Как воспитать детей-победителей

У Елены и Юрия Дмитриевых трое детей — Маша, Ваня и Аня, и все трое — математики. Имя старшей дочери, Маши Дмитриевой, уже известно в школьной математической среде, потому что Маша многократный победитель олимпиад, отличница лицея «Вторая школа», но младший брат и сестра, судя по всему, достигнут не меньших высот. Лена рассказала «Матронам» о том, как воспитать детей-победителей, как научить их трудолюбию и что для нее критерий успешности ребенка.

Достижения детей Елены и Юрия

Анна Дмитриева, 10 лет

• Диплом I степени математической олимпиады лицея «Вторая школа» для четвертых классов
• Диплом I степени интернет-олимпиады по математике 2Х2
• Победитель «Олимпиады Плюс»
• Диплом II степени математического конкурса «Осенний олимп»

Иван Дмитриев, 13 лет

• Похвальная грамота заключительного этапа математической олимпиады им. Леонарда Эйлера
• Диплом I степени XXV турнира Архимеда
• Диплом I степени XIV городской устной олимпиады для 6-7 классов
• Диплом II степени личной олимпиады XLVI Уральского турнира юных математиков
• Диплом II степени личной олимпиады XLV Уральского турнира юных математиков

Мария Дмитриева, 16 лет

• Абсолютный победитель Всероссийской олимпиады школьников по математике 2016 г.
• Абсолютный победитель V Европейской математической олимпиады для девушек
• Золотая медаль 15 Китайской математической олимпиады для девушек
• Серебряная медаль 14 Китайской математической олимпиады для девушек
• Серебряная медаль 12 международной Жаутыковской олимпиады
• Серебряная медаль Олимпиады мегаполисов 2016 г.
• Диплом I степени Белорусской олимпиады школьников
• Призер Всероссийской олимпиады школьников по математике 2015 г.
• Диплом I степени LXXVIII Московской математической олимпиады
• Специальная премия за решение сложной задачи по комбинаторике LXXIX Московской математической олимпиады
• Дипломы I степени устной городской геометрической олимпиады 2015 и 2016 гг.
• Диплом II степени геометрической олимпиады им. И.Ф. Шарыгина

Лена, одна из самых частых родительских жалоб — ребенку  ничего не интересно. Расскажите, пожалуйста, как увлечь ребенка — в частности, математикой?

Очень сложно увлечь ребенка тем, чем не увлечен ты сам. У меня, например, не получилось приобщить Машу к музыке, потому что занятия музыкой не доставляли мне никакого удовольствия. А математика — это то, что нам с Машиным папой, который с красным дипломом закончил мехмат и защитился там же, интересно, мы понимаем, что это очень круто, красиво, смело. Математика — это что-то прекрасное и это бесконечный вызов, а каждая новая задача — это преодоление себя.

Как у Маши проявился интерес к математике? Вы пытались ее в этом направлении повернуть, показать ей, что здесь интересно, или вы разложили перед ней много разных возможностей, она пробовала то и это и остановилась на математике?

Она пробовала разное: учила языки, занималась рисованием и лепкой, и, надо сказать, у нее все получалось. Учительница русского языка считала, что Маше надо заниматься филологией. Но мы решили поменять школу, потому что возник кризис: объединили два класса, и начались сложности, например, появились дети, которые стали срывать уроки. И мы отправились в маткружок во Вторую школу. Маша была очарована и педагогами, и детьми. На тот момент было еще не очевидно, что математика — это наше, но мы решили посмотреть, потому что Маше всегда нравилась математика и хорошо у нее получалась, и буквально за три месяца кружков во Второй школе она совершила существенный рывок.

«Надо сделать» нужно прививать

Можно ли разложить по процентам составляющие успеха в вашем случае: здесь помогла генетика, здесь — влияние семьи, а вот тут — хорошие учителя и методики?

Сложно определить доли, но, безусловно, работало все: и учителя, и родительский вклад — папин в нашем случае, и любимого старшего брата, сына Юрия Ивановича от первого брака, который окончил с красным дипломом мехмат и с отличием — Гарвард. Хотя они не очень часто видятся, его ролевая модель сыграла огромную роль: он умница и замечательный во всех отношениях, поэтому Маша хочет на него походить. А кроме того, когда брат приходит, у них есть замечательные темы для разговоров: вот у нас поля, вот у нас гомоморфизм, а тут такая классная задача! Получается, что детям есть о чем поговорить на равных с взрослыми уважаемыми ими людьми, и в этом тоже есть элемент учебы. А до этого по вечерам были математические сказки: папа приходил к ним вечером в спальню и рассказывал что-то такое.

А что именно? Жил-был ежик, и он подарил зайцу два яблока…?

Нет, более сложное, но он сочинял это на ходу и сразу забывал.

Математика — это занятие не для всех?

Мне кажется, для всех, просто, возможно, кому-то повезло с педагогами, кому-то нет, с кем-то начали заниматься очень рано, а кого-то напугали, и возник зажим. Возможно, есть люди с какими-то органическими проблемами, которым очень сложно что-то усвоить, но, наверное, их мало.

Вы не верите в это разделение — гуманитарий и математик?

Абсолютно нет. Мне кажется, человек либо талантлив во всем, либо нет. Те примеры, которые я наблюдаю в жизни, мне показывают, что либо и то, и другое получается хорошо, либо не получается. Мой папа, например, в выпускном классе выбирал между медициной, журналистикой и инженерным образованием. Выбрал последнее, стал одним из лучших профессионалов в своей области, при этом прекрасно пишет и идеально чувствует людей: у меня нет сомнений, что, выбери он что-то другое, то достиг бы не меньших высот. А трудоспособность — это качество, которое в ребенке можно воспитать.

Для меня это очень интересный вопрос, потому что, наблюдая, как процесс обучения в дошколке и начальной школе стал игровым и развлекательным, я, с одной стороны, радуюсь, а с другой — опасаюсь, что дети из-за этого не приучатся к монотонной однообразной работе, которая в  будущем неизбежна. Вы не видите такой проблемы?

Мне кажется, что огромную роль играет энергетика, излучаемая педагогом, потому что даже достаточно занудные вещи можно сделать увлекательными, веселыми, динамичными, и я знаю учителей, которые умеют превратить скучные с виду примеры в увлекательный квест. Но я считаю, что умение монотонно работать, заниматься рутиной — это важный жизненный навык, без него никуда, и школа его волей-неволей воспитывает.

А семья его как-то воспитывает?

Да, конечно, ведь в нашей жизни много рутины: чистка зубов по утрам, душ, уборка постели, сборы в школу — это все рутина. Куда без этого?

Бывали ли случаи, когда Машу приходилось заставлять что-то делать?

В начальной школе — конечно. Речь не о каких-то конкретных предметах, а о том, что ребенок хочет читать, играть, а мама говорит: надо сделать упражнение по русскому. Это тоскливо, но без этого никак, потому что домашнее задание должно быть сделано. Но это было только в начальной школе. Сейчас нагрузка такова, что делать абсолютно все домашние задания идеально и вовремя просто физически невозможно. Маше приходится лавировать, и ей как-то удается это делать, часто вместе с учителями: они помогают понять, на что нужно потратить силы, а что можно оставить в стороне, без чего обойтись.

То есть в начальной школе вы сидели с детьми за уроками. А что бы было, если бы вы с ними не сидели?

Ваня в первом и втором классе просто не делал бы уроки — он бы играл, читал. Мне кажется, что помощь детям с домашними заданиями очень напоминает обучение ребенка езде на велосипеде: сначала он едет на двухколесном велосипеде с двумя маленькими дополнительными колесиками, потом вы снимаете одно боковое колесо, потом снимаете второе и держите руль, потом бежите рядом, а потом вы его отпускаете. Постепенно мы давали ребенку все больше самостоятельности, но это происходило очень плавно. Думаю, плавность — это залог отсутствия стресса.

Это сидение за уроками, когда хочется играть, а надо делать домашнее задание, не вызывает отвращение к урокам?

Это семейная установка: это твоя работа, ее надо сделать, у всех есть работа — у папы, у мамы. Я тоже не жажду мыть посуду, пылесосить, но надо, нельзя же оставить грязной кухню, надо убрать. Это может быть не очень весело, но это надо сделать, а когда мы закончим, мы можем заняться чем-то более увлекательным. Понятие «надо сделать» нужно прививать, с ним не рождаются.

Лена, можно ли достичь результата такого уровня без вовлеченности родителей в процесс учебы?

У меня вовлеченность, скорее, организационная. Я же не решаю с ними задачи — просто потому что не могу их решать. Моя функция была в том, чтобы предоставить детям максимум информации, помочь сделать выбор, найти хороших педагогов, организовать режим обучения, обеспечить условия для учебы, возить на кружки. Кроме того, я делала все, для того чтобы детей приняли в эти кружки, чтобы они могли поехать на математические бои. С Ваней это было очень большое усилие, например. Чтобы его взяли на матбои в Казань, а потом в Киров, я поехала единственной сопровождающей с шестью детьми, пятерых из которых я видела впервые в жизни, я за них полностью отвечала. Мне было очень страшно, это был серьезный стресс — ехать с мальчиками, которые высовываются из окна поезда, залезают в электрический счетчик и чего только не делают. Но усилие, безусловно, стоило результата — и Ваня, и его новые друзья получили бесценный опыт: и решения сложных задач, и командной работы.

«Как я жила без этой красоты?»

Лена, как выглядит Машин день?

Стандартный Машин день начинается в 7 утра. Ребенок встает, умывается, завтракает, идет в школу. В школе обычно 7 уроков, из них две математики, физика. И школа, безусловно, дает очень хорошую математическую базу. Затем идут математические кружки — иногда в школе, иногда вне нее, и это обычно до позднего вечера. Время от времени Маша ездит на сборы — это двух-трехнедельные выезды в Подмосковье или в Сочи, и каждый день дети там решают, решают, решают, иногда до 11 вечера. Это такой марафон: иногда бывает полдня выходных, на разных сборах разный режим. Межнаровские сборы (сборы по подготовке к международной олимпиаде. – Ред.) — это двадцать дней, и в середине один день выходной, то есть десять дней дети решают задачи с утра до вечера. Маше это безумно интересно, и она получает удовольствие от самого процесса. В этом году она пошла в Независимый Московский университет заниматься вузовской математикой, и через некоторое время после того, как она начала туда ходить, сказала: «Мама, как я жила без этой красоты?»

А как у Маши с нагрузкой и утомляемостью?

Маша нашла свой замечательный способ снимать напряжение от тяжелых задач: после олимпиад она обычно смотрит фильмы на английском или французском — видимо, начинают работать какие-то другие доли мозга. Проблемы переутомления нет, но у Маши есть обратный эффект: когда она активно расслабляется, у нее резко портится настроение. Ей скучно просто лежать на пляже с книжкой. Она может себя заставить на день, два, а потом начинает считать часы до возвращения в Москву, когда она поедет в школу «Современная математика» и там, наконец, будет жизнь — и это при том, что на пляже она тоже решает задачи, потому что привезла с собой сборник. Но ей интереснее решать задачи в компании.

А как у Маши с другими предметами?

Она отличница.

Как это получается с учетом сборов по две-три недели, олимпиад и прочего?

Школа помогает, всячески идет навстречу: Маше разрешают что-то сдать с отсрочкой, на что-то закрывают глаза, что-то она может совсем не сдавать. Потом, когда олимпиадные дети приходят на школьную контрольную по математике после месячного отсутствия, если они пишут ее на пять — а они, конечно, пишут ее на пять, — их освобождают от домашних заданий: учителю понятно, что проверять школьные знания не имеет особого смысла. Но, конечно, какие-то предметы требовали дополнительных усилий, и Маше пришлось поднапрячься, чтобы досдать биологию и географию. Однако все это было очень по-доброму, хотя меня пугали, что во Второй школе всегда проблема, когда дети уезжают на сборы и олимпиады, потом сложно нагнать. Но я и по Ване вижу, что он легко нагоняет.

Кем вы видите Машу в профессиональном плане?

Для меня это пока загадка. Я думаю, что у нее может получиться научная работа. Год назад казалось, что вряд ли, но она пошла в НМУ, и ей стало настолько интересно, что я допускаю, что ее увлечет исследовательская деятельность.

Вы бы хотели, чтобы она занималась научной работой здесь?

В России? Почему нет? Сидеть с компьютером можно где угодно, это же век интернета, открыты границы, работают совместные лаборатории. Машина мечта — пойти по пути старшего брата, в консалтинг, потому что во многом это тоже решение задач, и каждый раз нестандартных. Насколько я понимаю, эта работа требует серьезного интеллектуального напряжения, а это как раз то, что Маша ищет в жизни. И эта работа всегда очень многогранна: постоянно возникают новые задачи из различных областей, требующие самых разных знаний, заставляющие постоянно учиться.

Для увлеченных детей условия второстепенны

Сталкивалась ли Маша с тем, что ей завидуют?

Да — это мы почувствовали еще в начальной школе, причем это больше шло от родителей. Маша выходила из школы, и ей в спину летели реплики: «Вот идет наша звезда». Но она довольно быстро научилась не обращать на это внимания. В нынешней школе все очень по-доброму, все искренне за нее радуются.

То есть в ее математической школе у Маши, несмотря на то что она окружена математиками близкого ей уровня, нет этой конкуренции?

Нет. Все понимают, что чтобы подняться на эти ступеньки, нужно очень много вкалывать. Не все готовы, да и не всем это нужно. Кто-то занимается музыкой, кто-то французским языком и собирается уехать в Сорбонну, кто-то хочет поступать на биоинженерию и активно занимается биологией… Нет, отношения очень добрые, зависти нет.

Не предполагаете ли вы сложностей в связи с тем, что ваши дети находятся, по сути, в очень узком избранном кругу?

Да, безусловно, это некий рафинированный круг. Но, с другой стороны, ребенок ездит в общественном транспорте, ездит в самые разные города на математические сборы и соревнования.

Не возникает ли у Маши проблем с непривычной едой, условиями?

Она постепенно привыкает и сейчас уже считает, что это вторично, хотя условия бывают самыми разными. В Китае, например, душ был на другом этаже, и в нем вообще не было горячей воды, а о туалете и говорить страшно. Местную еду они есть почти не могли — ребенок сбросил несколько килограммов за неделю. Но для этих увлеченных ребят условия второстепенны.

Мне рассказывали чудесную историю про Саров. Там был финал Всероса по математике — Маша, правда, не ездила, она была еще маленькая, — дети жили в школе, спали в классах, был ли душ — не знаю, туалетов явно не хватало, но им было там хорошо, потому что в классе, где они спали, была доска, и они могли решать! Для меня бытовой вопрос был изначально очень важен — я трепетно относилась к тому, что будет есть моя девочка, где она будет спать, будет ли ей тепло. Но я поняла, что очень разные условия неизбежны, и если мы идем по этому пути, значит, надо научиться относиться к этому спокойно. Маша считает, что я много переживаю, хотя как не переживать, когда среди ночи из Китая звонит ребенок и говорит: «Мама, мы не можем спать, у нас тут гигантские тараканы!».

С младшими детьми мы стали мягче

Способствует ли взаимным отношениям ваших детей то, что у них общий интерес — математика, или, наоборот, это развивает конкуренцию между ними?

Нет, ни о какой конкуренции речи нет — у них такое количество общих тем для разговоров, и они так поддерживают друг друга на всех этапах. Один приходит с задачами с олимпиады, второй кидается помогать, разбирать, причем иногда даже Ваня помогает Маше.

Не будет ли Ване и Ане сложно достичь таких же результатов — ведь Маша задала очень высокую планку?

Такая проблема была у Вани классе в пятом, он переживал, получится ли у него, но сейчас этого нет: во-первых, стало понятно, что у него получается, а во-вторых, они разные. Ваня, например, с большим интересом занимается физикой. Правда, физика, как утверждает Маша, — это в огромной степени математика, и нигде не занимаясь физикой, кроме как на уроках во Второй школе, не посещая никакие кружки и факультативы, она вышла в финал Всероса по физике. И… не поехала на него, потому что он совпал с олимпиадой по математике в Румынии. Нельзя сказать, что она не физик, потому что физику она знает хорошо, но, выбирая между физикой и математикой, она, конечно, выберет математику, более точную науку.

Вы не задумывались о заграничных вузах?

Мы думали, но решили, что на данном этапе это не имеет смысла, потому что математический факультет Высшей школы экономики — это очень сильный факультет, там дают прекрасную подготовку. К тому же Маше только 16 лет, она очень домашняя и не хочет никуда уезжать. На сборах и олимпиадах она скучает, звонит: «Мамочка, я хочу быть с тобой». В отличие от Вани, кстати, который, может быть, и скучает, но не стонет.

А Аня, младшая?

Аня никогда еще от меня не уезжала, но мне кажется, она такая же домашняя и привязанная к семье, как Маша, они похожи. А вот Ивану я дозваниваюсь на сборы с одиннадцатого раза, слышу на заднем фоне шум гульбы: «Мама, я тебя почти не слышу, мы играем в «Мафию», у нас «Что? Где? Когда?». Ему некогда. Я считаю, значит, ему там хорошо. Он уезжал из дома на месяц, и ему было нормально.

С Ваней и с Аней вы использовали те же методы, что и с Машей?

С младшими детьми мы, наверное, стали мягче, особенно с Аней. Аню я больше балую.

И тем не менее, для своего возраста они показывают впечатляющие результаты.

Про Аню пока сложно говорить, она совсем маленькая. Она участвовала в олимпиадах для малышей, да, выступала достаточно успешно, но впереди у нее настоящая, серьезная проверка: весной она будет поступать во Вторую школу, посмотрим, как она сдаст экзамены, потому что конкурс там, конечно, будет серьезный. Туда идут мотивированные и подготовленные дети, очень высокая конкуренция.

Лена, чему вас лично учит опыт Машиного, Ваниного, Аниного обучения?

В первую очередь тому, что оценки несущественны.

И тем не менее, Маша отличница.

Она отличница, но это не самоцель — у нее так получается, но мы не ставим такую задачу. Хотя изначально, в первых классах и средней школе, задача перед ней стояла именно такая. Я сама училась на отлично, муж был отличником, все бабушки-дедушки с медалями, как же можно иначе, должны быть все пятерки, четверка — безобразие, тройка — ужас что такое, двоек мы не знали. А сейчас я заглядываю в электронный журнал, дай Бог, раз в месяц.

То есть Ванина и Анина начальная школа шли уже не под этим лозунгом?

Нет, этого уже совершенно не было, хотя Ваня учился очень хорошо, и Аня была отличницей, но это вообще не было критерием успешности.

А что для вас критерий?

То, как ребенок работает, с каким настроением он за уроки садится, как у него получается. А что за это поставили — несущественно.

Какие еще накопились интересные выводы, помимо неважности отметок?

Нужно внимательно смотреть на ребенка и понимать, когда надо отступить. Надо научиться быть гибким. Не нужно грузить ребенка по плану. Перед нами стоят некие задачи, но если я вижу, что не до того, ну и ладно. Иногда нужно расслабляться и пускать все на самотек — но до определенного предела, конечно. Если научиться балансировать, то все наверняка получится.

Ксения Кнорре Дмитриева