Познакомиться с парнем в интернете, узнать, что он инвалид и младше на 15 лет, влюбиться, поехать к нему в Сибирь… Совершенно фантастический и при этом совершенно реальный интернет-роман описали в книге «Золотая саламандра. История любви» сами его участники. Эта история настолько откровенна и искренняя, что, читая ее, иногда хочется прикрыть глаза рукой. Впрочем, глаза рукой хочется прикрыть и от яркого солнца. О том, что произошло с авторами и героями книги после ее издания, поговорила Анна Ершова.

Денис Семёнов – выпускник факультета журналистики СПбГУ. Печатался в ряде изданий, в 2008 году перенес инсульт. Сейчас – инвалид 2-й группы, журналист-фрилансер.

Екатерина Савостьянова – выпускница факультета журналистики МГУ, магистр психологии. Автор множества статей в различных изданиях, переводчик, автор книг.

Денис и Екатерина – муж и жена, живут в Москве.

Денис, Катя, что изменилось после выхода книги в отношениях с родными? Друзьями?

Екатерина: Моя мама, прочитав книгу, очень прониклась. Сказала: «Надо же, все происходило на моих глазах, но я ведь все равно не знала, как это было и трудно, и глубоко…» Она прямо сама как-то изменилась – внешне даже. Осторожнее с нами стала, что ли, словно мы хрустальные. Друзья?.. Тут по-разному.

Денис: Не знаю, почему, но некоторые – и мои друзья, и Катины – не стали читать нашу книгу. Может, боятся, что плохо получилось. Бывает ведь такое. Когда относишься к человеку очень хорошо, боишься, например, стихи его читать. Вдруг они какие-нибудь нескладные или пафосные. Ты не сможешь ему сказать об этом, придется врать… Это единственное объяснение, которое я нахожу. Но отчего-то получилось, что чужие люди отнеслись к книжке более тепло, чем свои.

В книге рассказывается, что в какой-то момент на работе у Кати переписка с Денисом была выложена в общую почту. Это было больно. Скажите, а этот эпизод не заставил вас засомневаться в издании книги?

Екатерина: Нет-нет, никогда даже об этом не задумывалась. Тот эпизод был ужасно неприятным и болезненным, но тогда ведь эта каша только заваривалась, я еще не знала, как мне поступать, ехать-не ехать. И это было как удар под дых – с одной стороны. А с другой – освобождение: все всё знают. Потом, отношения с коллегами и отношения с большой аудиторией – разные вещи. Ну, примерно, как любить всех гораздо легче, чем любить конкретного ближнего. Вдобавок коллеги, зная про тебя некую жареную правду, могут использовать это против тебя. Или просто шушукаться по углам. Большая аудитория в этом смысле гораздо добрее. Мы не получили еще ни единого отрицательного отклика. Я даже не ожидала, что так будет. В книге можно найти, за что нас упрекнуть. Но никто не говорит об этом…

Денис: Разве что один отклик был, помнишь? Одна женщина написала в фейсбуке, что мне либо слишком мало ремня в детстве давали, либо слишком много. Но она по-доброму написала…

Кстати, о фейсбуке. Недавно в фейсбуке Кати я увидела коммент по поводу того, что вы едете в Питер на презентацию книги: «Катя, ты сильная!» Мне подумалось, что постоянно «быть сильной» не особенно и радостно. А кто у вас в семье чувствует себя сильнее – во всех смыслах этого слова?

Екатерина: Думаю, мы оба. Что не мешает нам прекрасно уживаться. Денис – мужчина. Он, несмотря ни на что, намного сильнее физически. Он сильнее морально, духовно. Я – трусиха. Помните, как в книге ящерица постоянно от страха теряла хвосты в сказке о Золотой саламандре. Ну, вот я такая. А Денис – очень смелый человек. Он меня учит ничего не бояться, не трястись по пустякам, не тревожиться заранее.

Денис: На самом деле я абсолютно не вижу, что моя жена трусиха. Она говорит об этом, но я не видел ни разу. Это моя жена, и я всегда ее буду защищать.

Насчет того, кто сильнее – смотря в чем. У меня есть опыт, которого, слава Богу, нет у нее, и он позволяет мне быть сильным, быть пофигистом, извините за выражение.  

Екатерина: А насчет «молодцов», «сильных» – немного смешно, честно. Особенно поначалу. Запостишь, например, пост о том, что сегодня мы были в кафе – и куча комментариев: «Я вами горжусь!» Нет, конечно, мы должны сидеть дома, заниматься мелкой моторикой и памперсы друг другу менять…

Глядя на вашу пару, думаешь – все-таки насколько в обществе сильны стереотипы! А вы их ломаете. Например, стереотип о том, что муж должен обеспечивать семью… Или вы не «паритесь» по этому поводу?

Екатерина: Я «парюсь», честно говоря. Работать приходится много, я фрилансер. Периодически работы нет, я нервничаю. Денис тоже работает, только поменьше пишет, чем я. Но знаете, «париться» на самом деле не надо. Деньги – такая штука мистическая, как время. Если не думать о них постоянно, то их и хватает.

Денис: Недавно одна женщина сказала теще, что мы бедно живем. То есть она не видела, как мы живем, просто прикинула наши доходы. Мы так возмутились: как это, мы бедно живем?! У нас мало денег, но это не значит, что живем бедно. Едим, что хотим, путешествуем, ходим в кафе, одеваемся не с помойки. У нас есть все, что мы хотим.

Екатерина: Очень важные стереотипы сломал Денис. Ему врач в тюменской больнице сказал, что он безнадежен…

Денис: Нет, сначала выяснилось, что я вообще не должен был выжить. Медики до сих пор не понимают, читая мою историю болезни: может, тут ошибка? Вам не могли сделать операцию лишь через неделю после инсульта. Потом врач этот. Он был торакальным хирургом, а зачем-то взялся рассуждать о реабилитации. Точнее, я сам спросил, и он мне ответил: «Если через полгода не восстановился, значит, таким и останешься».

Екатерина: А Денис начал реабилитацию только, когда приехал в Москву. То есть… спустя четыре года после инсульта! И результаты есть и огромные! Врачи снова руками разводят.

Как изменились ваши отношения после женитьбы? Ну, у всех, там, обычно разочарование: ласковые слова не говорит, цветы не дарит…

Екатерина: Тут мы тоже ломаем стереотипы, конечно. Я все ждала: когда же, когда же. Первый брак у меня был, скажем так, не очень удачным. А Денис все так же носит цветы, дарит подарки, делает какие-то приятные сюрпризы. Подарки всегда необычные на именины, на день рождения. То экскурсия какая-нибудь, то… тир домашний, то мы едем ночевать в хостел на каком-то 40-м этаже и любуемся ночной Москвой. Или вдруг пришлет письмо на памятную дату. Я только проснулась, а оно уже тут, в почте. Или однажды, например, меня одолела депрессия. Осень, вернулись из отпуска, а тут тьма и холод. Ничего не хочу, лежу на диване, ужас-ужас, никто меня не может успокоить. Тут подходит Денис, достает что-то из кармана рубашки – и по комнате полетели мыльные пузыри. Такие, знаете, долгоиграющие, которые долго не лопаются, друг с другом соединяются – красивые очень. Я где-то увидела, мне понравилось, он запомнил и купил. И берег этот флакончик на черный день.

Денис: Есть одна проблема: Катя просит не покупать ей дорогих цветов. Она очень расстраивается, когда те вянут. А я не понимаю, как это – не дарить любимой цветов. Все равно покупаю. Уже немножко научился в них разбираться.

Вы много путешествуете, а были у родни Дениса? В книге описываются напряженные отношения с отцом…

Денис: Моя мама приезжает в Москву каждый год. Она живет в Башкирии, в маленьком городе Салават. Здесь ей не очень уютно, не любит она большие города, не привыкла. В марте мы ездили в Башкирию сами. Мой отец болел раком, мы ездили к нему в больницу. Получилось так, что мы его оттуда и забрали: его выписывали как безнадежного. Через два дня он умер. К счастью, получилось попрощаться, он нас благословил, если можно так сказать, попросили друг у друга прощения.

По книге Денис «убежал» к возлюбленной даже без документов. Как вы, чисто технически, смогли восстановить паспорт в другом городе? Неужели это возможно?

Екатерина: Да, тут, конечно, пришлось попрыгать. Но девиз нашей книжки: «возможность невозможного». Сначала мы ждали, что паспорт Денису пришлют. Потом, месяца через три поняли, что ждать нечего. А ему, между тем, надо было к врачам: трахеостома отказывалась до конца заживать. Мы обратились за помощью в службу «Милосердие», благо я там работала одно время. Они помогают бездомным восстановить документы, помогли и нам. Но это долгое дело: месяца три-четыре ждали. За это время успел измениться закон о мэрской надбавке к пенсии, появилась необходимость жить 10 лет в столице, чтобы ее получать. Ну да ничего.

Появились ли у вас общие друзья в Москве?

Екатерина: Да, конечно. Здесь, помимо моих друзей, живет не так мало и друзей Дениса (их у него вообще много). В первое время мы только и делали, что ездили по гостям. Появляются и новые друзья – благодаря все тому же интернету, в основном. Причем, в разных городах. Преимущественно, в Санкт-Петербурге. Это уже стало доброй традицией для нас.

Кстати, разница в возрасте не пугает не только нас самих, но и наших друзей. Спокойно общаемся, не чувствуем никакого дискомфорта. Наверное, потому что подруги у меня такие – молоды душой!

Катя, бывает ли вам сейчас страшно за Дениса, и что вы в этот момент делаете?

Екатерина: По привычке – бывает. Когда он находится в реабилитационном центре и вдруг не звонит и не подходит к телефону, я начинаю паниковать. Что делаю? Названиваю каждые пять минут, заполоняю все средства связи сообщениями «Где ты?» Молюсь. Но гораздо чаще мне бывает за него радостно.

Вы познакомились в ЖЖ, а потом мигрировали в фейсбук, где я вас теперь постоянно читаю. Но, вообще, не находите ли, что интернет-общение крадет время и к тому же поверхностное и ненастоящее?

Екатерина: Но наш пример же абсолютно это опровергает.

Денис: Для нас интернет – это и форма заработка, и форма проведения досуга. Не надо забывать, что я инвалид. К счастью, я передвигаюсь на своих двоих, а те, кто не могут выйти из дома, общаются только через интернет. И у меня эта было очень долго единственная ниточка, связывающая меня с Большой Землей. Без интернета я бы пропал просто, не говоря о том, что никогда не встретил бы Катю.

Екатерина: Я работаю на дому и мне приходится общаться постоянно. В конце дня часто бывает полное ощущение, что я провела его в офисе, среди людей: столько разговоров! Время крадет, конечно. Когда есть возможность поговорить по телефону, лучше сделать это – и быстрее, и приятнее. Мне иногда печатать уже совсем невмоготу, например. Но при этом письменная речь может быть намного глубже устной. Есть возможность подумать над фразой, есть возможность перечитать ее потом – а значит, ты больше ответствен за свои слова. Исчезает ненужное: не играет никакой роли хорошо или плохо подвешенный язык, внешность, голос, дефекты речи. Какие-то мысли легче доверить «бумаге», чем озвучить их. Тут много всего. Кстати, книжка наша изначально называлась «Реал», мне в ней хотелось больше поразмышлять именно на эту тему – грань между реальным и виртуальным, переход из одного мира в другой, реальность виртуального и наоборот. Но потом акценты сместились. И книжка получилась – про любовь.

Расскажите, как проходит ваш обычный день – будни и выходной?

Денис: День начинается с зарядки – вот такие мы молодцы. Потом сидим за ноутами. Работаем, я больше в соцсетях, конечно. Гуляем, стараемся каждый день обязательно на улицу выходить. Вечером читаем, смотрим фильмы, я делаю что-нибудь для все той же мелкой моторики – играю на гитаре, раскраски раскрашиваю, у нас целый шкаф всяких приспособлений для этого. А Катя занимается своей любимой керамикой. Она делает из глины бусы и чашки. В субботу и воскресенье ходим в храм. После литургии гуляем по Москве, зимой в музей какой-нибудь идем. Храм наш в самом центре расположен, в пяти минутах от Красной площади, так что можно идти в любую сторону – и все будет прекрасно.

Насколько помню по книжке, Денис, в отличие от Кати, не верил в Бога. Как произошло, что это стало и его верой?

Екатерина: Денис приехал, я ходила в храм с мамой, он по воскресеньям оставался дома. Мы на эту тему не спорили, никто никого не пытался переубедить. Даже съездили на Страстную и Пасху в монастырь – Иверский, на Валдае. Там прекрасная природа, озеро, красиво, там было много моих друзей, шашлык делали на Пасху, так что для Дениса поездка была больше туристическо-развлекательной, чем паломнической. Потом я сказала, что в нашем храме прекрасный хор, он заинтересовался (Денис – очень музыкальный человек), пошел на службу. Потом у меня была сильная мигрень, он пошел со мной, чтобы поддержать. И так как-то постепенно втянулся…

Денис: У меня раньше был миллион вопросов к религии, а когда я начал ходить в храм, они сами собой удивительным образом отпали. Я не много читаю духовной литературы, но ответы как-то находятся сами, когда я просто нахожусь на службе.

Есть ли у вас далеко идущие планы? Можете представить, скажем, что будет с вами через 10 лет?

Екатерина: Не задумывалась об этом. Честно.

Денис: Я живу сегодняшним днем. Мне очень нравится пример самураев, которые каждый день встречали с улыбкой и проживали его как последний. Если думать о том, что этот день – последний, тебе надо успеть сделать как можно больше хорошего и как можно меньше плохого.