Иустина была поражена этим рассказом, она пожелала как можно больше узнать о том, что услышала всего лишь мельком.

Девушка стала тайно посещать церковь и слушать проповеди. Постепенно она не только окончательно утвердилась в новой вере, но и смогла убедить в ее правильности и свою мать Клеодонию, и отца-жреца Едесия, которому даже приснился чудесный сон: ему явился Христос и призвал к Себе, пообещав Царство Божье. После этого Едесий уже не сомневался, и на следующий день он вместе с женой и дочерью отправился к христианскому епископу, который их крестил и впервые в их жизни приобщил Святым Тайнам. Довольно скоро бывший жрец стал пресвитером, а его дом прославился среди христиан: земной путь Едесия после крещения был недолгим, всего несколько лет, но по-хорошему заметным и ярким.

И вот в такой-то дом решил проникнуть с блудными намерениями один знатный и богатый молодой человек по имени Аглаид. Он увидел девицу Иустину, когда она шла в церковь, и воспылал к ней неистовой страстью. Для начала, ничуть не смущаясь, он откровенно предложил ей любодеяние, что Иустина с негодованием отвергла. После этого распаленный похотью Аглаид преследовал девушку повсюду, восхвалял ее красоту и чистоту, не забывая время от времени повторять свое предложение. Наконец, видя, что девица совершенно неприступна, он решил даже остепениться и сделать Иустину не просто мимолетной утехой юности, но законной супругой, честь по чести позвав ее замуж. Уже не с таким негодованием, как раньше, Иустина все же отвечала отказом:

— Мой жених – Христос, я служу Ему и для Него храню мою чистоту.

Аглаид распалился еще сильнее и решил не останавливаться ни перед чем. Собрав компанию своих друзей, он попытался похитить девушку, для чего подстерег ее на привычной дороге в церковь. На крики Иустины сбежались соседи и, хорошенько намяв наглым юнцам бока, спасли молодую красавицу от бесчестья.

Юноша отправился к недавно вернувшемуся в Антиохию Киприану, чья слава жреца, способного на многое, гремела далеко за пределами города. Аглаид пообещал язычнику огромную награду, если тот поможет в утолении его страсти. Киприан, привыкший к тому, что ему, благодаря бесовской помощи, возможно всё, пообещал влюбленному, что совсем скоро его желания будут исполнены, а предмет его страсти сама будет умолять Аглаида принять ее любовь. Однако сколько ни насылал он на Иустину разных бесов, пробуждавших в ней непривычные откровенные помыслы и желания, успеха не имел.

Так, однажды святая встала на ночную молитву и вдруг почувствовала, как ее раздирает плотским желанием, а перед внутренними очами стоит образ ее докучливого поклонника. С удивлением и стыдом девица обратилась к своему Небесному Жениху, говоря: «Господи Боже мой, сохрани овцу Твою, добрый Пастырь, не предай на съедение зверю, ищущему поглотить меня, даруй мне победу на злое вожделение моей плоти». Посрамленный бес отступил и вернулся к Киприану, который был вынужден прибегнуть к услугам более сильного беса, но и тот не преуспел в деле соблазнения Иустины. Ни насылаемые блудные помыслы, ни якобы благочестивые женщины, приходящие беседовать с девушкой о целомудрии, а на самом деле посылаемые Киприаном, ни что другое не могло поколебать ее неприступности.

Бедный язычник никак не мог понять, что происходит, почему его могущество все время оказывается бессильным. Он устроил бесам настоящий допрос, в ходе которого те были вынуждены признать, что больше всего на свете боятся крестного знамения, которым и побеждает их раз за разом отважная девица. Потрясенный Киприан задумался о том, какой же силой обладает Христос, если, даже просто с верою перекрестившись, уже можно отогнать от себя могущественного беса, однако предпринял еще несколько попыток победить неизвестного ему доселе Бога и верующую в Него девушку.

Для начала он послал беса в образе Иустины к Аглаиду, чтобы юноша решил, что условие их договора выполнено, и Киприан заслужил награду. Однако стоило влюбленному радостно воскликнуть: «Ты пришла, прекрасная Иустина!», как бес моментально исчез, потому что не смог вынести даже упоминания имени святой. Все последующие попытки превратить  Аглаида в птицу и в таком виде отправить в дом к девушке, или Киприану принять облик достойной дамы и попасть внутрь, не имели успеха.

Но и это не заставило жреца успокоиться и смириться: он наслал мор не только на семейство и родственников девицы, но и на весь город – а заодно был запущен слух, что эта беда постигла жителей из-за гнева Киприана на Иустину, которая отказывает в своей любви достойному молодому человеку. К святой пришла целая делегация, умолявшая ее уступить ухаживаниям юноши ввиду такой серьезной опасности, но невеста Христова утешила пришедших и твердо пообещала, что их страдания вскоре прекратятся. Действительно, по ее молитве мор прекратился, горожане стали восславлять Спасителя и потешаться над Киприаном, который наконец-то задумался о том, той ли силе он служит. Итогом его размышлений стала отповедь главному бесу, в которой будущий святой воскликнул:

— О, губитель и обольститель всех, источник всяких нечистот и скверны! Ныне я узнал твою немощь. Ибо если ты боишься даже тени креста и трепещешь от имени Христова, то что случится, когда придет Сам Христос?! Отступи от меня, а мне следует умолять христиан, чтобы они меня простили!

В ответ на это бес бросился на Киприана и почти задушил его, но бывший язычник перекрестился и воззвал: «Боже Иустины, помоги мне!» — и его яростному противнику пришлось обратиться в бегство. Спасенный жрец собрал все свои чародейские книги и бегом отправился к христианскому епископу и просил его сжечь принесенные книги, а над их владельцем срочно совершить таинство крещения. Вскоре это желание было исполнено, а уже через неделю после крестин епископ сделал Киприана чтецом, через месяц – диаконом, а через год священником.

Девица Иустина, узнав обо всем этом, радовалась и раздавала милостыню, а новообращенный христианин совершенствовался в добродетелях и скоро стал епископом. Он питал самую нежную привязанность к той, кого еще недавно так сильно ненавидел, и многие добрые дела были сделаны Киприаном и Иустиной вместе, их заботами (а к тому моменту он уже сделал девицу настоятельницей монастыря) язычество стало совсем искореняться в тех местах.

Естественно, что это нравилось не всем – и вот, на основании многочисленных клеветнических доносов, будущие мученики были вызваны правителем тех мест Евтолмием, который предложил им отречься от Христа. После отказа Киприан и Иустина подверглись многочисленным мучениям, которые стойко претерпели, а потом были отправлены к другому мучителю, в Никомидию. Там их приговорили к смертной казни: Иустине первой отрубили голову мечом, а она была рада не концу своих страданий, но грядущей встрече со своим Небесным Женихом.

Видя ее невинную и светлую гибель, один из присутствовавших по имени Феоктист объявил и себя христианином, после чего, вместе с Киприаном, был казнен. Все три тела на протяжении недели лежали непогребенными, потом благочестивые люди тайно отвезли их в Рим и там похоронили, после чего на их могилах начались чудеса и исцеления, которые продолжаются и до сих пор по вере просящих.

***

Обычной приметой времени (а предание об Иустине и Киприане известно давным-давно, их почитали уже в древней Церкви, несмотря на то, что они сами жили на рубеже III и IV веков) является то, что львиная доля жития принадлежит Киприану, а Иустина, несмотря на то, что история крутится вокруг нее, существует словно на вторых ролях. Парадокс в данном случае в том, что это ничуть не мешает полному и целостному восприятию образа святой девицы, не затушевывает и не скрадывает никаких красок из красоты и величия ее жизни. Наверное, это и есть образец неразрывности двух житийных историй, дополняющих друг друга до единого целого.