Остановитесь на минутку и попробуйте воспроизвести свои самые ранние детские воспоминания. Для многих из нас именно такими приятными островками детского счастья становятся колыбельные, которые перед сном пели мама или бабушка. За окном уже темно, за стенкой стучат часы-ходики, остальные домочадцы что-то тихо обсуждают на кухне, а рядом с детской кроваткой сидит она, самая дорогая женщина, и тихо напевает простенькие песенки про сверчка за печкой, приближающейся ночи, завтрашнем дне и взрослой жизни. Тихое, монотонное, умиротворяющее пение, которое запоминается на всю жизнь.

Почему эти простые слова и мелодии так важны для маленького ребёнка? Как они влияют на осознание собственного родительства? В чём секрет этих простых песен? И что происходит, когда наступает понимание того, что «я могу сделать лучше». Об этих и других вопросах мы бедесудем с Натальей Фаустовой, автором социального проекта «Колыбельные для всей семьи».

О том, что я хочу петь колыбельные песни, я задумалась, еще ожидая ребенка. Интуитивно, подсознательно. Я певица по первому образованию, но давно не практиковала пение. Так сложилась судьба, что я занималась другим делом – дизайном, – но, видимо, потребность в пении такого рода стала прорываться. Я все свои чувства обычно выражаю через музыку, и вот, уже ожидая ребенка, я начала подбирать репертуар, интересоваться материалом, слушать, запоминать мелодии и слова. Хотя до этого тема колыбельных меня почти не интересовала.

Знала несколько взрослых колыбельных, которые я в основном использовала как красивый жанр признания в нежных чувствах. А тут я стала интересоваться именно детским репертуаром. И как ни странно, память стала выдавать интересные фрагменты из прошлого, я стала вспоминать интонации и песни, которые пела мне мама. Конечно, я к ним добавила в свой репертуар много авторских, классических и народных песен.

Когда родилась моя дочь, в первый же день, когда мне ее принесли в роддоме, она спала…

И вот она спит, а я в первые секунды не понимаю, что мне с ней делать. Желание было – не будить, а спеть ей самую добрую песню о нашей любви. Я так и поступила, а на следующий день по отделению разнесся слух, – кто это у нас так красиво убаюкивал всех детей? Вот так все и началось. С этого дня мой первый опыт с колыбельными превратился в каждодневную традицию. Я уже просто не представляла себе, как ребенка укладывать спать без доброй песни. Потом это стало даже и врачебным средством.

Когда ночью, например, — да и не обязательно ночью, — были периоды, связанные и с изменениями погоды, и с какими-то другими волнениями, и я как неопытная мама еще не могла разобраться, что происходит, что у ребенка болит, что его тревожит, — я просто брала его, прикладывала к груди, пела колыбельную, часто сочетала это с молитвами. И я знала… Вернее, не знала, а верила в то, что это должно помочь. И помогало. Я уверена, что такой результат давали именно мои колыбельные, потому что другим членам семьи, которые брали и пытались успокоить ребенка, это не так удавалось. Конечно, мама есть мама, что говорить. Но все-таки, когда я добавляла еще песню от сердца и со смыслом, результат оказывался поистине удивительным.

Уже потом, когда прошло много лет, я стала интересоваться этой темой, изучать материалы. И оказалось, что многие исследования – научные, медицинские, педагогические, — доказали действительно большую силу колыбельных, ведь в них заложен текст, который передает традиции поколений, пробуждая генетическую память, – если мы говорим об аутентичных традиционных народных текстах. Они закладывают практически первое представление о мире, передают традиции семьи, родного края. Хорошие авторские колыбельные дают правильные установки и отношение к любимому чаду. Это действительно огромный кладезь, это сам по себе целый пласт культуры, который включает в себя и музыку, и тексты, помогающие развитию – речевому, музыкальному, интеллектуальному. И, конечно, духовному воспитанию. 

Я записала первую колыбельную песню с профессиональной  аранжировкой и подарила ее дочери на первый годик жизни на диске. Я очень хотела, чтобы подарок запомнился. Не в виде дорогой игрушки или еще чего-то такого, что сломается и забудется. Мой подарок – это песня, которую я посвятила ей. И дальше — в год по песенке, понемножку записывала, потом стала делиться с другими близкими семьями. И они мне стали говорить: «Знаешь, неожиданно: дети были очень беспокойными, два-три дня не могли нормально спать, все было как-то очень тревожно. Нашли твой диск, поставили, и просто – о, удивление! – они заснули! Сначала с интересом слушали, даже подпевали, а потом просто сладко заснули…»

Эти «звоночки» и моя чисто человеческая позиция заставили меня заняться этим делом уже не только для себя. Когда я как мама и музыкант стала покупать диски на эту тему для своего ребенка,  я ужасалась преимущественно низким уровнем качества музыкальной продукции для детей. Я была просто потрясена: как можно к детям так относиться, как можно на них (их родителях) просто так цинично зарабатывать, ничего не вкладывая? Хотя попадались и редкие прекрасные образцы – частицы еще советского, фольклорного и классического наследия в очень разноплановых сборниках и альбом Елены Камбуровой, который в свое время мне помог частично подобрать и свой репертуар. Но большинство материала не было адаптировано для современных детей — к сожалению, пение русских бабушек уже настолько не привычно на слух поколению расцвета электронных гаджетов, что я боюсь, их записи станут достоянием единиц, чьи родители искренне увлекаются фольклором. Напротив, то, что выходило у эстрадных и джазовых певиц, мало походило на колыбельные для детей. Это был перенос их манеры и сути, только в детскую кроватку.  И я себе просто сказала: хватит возмущаться! Не можешь с этим смириться – сделай лучше.

И однажды, в конце кризиса 2009 года, настал момент, когда я решила все силы бросить на запись диска с профессиональными аранжировками, с живым звуком, адаптируя песни и народные, и классические, и современные, под восприятие всеми членами семьи от рождения до самого преклонного возраста. А вскоре я поняла, что одним выпуском диска проблему не решить. И я создала проект «Колыбельные для всей семьи», чтобы поделиться с миром всем тем багажом, который у меня накопился. У меня созрела потребность отдавать, распространять «доброе и вечное» через возрождение этой необходимой традиции в каждой семье,  дарить хотя бы частицу тепла тем, кто его лишен.

На нашем сайте и в соцсетях мы говорим об этом с нашими родителями и всеми, кто занимается детьми. Мы отобрали и разместили большую видеотеку и коллекцию текстов лучших образцов колыбельных нашей страны и мира. Это, прежде всего, родные исконные песни, это всевозможные песни наших братских народов, славян, грузин, других стран мира. Мы публикуем очень много интересного материала о колыбельных, их истории, пользе и обо всем, что связано со здоровым сном и развитием ребенка. Весь материал доступен бесплатно. Даем советы молодым родителям. Об этом мы говорим и поем в живом общении на концертах – и в формате мастер-классов, и в интерактивных программах для родителей с детьми. Теперь даже наши маленькие слушатели сами поют песни из моего репертуара своим родителям и подталкивают их делать то же самое, если раньше они не пели своим детям.

– Как влияет такое пение колыбельных на отношения мамы с новорожденными?

— По-моему, в обе стороны – прекрасно. Во-первых, это и для мамы «бальзам на душу»: в этот момент у неё самой полностью снимаются всевозможные стрессы – и послеродовые, и стрессы беременности. Учеными доказано, что в момент исполнения колыбельной у кормящих мам повышается лактация и устанавливается сильная эмоциональная связь с ребенком, которую уже практически невозможно ничем разрушить. Известны даже такие случаи – мамам, которые хотели оставить детей в роддоме, все-таки давали возможность приложить ребенка к груди, и в соединении с музыкой, с колыбельной — у них уже больше не оставалось таких мыслей, чтобы отказаться от ребенка. Так пробуждалось их чувство материнства.

Вообще, если описать сам процесс исполнения колыбельной, то получается, что сначала должна настроиться мама. Несмотря ни на какие ритмы, цейтноты, работающая она или неработающая, — не важно. Если она неработающая, у нее было не меньше дел, забот и круговерти за день. Но ей необходимо вырваться из этой спешки, переключиться, установить свой спокойный ритм – и дыхания, и мыслей. Отбросить все заботы и волнения, оставить их за кадром. И когда она начинает петь, то прежде всего гармонизируется сама. И будучи уже в этом состоянии, она может передать ребенку защиту и покой. Потому что колыбельная – это такая волшебная песня, которую невозможно ни прокричать, ни пропищать. Ее можно либо очень спокойно пропеть, либо прошептать, — кто не очень уверен в своих вокальных данных или стесняется.

Родителям, которые переживают, что им «медведь на ухо наступил», и поэтому они своим детям колыбельные петь ни за что не будут, могу сказать, что не обязательно вокализировать хорошо поставленным голосом, ребёнок – не приёмная комиссия в консерваторию. Колыбельные можно не только петь, их можно шептать протяжно, плавно, на выдохе. Самое главное здесь – не вокальные данные, а сама близость и передача этого ритма, чувств и слов ребенку. Вот что туда, в эту песню, вкладываешь, — как и в молитву, — настолько ты и получаешь ответ, результат. Поэтому перекладывать исполнение колыбельных песен только на чужие плечи в виде профессиональной записи всё же не стоит.

Использовать профессиональные записи рекомендую тоже, потому что это обогащение своего репертуара, это ориентиры и на музыку, и на слова. Но не заменять ими свое пение ни в коем случае.

— А что делать, если слова колыбельных вылетают из головы? Можно ли их как-то придумывать на ходу?

— Конечно. Вообще, в народной традиции как раньше колыбельные сочинялись? Не поэты же, конечно, их сочиняли и не композиторы писали музыку. Сочиняли в семьях мамы, либо старшая сестра, которая укачивала малышей, либо бабушка. Поет себе и повторяет, перечисляет все, что окружает ребенка, быт, уклад, окружающий мир.

Зыбаю-колыбаю,
Отец пошел за рыбою,
Мать ушла коров доить,
Сестра пошла пеленки мыть.
…Дедушка дрова рубить,
А бабушка уху варить…

В каждой семье в традициях все было очень понятно и просто. У каждого была своя роль в жизни. И подмена этих ролей и приводит в современном мире, как правило, ко всяким дисбалансам и душевным расстройствам.

А когда каждый знает свою роль с младенческих лет, то не возникает вопроса: а почему я? А почему так: я хочу гулять, а меня уже заставляют дрова рубить или сено косить, или тесто замешивать? А почему? – да потому что так все делали испокон веков, так делает твоя старшая сестра, так делает твоя мама, так делает твоя бабушка, так делали прабабушки. И не возникало вопросов, не возникало конфликтов, которые сейчас без конца: а кто мусор будет выносить, а почему я – посуду мыть?

А мальчики? Как их мужественно воспитывать? Их же сейчас, на мой взгляд, воспитывают как девочек. Мамочки вкладывают в них всю свою нежность, а папочки не часто одаривают их своим мужественным примером… Я знаю, к счастью, образцовых пап, которые находят время позаниматься с сыновьями мужскими занятиями и по дому, и спортом каким-нибудь. И это люди очень занятые, это бизнесмены. Но, тем не менее, они прекрасно понимают, что это их жизнь, и если они этому не уделят сегодня времени, то, что же им вернется завтра, что они смогут передать своим детям кроме материального обеспечения?

Вот в этом направлении и помогали раньше колыбельные. Слова также могли содержать напутствие в жизни ребенка, материнское благословение.

«Богатырь ты будешь с виду и казак душой,
Провожать тебя я выйду — ты махнешь рукой…»

— На что же опирается современная женщина, чтобы находить в себе силы ориентироваться в этом жизненном потоке?

— Я не знаю, как и на что опирается каждая современная женщина, сейчас у всех свои рецепты, свои идеалы, свои ценности, философия, религия. Я опираюсь, конечно же, на Божий промысел, на христианские ценности. Только в зрелом возрасте я поняла, что больше надо слушать Его, меньше – себя. Меньше – «просто хочу», «во что бы то ни стало надо это сделать или иметь», «этого добиться». И приходит правильное понимание, приходят ответы!

Для меня критерий здорового баланса – это чтобы душа была в равновесии и в относительном покое. Абсолютного покоя мы здесь добиться не можем, в крупных мегаполисах. Либо надо иметь определенную степень святости, чтобы этого достичь. Мне пока точно совершенно далеко до этого. Но, по крайней мере, у меня появилась общая удовлетворенность событиями в жизни, понимание промыслительности. Очень тяжело перенести утрату моих родных, но благодаря вере я учусь переживать смиренно и это, а то, что приходит из каких-то успехов, я воспринимаю как подарок и стараюсь благодарить за все.

Хотя у меня тоже нет ни минуты свободного времени, я редко могу просто так расслабиться и посвятить себе большой кусок времени – просто себе любимой. Но тем не менее я живу в своем активном ритме и стараюсь находить в нем радость и смысл. Конечно, бывает трудно. Но когда ты потом открываешь свою почту и видишь буквально коротенькую реплику под каким-нибудь роликом – из тех же колыбельных, — от мамы, от бабушки, которые цитируют двухлетнего ребенка: «Вкюьти Фаутову», — «мы без вас теперь не засыпаем», и «тронуло до слез». Я представляю, в скольких семьях сейчас живет кусочек моей души, моего голоса, скольким детям и родителям это приносит душевную радость, и, надеюсь, пользу.

И ты понимаешь, что все проблемы – ничто. Что живешь не зря… Вот эта обратная связь очень помогает пережить все трудности и препятствия. Все-таки мы, артисты, чего там говорить, народ тщеславный и чувствительный, нам нужна обратная реакция. Нам важны и аплодисменты, и улыбка, и ласковое слово — обмен чувствами… Иначе ты просто не понимаешь, а нужно ли это кому-то, кроме тебя. Это очень важно, ценно и дорого.

Я счастлива, что у меня есть дочка, что она у меня такая. Анечка. Радость материнства – это самое большое счастье, которое я испытываю вот уже 10 лет. Как бы ни было трудно найти больше времени для общения, какая бы ни была загрузка у нее и у меня, мы счастливы, что есть друг у друга. Мы обе такие – у каждой свой список нужных дел на каждый день. После школы у нее дополнительные занятия — музыка, танцы, творческая мастерская. У меня своя основная работа, проект колыбельных, профессиональная фотография. Как белки в колесе целыми днями, с очень ограниченными часами для отдыха. С одной стороны, кажется, что это какой-то нечеловеческий ритм, противоестественный вообще человеческой природе. А с другой стороны, если это все отбросить, человек превращается просто в потребителя – поесть, поспать, развлечься. И дальше что? Для того, чтобы иногда приходить в полное равновесие с мыслями, с душой, иногда нужно, конечно, отвлекаться, отключаться. Мы много путешествуем, стараемся встречаться с друзьями, любим принимать у себя гостей, угощать их фирменными блюдами. Лето мы стараемся проводить где-нибудь в поездках, в том числе и паломнических, приходим в себя на природе. В общем, наполняемся, насыщаемся, а потом с новыми силами…

Еще она моя муза, вдохновительница. Благодаря ей я стала развивать этот проект, через который и я смогла реализовать себя как музыканта – в жанре, о котором я раньше даже не помышляла. Я не представляла, что мне такое огромное удовольствие будет доставлять исполнение настоящих произведений для аудитории с малютками, мамам, беременным, — практически для всей семьи, потому что у меня есть и папы, которые говорят: «С удовольствием слушаю Ваши колыбельные даже я сам».

– Расскажите про свою дочку, пожалуйста, как дальше строились отношения, какая она. И как Вы думаете, повлияли на нее колыбельные?

— Я пела ей где-то до двух с половиной-трех лет, непрерывно. Когда она уже осознанно смогла нормально говорить, она мне сказала однажды: «Мама, не пой больше». То есть, предел она мне установила сама. Я послушалась, потому что знаю на эту тему хороший анекдот. Эстонская мама качает долго в люльке младенца, час поет ему песню, два поет, три, потом ребенок открывает рот и говорит: «Мама, Вы очень красиво поете, но так спать хочется…» И я подумала: только бы не переборщить.

Конечно, прекратились колыбельные, но они заменились книжками на ночь, в любом случае традиция нашего отхода ко сну продолжалась в той же интимной обстановке, при том что я всегда была работающей мамой. И, тем не менее, это вечернее время перед сном было нашим святым. Колыбельные заменились чтением, а потом вдруг она опять прильнула, когда уже чуть постарше была: «Мам, так я скучаю по твоим колыбельным, спой мне…» В общем, это потом перешло не в основную функцию, а в воспоминания, в желание вернуться в то младенчество, искупаться в тех эмоциях, в тех образах. И даже до сих пор, когда она чем-то расстроена или просто испытывает прилив нежности, мы выбираем любимую ее колыбельную, и я пою ей, как утешительное средство, как подтверждение любви, которой много не бывает.

Потом, когда я стала записывать альбом, ребенку было уже восемь лет. Я Анюту тоже подключила – она стала со мной петь, выходить на сцену. И пара номеров у нее есть: одну песню мы записали, авторскую, на слова Раисы Нур и музыку Сергея Чипенко. Мы с Аней спели дуэтом. А потом она стала петь народную песню в роли старшей сестры. У меня, к сожалению, нет пока больше детей, кроме Ани. Так что старшая сестра – это пока лишь сценический образ.

Сама по себе она добрая девочка, очень целеустремленная, творческая в разных проявлениях, и поэтому чувствительная. Конечно, музыкальными способностями Бог ее не обделил, и танцует очень хорошо, рисует не плохо. Сейчас у нее проявляются задатки дизайнера. Не чистая живопись, а именно создание различных коллажей, сочетание шрифтовое и композиционное. В общем, в эту сторону вроде тянется. Конечно, я стараюсь всячески поощрять все ее творческие проявления. Хотя в силу своего перфекционизма я знаю, что поступаю иногда неправильно – завышаю планки. Но стараюсь прислушиваться к ней, к ее стремлениям. Учусь у нее, она сама иногда меня корректирует…

Сейчас я поняла, что надо, чтобы ребенок с детства приучался не к соревнованию, не к стремлению добиться сразу каких-то высот, — а пока просто получал удовольствие, искал и выбирал то, что будет больше по душе.  Потому что самое главное — любить то, что ты делаешь.

Я стараюсь воспитывать дочь в добре, любви, направляя ее в будущем, прежде всего, в центр семьи, в основе которой будет любовь между мужем и женой и счастливое материнство. Чтобы она нашла свое призвание и реализовалась на своем месте в полной мере.  Все остальное приложится…  Таково мое материнское желание, которое я транслировала и через колыбельные. Что получится — увидим. Это наш совместный труд и опыт, который мы проходим. Ей еще только десять лет, — хотя ей УЖЕ десять лет. А колыбельные нам уже очень помогли – у нас сильная связь и очень доверительные отношения, через которые всегда можно достучаться до юного пылкого сердца.

Беседовала Лидия Сиделёва