Наталия Толстая. Легко ли быть родственницей гения?

Принадлежность к знаменитой фамилии – это и гордость, и ответственность. Перед великими предками, перед собой, перед потомками, продолжающими род. Именно эти чувства испытывает праправнучка великого русского писателя Льва Николаевича Толстого Наталия Толстая, известный московский художник, когда рассказывает о своей семье.

Наталия Толстая – почетный член Российской Академии Художеств, член Московского Союза художников. Она работает в жанре станковой абстрактной картины, создает витражи, монументальные росписи и объемно-пространственные композиции. С Наталией Толстой я познакомилась на ее персональной выставке «Медитация» в Москве и с удовольствием расспросила ее о большой и дружной семье Толстых.

– Наталия Олеговна, когда вы впервые узнали, что вы – праправнучка Льва Николаевича Толстого?

– Когда мне было пять или  шесть лет. Думаю, что мне сказал об этом отец, Олег Владимирович Толстой. Он был замечательным художником, очень глубоким человеком. У отца была сложная биография. Он родился в Сербии в семье эмигрантов. Его отец, мой дед, Владимир Ильич, внук Льва Николаевича, покинул Россию, когда ему было около двадцати лет, и прожил в Сербии больше четверти века, женившись там на русской, Ольге Михайловне Гардениной. У них родились два сына, мой папа и мой дядя, Олег Владимирович и Илья Владимирович.

После войны, в 1945 году, семья вернулась на Родину, а я родилась в 1954 году уже в России.  Я очень хорошо помню своего дедушку. Он умер, когда мне было 14 лет, а ему всего 67. Дед был яркой личностью. Уехав из России совсем молодым офицером, он получил в Сербии высшее образование и стал агрономом. Вернувшись, Владимир Ильич работал агрономом в подмосковном совхозе (поселок Троицкое). Это был человек  широкого темперамента, эмоциональный, вспыльчивый, очень открытый и смелый. В нем присутствовали все мужские качества. Дедушка пользовался всеобщим уважением.

 – А отец какой был по характеру?

– Очень замкнутым и закрытым человеком. Я тоже такая же. Олег Владимирович прошел необычный путь обучения ремеслу художника. Этот путь начинался с уроков иконописи у священника отца Антония в Сербии. После возвращения семьи на Родину отец и дядя Илья получили высшее образование в московских вузах, а это было невероятно сложно: необходимо было заново осваивать грамматику и историю – в Сербии они учились в Кадетском корпусе, где преподавали историю царской России, писали по старинке, как до революции.

Когда семья вернулась на Родину, отец поступил в последний класс Московской художественной школы, а затем окончил Суриковский институт и стал живописцем. С мамой, Татьяной Владимировной Плигиной, они представляли абсолютную противоположность. Если папа был типичный славянофил, то мама, скорее, западник. Оба были хорошими художниками. Мама после окончания Суриковского института, где они и познакомились с папой, занималась, в основном, графикой, иллюстрировала книги, стала Заслуженным художником России.

Ею проиллюстрировано более 70 книг, в том числе, Михаила Булгакова, Александра Грина, Валентина Распутина, Виктора Гюго, Льва Толстого и многих других великих писателей. Мама обладала необыкновенной работоспособностью. Так, как она работала, явилось для меня  примером. Она участвовала в масштабных международных выставках книги и была удостоена нескольких международных наград за лучшие иллюстрации.

– Каким вспоминается вам ваше детство?

– Зимой мы жили в Москве, а летом за городом, и детство вспоминается, в основном, не московское. Это любимое Троицкое, где мы и сейчас обитаем. Первый дом построил дедушка, потом построили еще несколько домиков, где живут мои родственники. Мое детство было очень счастливым, наполненным яркими впечатлениями, праздниками, радостными событиями, путешествиями, куда мы отправлялись с отцом. Я родилась летом, и всегда в этот день папа Олег Владимирович и бабушка Ольга Михайловна устраивали для меня праздник, где взрослые и дети веселились от души. Я всегда очень любила рисовать. С 3 лет я уже поняла, что я хочу быть только художником и больше никем, благо пример родителей был перед глазами. Воспоминания детства связаны и с мамиными книгами. До сих пор я эти книги с трепетом беру в руки. Очень люблю ее иллюстрации к сказкам Андерсена.

Одно из моих ранних впечатлений об искусстве – это загородная мастерская отца с ее неповторимыми запахами масляной краски, дымка от печки-буржуйки и табака отцовских сигарет. В этой мастерской, построенной отцом своими руками, у стен стояли холсты; я помню его инструменты: палитру, всегда хорошо вычищенную, и чистые кисти, аккуратно завернутые в бумажки, чтобы не растрепались. Отец любил хорошие материалы, и с раннего детства я получала самую лучшую бумагу и акварель (обязательно питерскую)… Отец ставил мне натюрморты, вместе мы писали портрет моего двоюродного брата Володи (Владимир Ильич Толстой – до недавнего времени директор Музея-усадьбы Л.Н.Толстого «Ясная Поляна», ныне советник Президента РФ), который стоически сидел, не шелохнувшись, держа в руке апельсин, – а ему было около трех с половиной лет.

 – Когда вы учились в школе и «проходили» произведения Толстого, там знали, что вы – праправнучка Льва Николаевича?

– Как-то на это тогда не обращали внимания. В советское время к родословной не было такого интереса, который возник сейчас, когда люди могут откровенно рассказать о своих семьях, о своих корнях. А раньше многое умалчивалось, что-то нельзя было произносить вслух. Люди скрывали свое дворянское происхождение, боялись о нем говорить, жили в страхе, и известно, почему, – ведь многих посадили. Отношение ко мне в советский период было ровное, спокойное.

– Чем занимается ваш сын?

– Сыну тридцать семь лет. Его зовут Иван. Он окончил Строгановку, отделение керамики, потом – высшую школу Британского дизайна и занимается компьютерным дизайном. Когда Ваня рос, во многом, конечно, помогала моя мама. Так же как и меня, его воспитывали без строгости. Я всегда поощряла присутствие в нашем доме его друзей, устраивала дни рождения. Повезла Ваню в Ясную Поляну, когда ему было восемь лет. Сын рано начал рисовать, но со временем отказался от рисования и увлекся дизайном.

Наверное, в семье было слишком много художников – и бабушка, и дедушка, и папа с мамой, – и ребенок почувствовал, что хочет чего-то другого. По характеру Иван закрытый, как и я. Мне нравится, что он хороший, заботливый  отец, много занимается своим ребенком. Следит за тем, чтобы у малыша были  хорошие книжки, читает ему вслух. Я рада, что мой сын вырос таким серьезным. Его жена Галина тоже окончила Строгановку и занимается графическим дизайном. Вся наша семья связана с искусством.  Несколько месяцев назад у меня появился второй внук – Александр.

– Как вы себя ощущаете в роли бабушки?

– К этой роли я отношусь с радостью. В свободное время сразу стремлюсь поехать на дачу, увидеть внуков, погулять с ними, поиграть. Я с удовольствием отношусь к своей миссии – общение с малышами это и есть счастье. Старший внук Олег уже был несколько раз в Ясной Поляне. Постепенно расскажем ему о том, какой у него был великий предок.

– Остались ли у вас какие-то семейные вещи, которые передавались по наследству?

– Личных вещей Льва Николаевича у меня нет, но есть старые фотографии, сделанные еще в те годы, когда он был жив. Их немного, и думаю, что надо передать их в музей. Сохранилось несколько книг, которые принадлежали старшей дочери Толстого Татьяне Львовне. После революции все разъехались, и многое было утрачено безвозвратно.

– Готовите ли вы что-то по рецептам Софьи Андреевны Толстой, которая, как известно, составила свою поваренную книгу?

– Скажу честно, не готовлю. Книжка есть, иногда мы ее открываем, но довольно сложно бывает найти необходимые компоненты для приготовления того или иного блюда. Не могу сказать, что я увлекаюсь кулинарной темой.

 – Стал ли кто-то из родственников вегетарианцем?

– Пожалуй, только моя троюродная сестра Фекла Толстая. Она не совсем вегетарианка, иногда может поесть и курицу, но все-таки часто отказывается от мяса. Нет таких аскетичных последователей у Льва Николаевича в нашей семье.

 – Сложились ли у вас какие-то семейные традиции?

– Мы стараемся встречаться на рождественские праздники всей семьей в Ясной Поляне. На Пасху тоже стремимся быть вместе. У меня два двоюродных брата – Владимир и Илья Толстые, один сводный брат Петр Толстой, две троюродные сестры – Фекла и Марфа. Если мы встречаемся, то за столом собирается двадцать пять – тридцать человек. Мы не просто поддерживаем родственные связи, а по-настоящему очень любим друг друга. У нас близкие, теплые отношения. И я этим горжусь.

– Как вы считаете, какие мысли Льва Николаевича сейчас актуальны?

– Гениальность и заключается в том, что идеи не устаревают. Для меня актуальна, прежде всего, его идея самосовершенствования, которая подтверждена всей его жизнью.

Беседовала Елена Ерофеева-Литвинская