«У нас с тобой нет ничего общего! Мы не ходим на выставки», — жалуюсь я мужу. Он отрывается от видеоролика про шлифовку досок и со стоном закатывает глаза.

Напомню, что мы в браке 17 лет, родили 4 детей и проходим ипотечный круг уже во второй раз. За долгие годы наши интересы успели поменяться несколько раз, характеры выпрямились и обрели алмазную твердость. Даже политические пристрастия сменили спектр. А мы все еще живем вместе. Хотя гораздо логичнее было бы по мере изменений подыскивать нового партнера.

Увлекся макраме — получи в комплект альпиниста. Завязываете узлы, щупаете веревочки. Идиллия! Или, например, опера. К ней должен прилагаться фагот. Ну или контрабас. Во-первых, это красиво, во-вторых, идеальный реквизит для фотосессий. Читаешь любовные романы? Принимай владельца трех ларьков. Он так же вызывающе брутален и неумолимо властен, как большинство главных героев. Барсетка, опять же.

Что я понимала в 19 лет? Что мой муж понимал в его 23? Ничего мы не понимали, капали слюнями от любви и вели себя, как два идиота. Взрослеть пришлось вместе, друг об друга высекая искры. Безо всякой жалости.

У нас обоих нет положительного сценария счастливого брака. Все семьи, которые мы наблюдаем вблизи, в том числе родительские, на эталон не тянут. Поэтому мы хорошо знаем, как не надо, но ничего не знаем о том, как надо. Идем в этом хмуром лесу на ощупь. Набиваем шишки, ломаем ноги. Копим обиды, обиды цепляются за пенек и мешают ходить. Садимся на пенек, едим пирожок.

Когда мы познакомились, я совсем не умела готовить. И не я одна. Просто от мужчин обычно и не ждут каких-то особых кулинарных талантов (до сих пор не могу понять, почему). Готовить мы учились одновременно. Сначала какие-то простые вещи, потом уже — увлеченно читая книжки по кулинарии, закупая специи и хорошие продукты. Приготовить воскресный обед вместе — одно из самых больших удовольствий. Накормить голодного супруга — особый кайф. Я люблю поваляться в выходные и приползти к завтраку, плавно переходящему в обед. А потом поставить тесто и напечь пирожков. Сидим вот на пеньке, жуем.

«Пойдем лучше в кино», — предлагает муж. Кино тоже наше увлечение, мы любим все это вульгарное удовольствие от спецэффектов и хруста попкорна. Но я не хочу в кино. Мне гораздо больше нравится сентиментальная картинка, где мы держимся за руки и азартно что-то обсуждаем, на заднем плане — Эйфелева башня. На сегодняшний день наиболее азартно мы обсуждаем выходки старшего ребенка. В голове у мужа тоже есть картинка, где мы держимся за руки. Только не на выставке, а на даче. Перекладывая досочки и попивая пиво, утираем трудовой пот. На заднем плане — отгроханная баня и беседка для шашлыков. Несколько лет нашей жизни мы потратили на совмещение наших супружеских фантазий. Но ни Эйфелева башня в дачу, ни дача в Париж так и не встроились.

Мы оказались на том этапе отношений, когда глобальные проблемы решены, а мелочи перестали беспокоить по-настоящему. Пора выдохнуть и начать жить. Понять бы только — как. Любовный дурман прошел, дети подросли, экономика все так же экономна. Мы внезапно осознали, что наш брак — это добровольный союз. И внимательно посмотрели друг на друга.

Это был самый жуткий момент. В созависимости быстротечной влюбленности жить было лучше и веселее. Сцепка жестче, кровеносная система вообще одна на двоих. А тут стоят у пенька тетенька и дяденька в районе 40 лет, у каждого котомка с печальками, на талии пирожки красиво уложены. На заднем плане — загадочная дымка МКАДа и трубы ТЭЦ. Унылые взрослые молчат, думают гадости всякие. Где курицу по акции взять, кто детей завтра в школу отвозит. Никакой созависимости, заматерели, окрепли. Поскучнели. Выдохнули, взялись за руки. И почесали навстречу приключениям. Почти два десятка лет прошло, мы изменились, но нездоровый авантюризм по-прежнему скрепляет наши отношения.

«Ну их, эти выставки, — ворчу я. — Бери отпуск, поехали туда, не знаю куда!». «Давно там не были», — кивает Игорь. Возможно, взрослый (пряный, но рациональный) авантюризм — то, что нужно для баланса? Когда скакать по пикам эмоций нет уже ни сил, ни желания, когда быт выел дыры в мозгах и нервной системе, а азарт еще кипит под кожей? Когда люди остаются вместе еще и потому, что им, ну не знаю, — прикольно?

Фото обложки: Алена Космина