Во время Великой Отечественной войны на фронте и в тылу работало около 200 тысяч врачей и более полумиллиона среднего персонала. Половина из них — женщины. Многие были награждены орденам и медалями, 17 из них стали Героями Советского Союза.

В самом начале войны передовица «Правды» определила задачи для военных врачей: «Каждый возвращенный в строй воин — это наша победа. Это — победа советской медицинской науки… Это — победа воинской части, в ряды которой вернулся старый, уже закаленный в сражениях воин».

Врачи, санитары, медсестры — все они работали на грани, а подчас и за гранью человеческих сил, не жалея собственной жизни. Их усилиями спасено 72,3% раненых и 90,6% больных бойцов — порядка 10 миллионов человек!

Чем скорее раненый получал медицинскую помощь, тем выше были его шансы на выживание. Это следовало сделать в пределах 6-8 часов после ранения. Отважные санитарки, не дожидаясь конца боя, подползали к еще живым бойцам, делали им перевязку под обстрелом или же волокли раненных на себе. Хрупкие девушки выносили мужчин в два раза тяжелее себя, в шинелях и сапогах.

«Вытащить раненого надо было вместе с его личным оружием. Первый вопрос в медсанбате: где оружие? В начале войны его не хватало. Винтовку, автомат, пулемет — это тоже надо было тащить. В сорок первом был издан приказ номер двести восемьдесят один о представлении к награждению за спасение жизни солдат: за пятнадцать тяжелораненых, вынесенных с поля боя вместе с личным оружием — медаль «За боевые заслуги», за спасение двадцати пяти человек — орден Красной Звезды, за спасение сорока — орден Красного Знамени, за спасение восьмидесяти — орден Ленина. А я вам описал, что значило спасти в бою хотя бы одного… Из-под пуль…»

Смертность медицинских работников во время войны была на втором месте после пехотинцев — порядка 85 тысяч человек пало на поле боя или вблизи него. Из них 60% — санитары-носильщики.

«И девчонки рвались на фронт добровольно, а трус сам воевать не пойдет. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе место после потерь в стрелковых батальонах. В пехоте. Что такое, например, вытащить раненого с поля боя? Я вам сейчас расскажу… Мы поднялись в атаку, а нас давай косить из пулемета. И батальона не стало. Все лежали. Они не были все убиты, много раненых. Немцы бьют, огня не прекращают. Совсем неожиданно для всех из траншеи выскакивает сначала одна девчонка, потом вторая, третья… Они стали перевязывать и оттаскивать раненых, даже немцы на какое-то время онемели от изумления. К часам десяти вечера все девчонки были тяжело ранены, а каждая спасла максимум два-три человека. Награждали их скупо, в начале войны наградами не разбрасывались».

Среди тех, чья служба по-настоящему была опасной и трудной, была и моя бабушка, Антонина Ивановна Казакова. За годы войны ее награждали дважды. Закончив медицинский институт, в 22 года она попала на фронт и служила в операционном взводе 556 медико-санитарного батальона. Через год с небольшим она была награждена медалью «За боевые заслуги», которую вручали, в частности, за инициативные и смелые действия в бою, способствовавшие успешному выполнению боевых задач воинской частью.

Вот как ее подвиг описан в документах (орфография и пунктуация оригинала сохранены):

«Молодой врач впервые на фронте и не смотря на тяжелую фронтовую обстановку, сумел очень быстро проявляя при этом огромную любовь и энергию у операционного стола оказывать хирургическую помощь свыше 300 ранен. бойцам и офицерам в дни (неразборчиво) операций. В условиях неприятельской (неразборчиво) бомбежки с опасностью для личной жизни — спокойно продолжала вести свою работу призывая остальных товарищей оказывать срочную помощь раненым». (ЦАМО фонд 33 опись 686044 единица хранения 3750)

По окончании боевых действий на Западе ее перевели в Маньчжурию, где она, уже капитан медслужбы, получила вторую награду — орден Красной звезды:

«В период быстрого продвижения наших войск по трудно-проходимым местам Монголии и Манчжурии сумела организовать квалифицированную хирургическую помощь раненым и больным бойцам и офицерам. Не считаясь с усталостью, часто под проливным дождем, по колено в воде, прямо с дороги помогала развертывать палатку операционно-перевязочного взвода для быстрейшего приема раненых. Как и во время боев с немецко-фашистскими захватчиками отдавала себя целиком для спасения жизни раненых, участвовала в наведении переправ для прохода автомашин медсанбата, что способствовало быстрейшему продвижению вперед». (ЦАМО фонд 33 опись 686196 единица хранения 6766)

Дедушка также прошел всю войну. Они знали друг друга со школьной скамьи, однако интерес возник позже. Они случайно встретились в Москве, уже будучи призванными, и стали переписываться. Незапечатанные треугольные письма подвергались жесткой цензуре, чтобы в них не содержалось указаний на местоположение воинских частей. Дедушка с бабушкой договорились иголочкой прокалывать буквы в письме, чтобы из них можно было сложить название города. После войны они поженились.

Удивительная история, если учесть, как относились люди к женщинам, побывавшим на фронте:

«Как нас встретила Родина? Без рыданий не могу… Сорок лет прошло, а до сих пор щеки горят. Мужчины молчали, а женщины… Они кричали нам: ‘Знаем, чем вы там занимались! Завлекали молодыми п… наших мужиков. Фронтовые б… Сучки военные…’ Оскорбляли по-всякому… Словарь русский богатый… Провожает меня парень с танцев, мне вдруг плохо-плохо, сердце затарахтит. Иду-иду и сяду в сугроб. ‘Что с тобой?’ – ‘Да ничего. Натанцевалась’. А это — мои два ранения… Это — война… А надо учиться быть нежной. Быть слабой и хрупкой, а ноги в сапогах разносились — сороковой размер. Непривычно, чтобы кто-то меня обнял. Привыкла сама отвечать за себя. Ласковых слов ждала, но их не понимала. Они мне, как детские. На фронте среди мужчин — крепкий русский мат. К нему привыкла. Подруга меня учила, она в библиотеке работала: ‘Читай стихи. Есенина читай’.»

Дедушкина родня в штыки приняла его намерение жениться на фронтовой. Прадед собирался найти сыну невесту незапятнанную, однако дед выдержал характер и настоял на своем. Прадед оттаял только после рождения наследника. Они прожили всю жизнь вместе и ушли в мир иной один за другим.

О войне бабушка говорила очень скупо. Единственный рассказ, который остался у нас в памяти, — о том, как удесятеряются силы человека в экстремальной ситуации. Случился налет, и бабушка вместе с остальными побежала прочь. С разбегу они перескочили двухметровый ров и спаслись. Когда они попытались вернуться обратно после окончания бомбежки, то поняли, что не в состоянии преодолеть его, и вынуждены были идти несколько километров в обход.

Так многие из нас не знают, на что способны, пока не происходит что-нибудь экстраординарное.  И дай Бог, чтобы открывшееся знание не стало поводом для отчаяния и уныния, если проявленные качества оказались далеки от идеалов. Errare humanum est— человеку свойственно ошибаться, не так ли? Пока человек живет, многое можно исправить. Будем жить!