«Необходимость» замужества актуальна и в наши дни. Порой женщины, очертя голову, вступают в сомнительные, а то и вовсе неподходящие союзы, поддаются первому сильному чувству, принимают первое же предложение – и, горько сожалея о своём браке, все же гордятся заветным штампом. А ведь ещё сто лет назад участь старой девы не считалась трагедией – достойная леди в чепчике вызывала уважение у друзей и родных. Джейн Остин никогда не была замужем, не имела детей, она не получила образования, не сделала карьеры, не обрела прижизненной громкой славы, но оставила после себя нечто ценное – книги, которыми зачитываются без малого двести лет. Как маленькой, незаметной английской леди удалось добиться такого ошеломляющего успеха?

Джейн Остин, как и её тезка и коллега Шарлотта Бронте, родилась в семье священника, её родители были благородного происхождения, но ни титулов, ни особенных денег в семье не водилось. Но отец Джейн, преподобный Джордж Остин, совсем не походил на сурового, гневного, амбициозного и великолепно образованного Патрика Бронте – он окормлял паству в небольшом приходе Стивентона, держал маленький пансион и частную школу для мальчиков и выбивался из сил, пытаясь прокормить и устроить в жизни свое многочисленное семейство – у Джейн было шесть старших братьев, один младший и любимая сестра Кассандра.

Мать Джейн, миссис Кассандра Остин, прожила достаточно долго, чтобы окружить семейство если не любовью, то заботой. Шарлотта осиротела рано и пережила смерть старших сестер, в жизни Джейн не было сколь-нибудь крупных трагедий. Пребывание в школе для девочек едва не стоило жизни им обеим, но Шарлотта была вынуждена продолжить образование и терпеть ненавистный пансион, жестоких и глупых наставниц и происки товарок. А Джейн, стоило ей подцепить серьёзную лихорадку, забрали домой.

В общей сложности будущая писательница не проучилась и двух лет, и, обладая неплохой эрудицией, набранной в домашней библиотеке, не умела ни изящно музицировать, ни красиво рисовать, ни блестяще танцевать. Французскому языку с грехом пополам её обучила кузина и одна из любимых подруг Элайза. Выйти замуж, не имея ни денег, ни яркой внешности, ни хорошего образования было практически невозможно, и Джейн это понимала. Она нравилась юношам, у неё всегда были поклонники, но серьёзных перспектив не намечалось… или Джейн никому о них не рассказывала. Разве что старшей сестре Кассандре, но та унесла сердечные тайны младшей с собой в могилу.

У Джейн оставалась одна отдушина – литература. Быть писательницей для светской леди считалось занятием не зазорным. Уже блистала Анна Радклифф, были известны Мэри Монтегю и Мэри Уолстонкрафт. Мать Джейн баловалась стихосложением, старший брат Джордж считался перспективным литератором – он сочинял скучнейшие пьесы и вполне неплохие стихи.

Так что к хобби младшей дочери семья отнеслась снисходительно. Джейн писала с 12 лет, демонстрируя в юношеских произведениях жестокий сарказм, черный юмор и бойкую фантазию – её герои и героини убегали из дома, дрались, пьянствовали, соблазняли и соблазнялись. Однако в сумбурных опусах оттачивалось золотое перо – к 25 годам Джейн была уже сформировавшимся автором, создательницей лучшего своего романа, великолепной книги «Гордость и предубеждение», классики английской и мировой литературы.

По вечерам в кругу семьи она читала свои произведения, собирая сдержанный урожай похвал. Отец даже попробовал рекомендовать её роман лондонскому издателю, но столичный сноб не стал читать рукопись, присланную захолустным священником.

Время шло. Стало ясно, что ни Джейн, ни Кассандра не выйдут замуж – но это лишь укрепило нежную дружбу сестер. Казалось, в жизни уже не произойдет ничего знаменательного, милые истории леди-литератора останутся семейным достоянием, а старая дева превратится в добрую тетушку для многочисленных племянников… Но в 1803 году издательство «Кросби и К.» покупает «Нортенгерское аббатство». Нельзя сказать, что книгу (и автора) ждал моментальный успех, скорее, признание шло по нарастающей, читающая британская публика смаковала роман за романом, пока не пришлось признать – это великолепные образцы английской прозы. Недаром спустя двести лет Джейн Остин признали автором всех времен и народов. В чем же секрет её притягательности?

Во-первых, у мисс Остин был действительно выдающийся писательский талант. И то, что она не получила образования, не шлифовала рукописи, пользуясь рекомендациями коллег и замечаниями критиков, не была в курсе новых веяний литературной жизни, только помогло сохранить самобытность её дара. Сюжеты её книг не отличаются детективной сложностью, не изобилуют виртуозными ходами и грандиозными эпическими трагедиями. А вот виртуозный, дотошный, пунктуальный как вышивание психологизм – любимый конек Джейн. Ей прекрасно удались типажи и портреты, мотивации и поступки, переживания и осмысления – особенно женские.

Остин хватило ума и такта не пытаться примерить на себя персонажа-мужчину, поэтому среди её героев нет сумасбродного почти карикатурного мистера Рочестера, по которому вздыхала скромная гувернантка. Джентльмены, описанные Джейн, взяты из её окружения, они похожи на её братьев, кузенов, дальних родственников, юношей из отцовского пансиона.

Её прабабку с тремя дочерьми выгнал из дома наследник её прадеда – вот откуда взялась миссис Дэшвуд и её девочки. Её братья, Фрэнсис и Чарльз служили во флоте, стали адмиралами – вот откуда столько историй о военных, морских офицерах и их верных или коварных невестах. Личная жизнь самой Джейн, Кассандры и множества их подруг не сложилась из-за бедности – вот откуда столько рассуждений о деньгах, приданом и разумном браке. Не стоит задаваться вопросом, был ли прототип у безупречного мистера Дарси – эту тайну нам уже не узнать.

Во-вторых, книги Остин правдивы. Они добры, но не сентиментальны, суровы, но не жестоки, приземленные рассуждения в них перемежаются с возвышенными мотивами в должной мере. Остин великолепно, со знанием дела описывает, как пасынок ничтоже сумняшеся гонит из дома мачеху и ни толикой наследства не делится с сестрами, как богатая тетушка принуждает племянника вступить в выгодный брак, как коварный ловелас очаровывает бедную девушку, а потом выбирает невесту с приданым, чтобы рассчитаться с долгами.

В её паноптикуме полным-полно глупцов, ханжей, зануд, нытиков и самодовольных мерзавцев. Она высмеивает браки по расчёту, хлопотливых мамаш, квохчущих тетушек и дядюшек, громогласных краснощеких пожилых джентльменов и чопорных старых дев, сомнительные выходки офицеров и дурные манеры их жен. И тут же рисует картины искренних чувств, подлинного благородства, настоящей любви, способной преодолеть и разлуку, и препятствия, и непонимание. Теплые, близкие и доверительные отношения между сестрами, между дочерью и отцом, удаются Джейн особенно хорошо.

Из любовных историй наибольшее впечатление (кроме, конечно же, мистера Дарси) производит история Марианны и полковника Брэндона – юная и романтичная девушка очень долго не могла оценить всех достоинств порядочного, сильного, честного человека, не видела их за неприглядной внешностью и заурядными манерами. Разлука и примирение Энн Эллиот и капитана Уэнтворта тоже примечательны – не стоит отказываться от любви, следуя чужому совету. Но и этим love story, и большинству других немного не хватает того, что читается прямым текстом в «Гордости и предубеждении» – радости, уверенности в светлом будущем.

Все романы Остин кончаются хорошо, но лишь «Гордость» буквально сияет счастьем, надеждой, верой. Зрелые книги скомпонованы лучше и написаны четче, но пером водил суровый жизненный опыт – а мистера Дарси и мистера Бингли и даже обаятельного мерзавца Уикхема создала юность. Пожалуй, только в этом романе Остин смогла раскрыться, показать из-под маски благовоспитанной леди пылкую, сильно чувствующую натуру.

То, что Шарлотта Бронте никогда не скрывала. И поэтому, видимо, не любила романы Остин, вступала с ними в полемику. Это видно и в «Городке», и в «Шерли», и в особенности в «Джен Эйр». Даже героиню последнего, недописанного романа Шарлотта назвала Эммой, перекликаясь с «Эммой» соперницы.

У прозы Остен много других достоинств. Обычно мягкий, но временами язвительный и порой беспощадный юмор. Очаровательные описания пейзажей, костюмов, манер и балов, театральных постановок и светских раутов, курортных нравов, семейных традиций. Нежные привязанности, искренние беседы, к которым так склонны близкие люди. И исключительно верный самоанализ. Психологов в XVIII веке ещё не было, но мисс Остин мастерски демонстрирует, как правильно работать с переживаниями, разбирать чувства, укрощать лишние эмоции, вести себя достойно и находить самый приемлемый выход из положения. Если вы страдаете от несчастной любви – читайте и учитесь!

Как и Шарлотта Бронте, Остин религиозна, но если у маленькой гувернантки в душе – огромная жертвенность, яростное богоискательство, молитвы Джейн сдержанны, просьбы скромны. Она сверяет свои поступки и поступки героинь с катехизисом, кается в мысленных прегрешениях и находит опору в спокойной, смиренной молитве. И в то же время мастерски разделяет веру и лицемерие, веру и ханжество, веру и самодовольный, чванный фанатизм – достаточно взглянуть на мистера Коллинза и сравнить его с Эдмундом Бертрамом.

В общей сложности Остен успела написать шесть романов – не так и много для 20 с лишним лет писательской карьеры. Ещё четыре книги остались незаконченными. За ростом своей популярности Джейн наблюдала со стороны – её книги публиковались под именем анонимной «леди».

Они принесли деньги, жизненно необходимые семье, – после смерти отца Остины оказались в затруднительном положении, почти бедствовали. С годами здоровье Джейн ослабло, огорчения и тяготы истощили жизненные силы писательницы. Она умерла в 41 год от болезни Аддисона, не догадываясь об ожидающей её посмертной славе. Страшно жаль, что последний роман «Сандитон» остался недописанным – по отзывам литературоведов, он мог бы стать вершиной творчества Остин.

А нам с вами остается запомнить историю этой непростой жизни. И порадоваться тому, что на свете существуют романы, утоляющие все печали… Когда я ложусь в больницу или еду на отдых, то непременно беру с собой хоть одну книгу Джейн Остин, чтобы было чему улыбнуться в самый сумрачный день.

В материале использован кадр из фильма «Джейн Остин» (реж. Джулиан Джаррольд, 2006)