Сначала все шло по плану.

Мы с мужем давно решили, что хотим второго ребенка после того, как сыну исполнится три года. По удачному стечению обстоятельств к этому моменту мы как раз переехали в свою квартиру — в общем, момент представлялся нам идеальным.

Беременность наступила в конце октября. На сроке 6 недель я сделала УЗИ, чтобы убедиться, что все в порядке, — и врач отправила меня гулять до планового скрининга в 12 недель.

Утром следующего дня я проснулась и обнаружила, что а) меня тошнит; б) вся еда воняет. Воняло жареное и вареное, соленое и острое, пресное и кислое. Воняли яйца, вонял сыр, воняла капуста, воняли кефир и творог, от любого мяса и вовсе исходил жуткий смрад. Если кто-то на кухне открывал холодильник, я в соседней комнате падала в обморок от вони (нет, вообще-то у нас чистый холодильник). От запаха кошачьих консервов меня, наверное, будет мутить до конца моих дней. Не воняли только фрукты и хлеб — ими я питалась в те моменты, когда тошнота немного отпускала.

«Наверное, девочка», — сказал муж: он где-то прочитал, что с девочками токсикоз сильнее. Я тоже думала, что девочка. И в общем-то, мы были не так уж далеки от истины.

***

Здесь сделаю небольшое лирическое отступление. Когда мне было 15 лет, идеальная картина моей взрослой жизни рисовалась мне примерно так.

Поздний вечер. Я возвращаюсь с работы (обязательно интересной). Квартира встречает меня тишиной — ведь я живу там одна (обязательно одна). Смотрю в окно на огни мегаполиса (который никогда не спит). Несколько часов сна — а с утра я снова мчусь на работу. Я часто езжу в командировки, много путешествую, пишу книгу, а в свободное время играю на клавишах в рок-группе.

И нигде в этой идеальной картине не фигурировали муж и уж тем более дети. Я никогда не ждала принца, не мечтала о свадьбе и не играла в дочки-матери. И уж точно никогда в жизни я не планировала становиться многодетной матерью.

***

На 9-й неделе мне стало совсем нехорошо. В какой-то момент я пошла в туалет и увидела кровь. Я настолько плохо себя чувствовала, что два часа собиралась с силами, чтобы позвонить врачу. Скорую вызывать я принципиально не хотела — во-первых, я не верю в сохранение беременности до 12 недель, во-вторых, у меня уже был опыт выкидыша в больнице, и повторения мне совсем не хотелось.

Я легла в постель и стала ждать. На следующий день лучше не стало — но не стало и хуже. И я пошла на УЗИ.

«Да нет, все хорошо», — сказала узистка, водя датчиком по-моему животу. «Только подождите… у вас их там сколько?»

Я ожидала чего угодно, только не такого вопроса.

«В каком смысле сколько?» — пролепетала я и попыталась извернуться так, чтобы увидеть экран.

«Так вот же, два сердцебиения», — радостно сообщила доктор. И пока я хлопала глазами, пытаясь переварить новость о двойне — (двое? как? откуда?) — она сказала: «Подождите, по-моему, там еще третий… Секунду, я еще специалиста приглашу». Второй врач подтвердил — три! Три сердца!

«Вы рады?» — спросила меня сияющая врач.

Тут я вспомнила, какой мне представлялась идеальная жизнь в 15 лет, и начала смеяться.

***

Полчаса спустя я, произведя в клинике небольшой фурор, вышла на улицу с заключением, в котором было написано: «три живых эмбриона». Ощущала я себя героиней голливудской комедии. Пойти за вторым ребенком, а получить тройню — такого ведь не бывает на самом деле? А если даже и бывает, то при чем тут я?

Позвонил муж, который остался дома с сыном — узнать, что там на УЗИ. «Есть новости», — сказала я ему. «Приду — расскажу. Готовь коньяк».

Дома я молча вручила мужу заключение врача. Он прочитал, потом прочитал еще раз. И еще раз. Потом поднял три пальца и вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула. Муж задумался.

«Машину придется менять», — сказал он потом.

«И квартиру», — поддакнула я.

***

Следующие несколько недель я провела, собирая информацию о многоплодных беременностях и пытаясь понять, что это такое со мной приключилось. Выяснилось, что многоплодные беременности могут быть монозиготные (возникшие в результате деления одной оплодотворенной яйцеклетки) и дизиготные (когда оплодотворяются две яйцеклетки). Причем по наследству передается только предрасположенность к дизиготным беременностям. Деление одной яйцеклетки — это чудо (или ошибка, как посмотреть) природы, и как и почему это происходит — никто не знает.

У меня была монозиготная тройня — история настолько редкая, что я даже не нашла сколько-нибудь внятной статистики по этому вопросу. Очевидно, на небесах решили, что нам с мужем положено иметь много детей — а поскольку на первого ребенка мы решились только на шестом году брака (халтурили, в общем), нам решили выдать детей оптом.

***

Отдельным развлечением стало объявление наших новостей родственникам и друзьям. Все реагировали примерно одинаково: «Да ладно?!» — а потом начинали смеяться (благодаря чему я продолжала ощущать себя героиней комедии). К счастью, ни один человек не заикнулся насчет аборта или редукции (а о том, что такая возможность существует, меня проинформировали сразу после того самого УЗИ). Наоборот, все поздравляли и обещали помогать. Вообще, я еще ни разу не получала от окружающих столько поддержки и сочувствия как во время этой беременности — это касалось и родственников, и друзей, и участниц одного популярного фб-сообщества, где меня завалили разными полезными ссылками и контактами.

Я прилежно изучала форум тройняшки.рф и листала инстаграмы мам троен — они внушали надежду на то, что жизнь после родов тройни все-таки есть, и в этой жизни даже бывает время на то, чтобы нанести макияж.

***

Дальше начались мытарства с поиском врача — мне нужен был не просто хороший врач, а врач с опытом ведения многоплодных беременностей. Такого врача я нашла в одной из столичных клиник — когда я пришла к ней на консультацию, она для начала заставила меня переделать УЗИ, а потом сообщила, что случай мой настолько редкий, что она меня никуда не отпустит и будет наблюдать сама.

И с этого момента моя беременность протекала под плотным медицинским контролем. Больше всего врачи боялись фето-фетального трансфузионного синдрома — в моей ситуации риск был очень высок, поскольку на всех троих близнецов приходилась одна плацента. Поэтому на УЗИ я ходила каждую неделю — и с тоской вспоминала абсолютно беспроблемную беременность сыном, когда у врача я появлялась только для плановых обследований и не выпила ни одной таблетки кроме фолиевой кислоты.

Я решила не рисковать и выполняла все предписания врачей — даже если мне и казалось время от времени, что они перестраховываются. Для верности я купила американское руководство по вынашиванию многоплодной беременности, в котором постоянно подчеркивалась важность полноценного питания (в конце концов, младенцы создаются именно из еды). Я немного посокрушалась об упущенных из-за токсикоза калориях, а потом вооружилась приведенными в руководстве рекомендациями, составила себе правильное меню — и ела, ела, ела (примерно до 27-й недели, когда еда просто перестала в меня помещаться). Я до сих пор уверена, что именно это — самое полезное, что я сделала для себя и детей за беременность.

***

На одном из многочисленных УЗИ мы узнали, что наши тройняшки — девочки. Тут я испугалась еще больше — мне всегда казалось, что быть мамой девочки сложнее, чем мамой мальчика. А тут сразу три девицы! Какая ответственность!

Постепенно мы начали осознавать, что с нами приключилось. Ситуация уже не казалась столь комичной. Я балансировала между паникой и отчаянием — меня пугали и риски многоплодной беременности, и предстоящие перемены в нашей семье.

Нам пришлось отменить запланированную на весну поездку в Барселону. Мне вообще пришлось сильно снизить активность — и по этому поводу я чуть было не впала в депрессию. Изучив правила авиакомпаний, я поняла, что перелеты нам в ближайшее время не светят, поскольку на каждого младенца должен приходиться один взрослый, а значит, полететь вдвоем с четырьмя детьми мы никак не можем. Вообще, именно перспектива изоляции — все-таки три младенца сильно ограничивают свободу передвижения, а ее возвращение стоит немалых денег — больше всего пугала и пугает меня во всей этой истории с тройней. Когда я теперь увижу Барселону?

Впрочем, скоро не то что до Барселоны — добраться от кровати до туалета стало непростой задачей. И хотя я не могу похвастаться, что соблюдала рекомендованный постельный режим (в основном из-за того, что это вгоняло меня в тоску), из дома я выбиралась только к врачу и иногда на площадку с сыном. Физическая активность свелась к переворотам с боку на бок да попыткам лечь и встать — зато эти нехитрые упражнения требовали максимального напряжения сил.

***

На 30-й неделе под девизом «беременность не болезнь» я решила присоединиться к мужу и сыну на прогулке в парке. Пройдя 100 метров от парковки до парка, я в изнеможении рухнула на ближайшую ко входу лавку и лежала там час, возвышаясь животом над окрестностями.

Пришлось ограничиться кратковременными прогулками во дворе нашего дома. Впрочем, это было мне даже на руку, поскольку я уже перестала влезать в любую одежду, кроме безразмерных размахаек.

Как-то раз рядом со мной присела мама с коляской.

— Вам, наверное, рожать уже пора, — сказала она с упреком.

— Да нет, — пожала я плечами. — Еще месяцок надеюсь проходить.

— Месяцок? Да вы на каком сроке?

— На восьмом месяце. Просто тройню жду.

Соседка разинула рот.

— Ах вот оно чего… То-то я смотрю, вы все ходите и ходите… ЭКО, да?

— Нет, само так получилось.

Этим я ее окончательно добила.

***

Беременность тем временем протекала более-менее нормально. Фето-фетального синдрома удалось избежать, девочки развивались в соответствии со сроком, мое тело со скрипом, но функционировало.

При всех сложностях, сомнениях и ограничениях я все равно очень радовалась своей беременности и неожиданно привалившему тройному счастью.

Во-первых, я понимала, что на мою долю выпал уникальный опыт — и я не хотела бы его лишиться. Выносить, родить и воспитать троих детей сразу — задача непростая, но тем она увлекательнее. Я вижу в ней своего рода вызов, и мне самой интересно — получится ли у меня? Во время беременности я страшно гордилась тем, что так здорово справляюсь — после каждого УЗИ врачи удивлялись тому, как хорошо протекает моя беременность, и в шутку звали меня гениальной беременной. Посмотрим, как я проявлю себя в роли многодетной матери.

Во-вторых, три младенца — это в три раза больше пухлых щек и мягких пяток, первых улыбок и робких шагов навстречу маме, в три раза больше веселья и прочих радостей, ради которых люди заводят детей. А бессонных ночей столько же, сколько с одним — вполне себе «выгодная» сделка!

***

Я была твердо намерена доносить беременность хотя бы до 35-й недели. Конечно, я знала, что по статистике большинство троен рождаются в районе 30-32 недель, но была абсолютно уверена, что смогу проходить дольше.

Однако события развивались совсем не так, как мне хотелось бы. На 33-й неделе я отправилась в роддом на плановое УЗИ — еще не подозревая о том, что домой меня на этот раз уже не отпустят.

Продолжение истории читайте по тегу «записки мамы тройни».

ПОДПИСАТЬСЯ НА СЛЕДУЮЩИЙ МАТЕРИАЛ ЦИКЛА «ЗАПИСКИ МАМЫ ТРОЙНИ» МОЖНО тут.

Фото Анны Даниловой