Я не уверена, что могу назвать Юлию Николаевну Вознесенскую действительно близким человеком. Мы общались в Интернете и лишь несколько раз виделись в реале.

Наше знакомство началось с синенькой книжечки «Мои посмертные приключения». Вот она стоит у меня в шкафу — изрядно потрепанная, но зато с дарственной надписью от автора.

Если человек привык читать, то после воцерковления ему становится сложно. Считается, что можно и нужно читать Святых Отцов, Евангелие. Либеральная часть новоначальных православных читателей позволяет себе классическую русскую литературу. Достоевский. Чехов. Толстого лучше не надо, его от Церкви отлучили. Современную светскую литературу читать вообще не стоит.

К сожалению, православная альтернатива на тот момент была предельно тосклива. В подавляющем большинстве там шла речь о происках и кознях бесовских и о том, что не соблюдающие определенные правила будут жестоко наказаны. И если с идеологическим посылом можно было согласиться, то с литературной точки зрения зачастую это было ниже всякой критики.

И ещё для меня в книжках очень важна общая радостность автора, атмосфера. То, что называется избитым словом «позитив». На тот момент в православной литературе она была безрадостна в подавляющем большинстве случаев.

И вдруг в руки мне попадает книжка. Написанная грамотным русским языком. Православная. Но главное — автор любит своих героев, любит жизнь. С юмором — кот Арбуз, который облюбовал соседские фиалки для послеобеденного моциона! Где это видано в православной литературе? Мило, забавно, а порой трогательно до слез…

Прочитав, мы вспомнили одну историю. Моя покойная бабушка  один раз она услышала в бане разговор двух старушек.

Одна пожаловалась на жару.

— Ага, — говорит вторая. — Небось, в аду-то ещё жарче будет!

— Да ты что! — первая старушка в недоумении, удивлении и немного даже в обиде. — Неужто Бог такой злой? Меня — в ад!

И бабушка рассказывала этот разговор и говорила о том, как хорошо иметь такую детскую искреннюю веру в промысел и доброту Бога…

И мне кажется, у Юлии Николаевны была именно такая вера.

Хотя простой деревенской бабушкой она конечно не была. Грамотная, интеллигентная доброжелательная пожилая женщина, к которой тянулись читатели и просто люди, которым необходимо было внимание и ласковое слово. Когда я встретилась с ней в Интернете, меня удивила её приветливость и отзывчивость, возможность выслушать и желание помочь советом.

На кураевском форуме вокруг неё собралась группка самодеятельных писателей, в разной степени страдающих графоманией. Некоторые действительно талантливые, а кто-то (да вот хоть я) просто владел русским письменным. Юлия Николаевна всегда все читала, доброжелательно критиковала, давала дельные профессиональные советы. С её помощью сборник наших опусов даже был издан «Лептой». Она была щедра на похвалу. И поэтому всем хотелось творить, писать лучше и больше. Кто-то именно там поверил в свои писательские силы.

Порой Юлия Николаевна появлялась посреди жестокой виртуальной битвы. Кстати, в последнее время они что-то захирели. А вот когда народ только дорвался до интернет-общения, любая тема, будь то платочки-юбочки, маникюр православной женщины или судьбы Родины вызывали нешуточные баталии. Юлия Николаевна хвалила всех участников распри (за стойкую позицию, за начитанность, за юмор) и призывала помириться. И даже отчаянные бузотеры затихали, и дискуссия плавно перетекала в обсуждение того, кто из героев Чехова вызывает симпатию у читателя.

Честно говоря, думала, что когда-нибудь хочу быть именно такой старушкой — радостной, открытой, приветливой и вежливой.

Я обещала за неё молиться, когда услышу о её смерти. Это была её идея. Мне тогда казалась — да ну, старушка весьма бодра, пробегает нам на радость ещё много лет. Ну, вот не получилось. Я выполняю свое обещание и прошу читателей присоединиться ко мне.

Господи! Упокой душу новопреставленой рабы Твоей Иулии, прости ей вся согрешения вольные и невольные и даруй Царствие Небесное.