Наверное, в каждом роду есть свои добрые гении и отрицательные персонажи, свои молитвенники и те, кто в этих молитвах особенно нуждается. Героиня этого рассказа была как раз из числа добрых гениев, светлая страничка в книге семьи…

Лиза – обычная женщина, ничем не знаменитая, но одна из тех, о которых сказано в стихах:
А сколько войн, их души не спаля,
прошло по ним в своих пожарах гневных:
две мировые, и одна своя,
и тыщи беспожарных, ежедневных.
(Е. Евтушенко) Во всех этих войнах она выстояла.

Родилась Лиза в самом конце 19 века в Ростове-на-Дону. История ее родителей была не совсем обычной: мама, родом из состоятельной семьи, старшая из 6 сестер, очень рано вышла замуж по большой любви за простого механика небольшого парохода, курсировавшего по Дону. Семья по этому поводу особой радости не выказала, но и разрывать отношений с ней не стала. А спустя 20 лет именно в ее доме нашли приют сестры, о чьих мужьях – священниках, фабрикантах, «бывших» — после революции боялись говорить вслух и о судьбах которых до сих пор ничего неизвестно…

Доброта, радушие и порядочность были в семье главными качествами. Они и определили характер самой Лизы и ее семерых братьев и сестер. Жили скромно, но в доме всегда были рады гостям. Квартирантов, снимавших нижний этаж дома, считали почти родственниками; не было склок, жадности, мелочности, привязанности к деньгам.

Лиза заканчивала гимназию, когда началась Первая мировая война – «Империалистическая», как тогда ее называли. Старшая сестра Надя пошла в госпиталь сестрой милосердия. Спустя очень короткое время на фронте погиб брат Леня, совсем еще мальчик…

Тогда никто не предполагал, что испытания для семьи только начинаются и у каждого из детей будет свой трудный путь. А пока, несмотря на войну и революцию, жизнь продолжалась, и Лиза встретила человека, которого полюбила, как это ни высокопарно звучит, на всю жизнь. Сохранилась в семейном архиве фотография: Лиза, в белом платье, с выбившейся на лоб вьющейся прядью, с еле сдерживаемой улыбкой, а в глазах – радость, которая бывает только у влюбленных женщин. Лиза и Николай, офицер Царской армии, а теперь участник Белого движения, поженились; вскоре у них родился сын Георгий.

В Ростове давно было неспокойно. Город постоянно переходил из рук в руки: «Утром – красные, днем – белые, вечером – зеленые», — как спустя полвека вспоминала Лизина младшая сестра. Постепенно становилось понятно, что Белое движение обречено, и единственное, что остается – эмиграция. Брат мужа, занимавший высокий чин в командовании армии, уже перебрался во Францию и звал брата с семьей к себе. Николай решил сначала пробраться к границе, а потом забрать жену и сына – скорее всего, он не хотел рисковать их жизнью и действительно рассчитывал найти безопасный способ переправить семью. И Лиза осталась его ждать.

Белые проиграли. В Ростове, с особой жестокостью, установилась советская власть. Лизины двоюродные братья и сестры разъехались как можно дальше из города – начинать другую жизнь там, где никто не знал об их происхождении. Лиза осталась. С маленьким ребенком трудно устраиваться на новом месте, а в Ростове оставались родители, близкие, была поддержка. И главное – она ждала мужа. Она обещала ему это – когда венчалась и когда прощалась. Мне кажется, это вообще особый талант – ждать, а за 20-ый век русские женщины овладели им в совершенстве… Молодая, хорошенькая, Лиза не раз получала предложения – и отказывала. На фото тех лет – четыре сестры, все в белых нарядных платьях, а Лиза – в черном…

Подрастал сын Георгий, Жора, – веселый, шустрый мальчишка; как и все сверстники, играл в войну и мечтал сбежать в Туркестан – «воевать с басмачами» — и действительно сбежал, хорошо, что вовремя нашли. После школы он поступил в Ростовский университет, у него были большие математические способности.

А потом началась война. Еще одна, уже третья, в Лизиной жизни. На Первой убили брата. В Гражданскую пропал муж. А в эту кого она потеряет? Сына? Не знаю, насколько Лиза была религиозной, но любая мать молится за воюющих детей. Молилась, конечно, и она, и ее мама, по-настоящему глубоко верующий человек, и эти молитвы чувствовались в судьбе Георгия всю войну. Его фронтовая биография – всегда на грани между жизнью и смертью – больше напоминает страшный приключенческий роман и иногда кажется неправдоподобной…

Георгию повезло (если так вообще можно сказать о солдате на войне) – он воевал недалеко от родного города и после ранения попал в ростовский госпиталь. Глухой осенней ночью в Лизину дверь постучали. На пороге стояла старшая сестра Надя. Начав работать сестрой милосердия еще в 1914 году, теперь она была уже военным врачом и смогла ненадолго отлучиться от своих, чтобы предупредить: утром город сдадут. Наши отступают, а госпиталя оставляют немцам. Вместе с ранеными.
Через полгорода две маленькие худенькие женщины волокли на Надиной шинели раненого Жору. Успели. Надя уехала на фронт, а Лиза осталась в родительском доме спасать сына дальше.

Утром в город вошли немцы. «Ростов-город, Ростов-Дон…» — пелось в военной песне тех лет… Сколько же жителей было тогда расстреляно и повешено… Лизиным родным повезло, в их доме поселились не немцы, а итальянцы, они были настроены относительно лояльно к местному населению и не зверствовали. А Георгия все это время, до освобождения города, прятали в подвале, в куче угля. Все соседи знали об этом, но никто не выдал. Когда Ростов освободили, Жора вернулся на фронт, но, уже ближе к окончанию войны, попал в плен и был отправлен в немецкий лагерь недалеко от Парижа. Судьба сделала еще один непредсказуемый виток – он оказался совсем рядом с местами, где жил в эмиграции дядя, брат отца… Но если бы им и суждено было встретиться, они бы даже не узнали друг друга.

А после войны Жору на родине постигла участь большинства бывших немецких пленных – ему было запрещено жить в крупных городах и продолжать учебу в университете. Он поселился на хуторе под Ростовом и всю жизнь проработал механизатором.

Однажды, уже после войны, племянница Лизы нашла в доме семейный альбом, а в нем, среди других, фотографию незнакомого мужчины в дореволюционной офицерской форме. На оборотной стороне была коротенькая надпись: «Лиза, не забывай своего Николая, заключенного советской тюрьмы». На расспросы девочки испуганные взрослые велели забыть об этой фотографии и никому не рассказывать…

Лиза не забыла своего Николая. Ждала всю молодость. Ухаживала за его родителями, и ухаживала так, что они ее обожали и с благодарностью целовали ей руки. Вырастила сына. После войны Георгий женился. Старшего сына он назвал Николаем.

Может быть, в жизни Лизы случилась как раз та самая любовь — «одна на всю жизнь»,  — о которой мечтают все, но бремя которой способен выдержать далеко не каждый? Или эта история – лишь еще одно доказательство того, что любовь – огромный труд и учиться ему нужно с детства? Кстати, хочется добавить, что в Лизиной семье, несмотря на все перипетии бурного 20-ого века, не было «классовой ненависти». Одна из ее сестер вышла замуж за далеко не рядового члена партии, но между ними и Лизой никогда не было вражды, — сказывались привитые с детства терпимость и взаимоуважение.

Лиза дожила до глубокой старости, как и почти все ее братья и сестры. До последнего она оставалась бодрой, жизнерадостной, в прекрасной физической форме, румяная, почти без морщин, с отличной осанкой. Каждое утро делала гимнастику и обливалась до пояса холодной водой – еще дореволюционная гимназическая привычка. Умерла Лиза окруженная заботой и любовью сына, невестки и внуков.

Послесловие

Лизина племянница, та самая, которая нашла когда-то фотографию ее мужа, спустя много лет рассказала об этом своей маленькой внучке. Как известно, все девочки любят интересные истории, особенно про любовь. Особенно, если при этом можно рассматривать такие таинственные старые-старые фотографии, не цветные, с потрепанными краями, кляксами чернил, дарственными надписями очень красивым, но неразборчивым почерком… И люди на них тоже казались загадочными – красивые, в необычных нарядах, какие-то нездешние. Было в их взглядах что-то… у кого – умиротворение, у кого – задумчивость, а у некоторых – тревога и печаль, но это уже на более поздних снимках, 20-х годов.

Тогда девочка еще не понимала, что «загадочное» в этих давно ушедших людях – это ощущение родства, «дух семьи, продолжающий жить». Она не знала, что станет очень похожа на них, а особенно – на радостно улыбающуюся девушку с выбившимися из прически вьющимися волосами – на Лизу. И тем более не могла представить девочка, слушая в сумерках бабушкины рассказы и поглаживая бархатную обложку семейного альбома, что со временем все эти люди – прабабушки и прадедушки – будут помогать переживать ее собственные горе и трудности. Нет, конечно, они не являлись в видениях и снах и не давали советов. Но рассказанное о них в детстве постепенно вспоминалось и прибавляло силы. Ведь если они когда-то справились, сможет справиться и она?..