В университете я училась с одной замечательной девушкой, которая у части преподавателей считалась, мягко скажем, не лучшей ученицей.

Это была удивительная история! Часто мы вместе готовились к семинарам или экзаменам. Я почитывала учебники, то и дело отвлекаясь заварить чай, отломить шоколадку, снова чай, потом кофе… Однокурсница же «глотала» книги сосредоточенно и торопливо, а ее чайные церемонии напоминали эпизоды из комедии про студента Шурика.

Если я «забивала» и шла спать, то вослед мне немым укором глядела тень прилежной ученицы над конспектом…

Подруга не ленилась записывать развернутые ответы к большинству вопросов и иногда просила меня прослушать воображаемое выступление. В съемной студенческой квартире она отвечала бойко и обстоятельно, я радостно «ставила» ей пять, но знала: на экзамене оценка выше тройки появится разве что чудом.

Потому что на экзамене умная, хорошо подготовленная девушка вдруг оборачивалась соляным столпом. Бледнела, немела, начинала беспомощно и странно улыбаться. От наводящих вопросов бледнела сильней и прикладывала ледяные пальцы к вискам. Преподаватели морщились, тоже прикладывали пальцы к вискам и выпускали несчастную из кабинета с тройкой или из жалости натянутой четверкой. Но сделав буквально два шага от аудитории, она снова могла легко вспомнить нужную тему и выдать полноценный ответ…

Такой удивительный, парализующий страх перед экзаменом я тогда встретила впервые. А значительно позже, вступив в один родительский чат, поняла, что это, в общем-то, распространенная история. Что бояться экзамена до дрожи в коленках — это вроде как норма и почти даже добродетель. Потому что если не боишься — значит, ты «пофигист безбашенный», и надо срочно тебя воспитывать. Чтобы прочувствовал важность момента.

Собственно, самая свежая история приключилась со мной на прошлой неделе. Из школы ко мне вышел мой ребенок со слегка квадратными глазами и испуганно поведал: им обещали, если кто напишет что-то там на двойку, того в следующий класс не переведут. «И даже отчислят из школы!» — почти шепотом выдохнула моя ученица, вроде бы вовсе не рискующая схлопотать двойку.

— Да ты чтооо… — непедагогично протянула я, — всех переведут. По закону никто вас отчислить не может, разве что просто попросят перейти в другую школу, а уж родители будут решать.

— Вы что! — тут же возмутилась какая-то бабушка, чья внучка стояла рядом с не менее квадратными глазами и слушала мою крамолу. — Вы что! Конечно отчислят! Кто же в такой гимназии оставит ребенка с двойкой! — И улыбнулась мне многозначительно — мол, подыграйте. А я что-то не улыбнулась в ответ.

Я вспомнила свою однокурсницу. А потом вспомнила одного талантливого знакомого с образованием 9 классов, который прогуливал школу, боясь отдельных учителей (не очень адекватных, судя по рассказам). Так вот, когда этот несчастный классе в седьмом пытался жаловаться маме на педагогический прессинг и то, что даже в туалет его издевательски не выпускают, мама изрекала тоном, не терпящим возражений: «Не бывает плохих учителей, бывают плохие ученики!». И ее не смущало, что классика педагогики утверждает ровно обратное.

С тех пор прошло немало лет, интернет и книжные полки ломятся от педагогической литературы, но воз и ныне там: и бабушки, и педагоги, и даже многие родители по-прежнему верят, что страх — отличная мотивация. И что «учитель всегда прав».

«Вы их напугайте!» — это пожелание на собрании от родителей учителю перед злополучными ВПР. Да-да, ЕГЭ — это не все, что нужно знать о современной школе. Есть еще ВПР — всероссийские проверочные работы, их пишут начиная с четвертого класса, и методика «психологической подготовки» к ним в принципе не сильно отличается от запугивания перед ЕГЭ.

Учителя и авторы тренировочных пособий, собственно, и зовут это чудо «мини-ЕГЭ». Ну, чтобы всем сразу было ясно, куда попали. Чтобы никто не удивлялся главному принципу подготовки: испугался сам — напугай соседа. (Вертикально это тоже работает: Минобр «пугает» директоров, те — завучей, завучи — учителей, учителя — всех оставшихся).

Но это было бы в целом не критично, если бы голову на плечах сохраняли родители. Если бы вовремя объясняли детям, что для учителя пугать — это уже вроде как часть профессиональных обязанностей, от безысходности. И что все это нужно просто для того, чтобы класс сдал аттестацию на нужные баллы. «Но ты-то и так сдашь, ты же все понимаешь, все выучил». А не сдашь — пересдашь попозже, держим в уме. И мир не рухнет, а солнце не померкнет, и униформу бессмертного дворника бежать покупать не обязательно.

«Нет, ну вы понапишете, конечно! А как их иначе заставишь-то? Как еще они учиться-то будут?!» — возмутится кто-то из читателей. Не знаю. Как-то же училась я, мои одноклассники и еще множество знакомых, у значительной части которых за плечами уже далеко не одно высшее образование.

Учились азартно, местами с ленцой, а местами — с энтузиазмом. Готовились — тоже местами. Выбирали вузы, принимали решения, иногда — терпели фиаско, «не сдавали», «не поступали» (и солнце все не меркло). Жили же как-то, и сакраментальное «дворником будешь!» воспринимали скорее как байку, присказку, а не повод для дрожи в коленках.

Больше скажу: в дворники да грузчики первым делом и шли подрабатывать многие ребята уже на первом курсе. А что, удобно студенту: голову не грузит, физически укрепляет, а отработал пораньше — успел на пары. Но это уж совсем крамола, верно?

Вероятно, нам очень повезло с учителями. И повезло с родителями: тогда, в 90-е, они наглядно убедились, что быть дворником можно и с кандидатской степенью, а красный диплом на хлеб не намажешь. Может, потому и не запугивали так. Или запугивали, но все-таки не поголовно.

Сама я обычно сдавала экзамены по принципу «Остапа несло», и чем слабее знала тему, тем азартнее «чесала языком» к умилению преподавателей. (Подозреваю, что эта дурная привычка до сих пор искоренена не полностью). Зато я не нуждалась в валерьянке, не принимала тройку за повод выйти в окошко и училась с большим интересом.

И я бы очень хотела дозы адекватности и спокойствия для всех современных участников учебного процесса.

Конечно, жизнь стремительно меняется, она обрастает технологиями, новыми формами социальных взаимодействий, бурлит «законотворчеством» и не обещает стабильности. И жить страшно, а будущее туманно для взрослых: родителей и бабушек-дедушек.

Но нам надо уметь «заземлять» свои страхи и детей учить тому же. Рассказывать и показывать им, что жизнь пускай сложная, но разная, интересная, в ней много возможностей и уж как минимум — неожиданностей. Жизнь смертельна, чего уж там, но на фоне этого остальное — не так уж страшно.

А экзамен — это не страшно совсем. Азартно, много мороки, требует внимания и времени, имеет разные последствия в ближайшей перспективе, но — не страшно.