Наталью О’Шей, солистку главной российской фолк-группы «Мельница», поклонники знают под именем Хелависа. Автор музыки и текстов, лингвист, кандидат филологических наук, мама двоих дочерей – какая она на самом деле? В интервью «Матронам» — о гибкости окружающего мира, внутренних струнах и роли заборов в правильном воспитании детей. 

Хтоническая красота

Ты с самого начала вошла в ирландскую культуру. В ней есть надлом, большая сложность, внутренний драматизм…

И роль судьбы. Еще у скандинавов это особенно выражено.

Как живется с этим ощущением? С одной стороны позитив, воспитание детей, фейерверк, карнавал. А с другой внутренняя надломленность.

По-моему, это нормальный баланс. Я вижу и чувствую много хтони, даже вижу в ней некоторую красоту и получаю удовольствие от общения с ней, просто потому что могу. Мир получается от этого яркий и контрастный.

Я холерик, могу сердиться, потопать ногами, потом написать душераздирающую песню, потом пройтись на голове, и это все я буду делать с одинаковой отдачей. Для меня в принципе  не свойственно состояние «что-то приуныл», если совсем меня физически не укатать, то я не унываю.

Другое дело, что бывают всякие сезонные депрессии, от которых нужно пить таблетки, подбирать их у психиатров и неврологов, работать с разными видами терапии. Когда ты видишь, что все яркие краски из мира ушли, и хтонь уже не такая красивая, и красота не такая прекрасная, все серое — это депрессия. И лично мне потребовалось много времени и усилий, чтобы понять, что когда такое происходит — это не я плохая, все кругом плохие и вообще мир мерзкий. Это медицинское состояние с конкретным названием, не надо вытягивать себя из него за уши, как Мюнхгаузен. Надо идти сдаваться специалистам, проходить тесты на генерализованные тревожные расстройства и прочие психозы городских жителей, а потом приводить себя в порядок.

Ты выросла в России, а твой муж в Ирландии, его семья до сих пор там живет. Ирландия похожа на Россию, или это совсем другой мир?

У нас с Джеймсом разные семьи, моя — городская, семья ученых и военных, а у него деревенские учителя и фермеры. В Ирландии мне не хватает спонтанности. Если лосось — то только с соусом бешамель, вареными брокколи и морковкой. Если в перерыве между двумя приемами пищи ребенок хочет йогурт съесть — нужно целый консилиум собрать. Меня это раздражает, не хватает выхода за рамки, не хватает телесности, тактильности, праздников непослушания. Освоение нового навыка — это что-то из ряда вон выходящее, надо это со всеми обсудить. А если уж соседи по дороге что-то сказали, то вообще святых выноси.

Слушать забавно, но на деле, наверное, тяжело.

Конечно. Я понимаю, что надо ездить к родственникам мужа, я очень их люблю, но для меня это не каникулы, а выполнение некой социальной функции. Я знаю, что надо поехать,  предъявить детей.

А дети при этом спонтанные и тактильные?

Дети наши совершенные коты, очень забавно смотреть, как они исподволь тормошат и бабушку, и дедушку, и других родственников. Они лезут на ручки, карабкаются, целуются. И на моей свекрови, заслуженной учительнице, строгой и формальной, аж скорлупа трещит.

Как все устроено

Почему вообще эта скорлупа появляется на людях?

Иногда это уклад страны, но вообще так происходит потому, что все люди разные. Видела гитарный усилитель? У него есть рубильник и десять делений…

Не видела, но думаю, что читатели поймут.

Я думаю, что у разных людей  разное количество этих делений. Про себя я говорю, что у меня стоит эмоциональный преамп, предварительный усилитель. Допустим, если я влюбилась, то у меня внутри не бабочки летают, а нетопыри такие, с кожистыми крыльями.

У  разных людей разное количество рисочек на переключателе, а еще у всех разные каналы. Есть люди, с которыми легко и комфортно говорить, даже если вы мало знакомы. Есть те, кто вообще не про поговорить, а про сделать, таких много среди музыкантов. Копошится в уголке студии, помалкивает, а потом – рррраз и играет «Полет твоей души». А есть третий тип, который организует вокруг себя людей и даже само пространство.

В общем, я за большое разнообразие и я хочу, чтобы другие люди тоже отдавали себе отчет, что все разные. И было бы странно ожидать от разных людей  одинаковых эмоций и способов их выражать, одинаковой скорлупы или ее отсутствия, Самое главное — знать, как ты всему тому, что  внутри, находишь выход и применение.

Есть ли в нашем мире вещи, которые ты хочешь, но не можешь понять? Для меня такой камень преткновения — безвременный уход человека.

Уход человека — всегда глобальное нарушение. Но, честно говоря, гораздо больше меня всегда интересовало устройство мира в принципе. Продолжает ли вселенная расширяться, что такое горизонт событий? В какой-нибудь другой жизни я была бы квантовым физиком, потому что это самое интересное.

Не биохимиком?

Биохимиком тоже можно, но биохимик у меня мама, для меня это менее романтично. Хотя бы потому, что я знаю, что такое ангиотензинпревращающий фермент и как он работает, могу понять результат биохимического анализа своей крови.

А понять, что такое черная дыра?

Могу, но теоретически, а хотелось бы иметь больше времени, чтобы в этом разобраться. Мне интересно жить, мне интересно, как устроен мир. Интересно постоянно чему-то учиться, хотя бы как управляться с новым звукорежиссерским пультом у нас на репетиционной базе, хотя я не звукорежиссер.

Если мы заговорили про такие глобальные вопросы, как ты понимаешь жизнь и как ты понимаешь смерть?

Появление человека — это для меня одно из совершенно безоговорочных чудес, потому что рождение отдельного существа, отдельной личности — невероятно круто и прекрасно!  Одна из основополагающих штук в системе мироздания — что человек способен не самореплицироваться. Появляются самые разные люди, каждый из которых оставляет какой-то след в вечности. А про смерть мне хотелось бы думать, что это переход на следующий уровень бытия, просто мы об этом уровне еще мало знаем.

Говорят, что сегодня люди стали очень циничными, а что ты понимаешь под цинизмом? Есть вообще такое ощущение?

Мне кажется, что цинизм, черствость — это отрицание каких-то эмоций, которые людям кажутся слишком пафосными, а потому смешными. Отрицание в себе способности искренне любить, искренне сочувствовать, сопереживать. Отрицание собственной доброты: «Нет, я не хочу, чтобы подумали, что я добрая, они будут думать, что я размазня и тряпка».

Я сама часто так разговариваю на серьезные темы, меня постоянно внутренне подштармливает. У меня мысли идут мультивекторно, то есть,  я могу говорить о чем-то совершенно серьезном, но вдруг в голове случается Джек Николсон из «Иствикских ведьм». Почему его герой там такой привлекательный? Да потому что он не циничный, он этим трем теткам искренне сочувствует и добра желает, просто у него такая природа, вокруг него все определенным образом закручивается.

Праздники непослушания

Расскажи про детей, как ты их воспитываешь?

Положительная мотивация — наше все. Мою старшую дочь, Нину, на «слабо?!» нельзя взять никогда. Если ей говорят «у тебя не получится», у нее  действительно не получится. Вот мы учили таблицу умножения, не идет — и я нахожу какие-то прикольные способы, лайфхаки.

Через приложение на телефоне?

Да баловство все это, с телефоном, нужно просто сделать интересным процесс и закрепить результат похвалой. Например, когда старшая, Нина, стала читать про Гарри Поттера, у нее произошел огромный скачок в чтении как таковом. Я говорю: «Смотри, ты боялась, а получилось-то даже лучше, чем мы предполагали» — и ее как Тони Старка в «Железном человеке» подкидывает вверх, на все появляются силы.

Младшая, Уна, поусидчивей и покрепче психикой, но она чрезвычайно упрямая. Если она придумала что-то делать определенным образом, а ты пытаешься ей втолковать, что надо делать по-другому, ничего не получится. Нужно заняться чем-то другим, а уж потом вернуться, потому что баран она, конечно, породистый.

Уна родилась с помощью кесарева сечения. Часто говорят, что «кесарята» неконкурентоспособные, не упрямые, флегматичные. А как на самом деле?

На самом деле у матери после кесарева прекрасные шансы схватить послеродовую депрессию. Я вот схватила — после первой прекрасной беременности и родов без анестезии, с песнями, случилась операция. И ты вешаешь на себя вину: «Я плохая мать, я не справилась, двойка мне». Надо с этим вот работать. А что касается детей, то я знаю и свою кесаревну, и множество детей, родившихся таким путем, у них с волей жизни, развитием и успехами получше, чем у многих.

Твои дети похожи на тебя внутренне?

Младшая вообще копия, она хитрая, с мрачным чувством юмора, у нее тоже есть внутренний Джек Николсон. Ну а как, если любимые игрушки — это летучие мыши, а поет она пиратские песни? А вот старшая — «девочка-девочка», она очень нежная, когда-то может даже поплакать от этого. Но большого контраста с собой я тоже не вижу. И Нине, и Уне регулярно нужны праздники непослушания.

А что вы в них делаете?

Мы можем посмотреть два мультика про «Как приручить дракона» подряд, потому что обычно большего одного в день я не позволяю, да и то не каждый день. Мы можем устроить пижамный день, есть на полу, да просто дурака валять. Мне кажется, очень клево в какой-то момент сломать привычную рутину и отдаться течению. Например, мой прошлый день рождения мы праздновали так — сидели в пижамах с фруктами на балконе и всячески валяли дурака.

Есть какие-то вещи в их поведении, к которым ты нетерпима?

Друг другу делать больно — это у нас табу, это сразу по шее и извиняться друг перед другом. Еще я очень не поощряю, когда врут, причем именно проговариваю. По попе надавать и в угол поставить очень легко, но я считаю правильным объяснять, потому что если их в угол поставить, они оттуда, знаешь ли, уйдут.

Как у вас дни совместные проходят?

Я их поднимаю, выдаю еду, запихиваю в форму и провожаю в международную венскую школу Amadeus, там преподают на английском, есть и музыкальный уклон. Они будут играть на фортепиано, а Нина уже занимается на скрипке.

Потом иду бегать, занимаюсь на инструменте, отвечаю на почту. Очень не люблю убирать, а вот от готовки не устаю, запираюсь на кухне, готовлю без точных рецептов, это мой транс. Я в детстве очень любила смотреть, как моя прабабушка точно таким же манером колдует на кухне. В пять я забираю детей из школы. Они ходят во всякие продленки, у них хор, сейчас у Нины будет кулинарный класс. Потихонечку идем домой, можем зайти в парк, на площадку или что-нибудь в этом духе, делаем какое-то там домашнее задание, занимаемся на скрипке, но немного. Вечером муж приходит с работы и со старшей читает по-английски и занимается скрипкой, пока я читаю с младшей, а потом им сказку на ночь рассказывает.

Ты их проверяешь? 

Конечно. Мне важно, чтобы система обучения была прозрачной для родителей.

Гибкий мир 

Как ты сама учишь детей?

За три недели в Черногории мы к айпаду не прикоснулись вообще ни разу, потому что взяли с собой тетрадки со всякими логическими задачками. Гениальные тетрадочки такие, формата А4, для разных возрастов, на 5-6 лет, на 7-8, 9-10 лет, это все называется «мышематика». Они были у нас совершеннейшим хитом. Найти путь в лабиринте, нарисовать в зеркальном отражении, посчитать в игре.

Во что играете?

Во все, что  я вижу вокруг, —  постоянно. Еще у нас много ролевых игр, в последнее время больше про пиратов и русалок. Мы что-то мастерим, вырезаем снежинки, цветочки делаем. Ходим гулять в парк, я им показываю всякие растения, чем отличается канадский клевер от европейского.

И чем же?

У канадского листики зазубренные, а у европейского кругленькие. Музеи любим, причем в основном ходим прицельно. В венском специально на Брейгеля ходили, например, а в итальянское крыло даже не заворачивали. Они же маленькие, полтора часа для них предел. Но дети точно запомнят, что у кранаховских теток такие золотые кудри, как у моей Нины, они запомнят антологию европейского зимнего пейзажа, который начался с Брейгеля, этих охотников на снегу.

Всегда нужно планировать такие походы. В Третьяковке я им покажу обязательно Васнецова, строго обязательно Куинджи, покажу как у него все светится, мы поговорим, как он достигал этого эффекта. И, чтобы совсем было хорошо, — Врубелевский зал, чтобы Царевна-Лебедь у них залипла в голове навсегда.

А что–то с действием?

В Москве мы ходим в театр Сац, любим кукольный театр и классические постановки. Недавно с детьми ездили в детский лагерь в Финляндии, который организовала моя подруга, Наталья Лапкина, человек со сказкой в глазах. К нам приехали друзья музыканты, были джем–сейшены. Теплые белые ночи, и дети танцуют на крыше дровяного сарая! Сказка, хотя муж сказал, что я безответственная мать.

Но у нас был праздник непослушания для детей и взрослых, растянутый на неделю, при этом с очень интенсивным обучением. Я привезла домой охапку великолепных акварельных работ, правда великолепных. Мы сидели с видом на фантастическую природу, ели салат Цезарь с раковыми шейками, а Наташа рассказывала про историю страны.

Мы ездили в мастерскую делать кантеле, народный музыкальный инструмент. А дальше я им рассказывала, как Вяйнямейнен, главный герой «Калевалы», сделал в первый раз себе кантеле из рыбной кости, а деревянные инструменты появились уже потом.

Я им рассказываю, что арфа — это единственный музыкальный инструмент, сделанный из оружия, это же лук. Генезис арфы —  звук тренькающей тетивы, дети это слушают и понимают, что это музыка, но при этом и смерть. Вот такая дуальность, как мне кажется, должна в детском мире постоянно присутствовать. Все, что угодно может обернуться, чем угодно, этот мир зыбок, этот мир гибок, это все тени на стене платоновской пещеры. Я вижу, что дети запомнили, прониклись, повторяют эти сказки и придумывают свои. У меня, например, дети, когда в стиральной машине пропадает носок, говорят, что старуха–тролль украла его для своего малыша.

Это, как сейчас говорят, сторителлинг?

Именно. Я так им рассказывала свою любимую авентюру Андерсена про диких лебедей, со всеми кровавыми подробностями, со всей этой крапивой на кладбище, мы пели песню «Рукава из крапивы–травы». А на следующий день я им дала задание придумать апокриф, что стало с принцем, у которого одно крыло. Тут сразу видно, что у кого из детей в душе и в голове, потому что Нина сказала, что он нашел страну, где живут такие же оборотни, однорукие и однокрылые, там он нашел своих. Мой  крестник Глеб придумал, что принц сохранил способность летать, и это позволило ему стать главным королевским разведчиком. А девочка Катя, прагматик до мозга костей, сказала, что из крапивы, собранной Элизой, врачи получили лекарство, которое позволило вместо крыла вырастить принцу руку.

Крутить двойные фиги

У тебя самой очень доверительные отношения с мамой, это не так часто бывает.

Мы всегда были друзьями, может, повлияло, что, когда я была в школе, папа получил позицию в университете города Данди и стал жить в Шотландии. Он стал меньше времени с нами проводить, мы остались друг у друга вдвоем. Понятно, что еще была бабушка и разнообразные другие родственники, но в силу обстоятельств мы с мамой стали важны друг для друга. Когда он уехал – мне было 14–15 лет.

И подростковый бунт?

У меня его не было. Я была достаточно взрослым человеком, чтобы со мной можно было много о чем поговорить. Вот с тех пор и говорим.

Тебя сильно контролировали, многое запрещали?

Нет. Надо же головой понимать, что тотальный контроль — не выход, что это насилие над личностью. Некоторые люди не только к детям, ко всем окружающим применяют контроль, потому что не знают другого пути взаимодействия с миром. Это никуда не годится, я всегда за гибкость и умение слышать не только себя.

Еще я считаю, что детей абсолютно необходимо учить показывать язык, давать щелбаны и крутить двойные фиги.  Дети должны лазать по деревьям и заборам, приходить с прогулки грязными. Если ребенок пришел в чистой одежде и с аккуратной прической — он плохо погулял. Ребенок должен шуршать листочками, рыться под кустами, падать, разбивать коленки, царапаться, штаны рвать, на тарзанках кататься.  Короче, делать то, что я очень сама делать люблю, но боюсь, когда это делают мои дети.

В детстве все яблони вокруг МГУ были мои, при том, что я много болела и вообще-то была скромной отличницей. А на первом курсе университета я познакомилась с одним физиком и одним математиком, мы брали учебники и залезали на башню с часами напротив физфака. Мимо часового механизма — это же абсолютный Гофман!

Страшно же. Особенно, если это делают твои дети.

Конечно, страшно, но я надеюсь, что в 18 они примерно так себя и будут вести. Потому что ты сидишь на крыше, болтаешь ногами на уровне 27 этажа, смотришь на закат над физфаком — как хорошо!

P.S. 26 и 27 октября на сцене столичного клуба «YotaSpace» группа «Мельница» представит свой новый альбом «Химера».

Текст и фото Анны Даниловой