О Черной курице и Лебедином озере

Нет, наверное, большей беды в нашем мирном мире, чем идеализация. Казалось бы, очень много написано, сказано, но все так глубоко вросло, что уже и не чувствуешь, где и как она управляет твоей жизнью. Нам с детства объясняют, как надо и как не надо. Потому что так воспитывали и наших родителей, и, быть может, хуже было бы, если бы не учили. И все же ничто так не мешаетбыть счастливыми и жить полноценно, а не просто существовать, как идеалы и внутренние картинки о том, как и что в жизни должно быть.

В сущности, это лишает нас свободы, это даже лишает нас нас самих, так как познать и принять можно только то, к чему имеется всесторонний доступ. А как принять в себе зависть или гнев, если это с младенчества под запретом? Как понять, что ты страдаешь от одиночества, если тебе говорят, что твоя вина в том, что ты не выучил урок и ты достоин наказания, и одиночество заслоняется чувством вины? Чтобы услышать, надо слушать, а нас учат соответствовать. Чтобы быть счастливым, нужно сперва научиться просто быть, а нас учат «жить».

На эти пространные рассуждения меня натолкнула сегодня в метро мама маленького мальчика: она читала мальчику сказку про Черную курицу, кажется, это даже школьная программа. Сказку, которая, по моему мнению, отражает всю нашу российскую псевдоправославную действительность: историю о том, как нужно «забивать» на свои внутренние потребности (мальчика оставили одного в пансионе и никогда не брали домой, он чувствовал себя очень одиноко), о том, как нужно соответствовать требованиям преподавателей, а если нарушишь – то мало того, что будешь обречен вечно испытывать чувство вины (мальчик будет вечно переживать свою вину за предательство подземных жителей), так еще и будешь наказан (лишен отличных умственных способностей). Причем вся эта экзекуция проделывается над ребенком еще и под угрозой физического насилия (битье розгами).

Когда недавно эта книжка попалась мне на полке в магазине, где я выбирала очередные книги в нашу детскую библиотеку, я решила, что никогда не куплю и не буду читать ее своим детям, – так велика во мне боль, вызываемая травмой от подобного стиля воспитания.

Но дело не во мне, дело в нашем обществе, ведь таким образом растят и выращивают многие поколения. Основа этого метода – обязанность быть идеальным, вообще наличие такого идеала, который непримиримо отвергает любые попытки быть иными. Конечно же, корнями все это держится за огромный страх, что если не жить вот так, то жить будет вообще невозможно, то есть нарушена потребность в безопасности мира, всем правит страх смерти. Но кто об этом догадывается, когда речь заходит о «высших материях», об идеалах? Если к ним не стремиться, то, точно уж, человек лучше не станет…А так ли это?

В этом смысле примечательно, что до недавнего времени мне, как и многим другим, совершенно не нравилось новое (относительно новое со времен Петра Ильича) либретто «Лебединого озера», где лебеди не погибают после предательства принца, а любовь все-таки побеждает: ну какая-такая любовь могла бы ошибиться в выборе возлюбленной? Какая любовь способна на предательство? Нет, такого в мире идеалов, тем более, воплощенном в искусстве, быть не должно. И не надо нам пилюлю подслащивать: предал – пусть умрут! Чтобы все помнили, как убивает предательство.

А жизнь-то совсем другая. Она живая и неидеальная. И счастливы те, кто это помнит, кто не ждет ни от себя, ни от своих детей необходимости «нести вину и платить по счетам», а сам умеет и учит их прощению, и в первую очередь – самопрощению.

Да, Зигфрид ошибся, но и идеальной любви не существует, поскольку нет ее идеальных носителей. Именно возможность прощения спасает то, что не может спасти любовь, а во многих смыслах, даже и является любовью.

Как часто мы любим оценивать и судить: «любил бы – не сделал бы», «любящие ТАК не поступают», совершенно забывая, что перед нами просто люди…а они поступают по-разному. Нам хочется создать мир, в котором все будет предсказуемо, гарантированно: «Если он/она так ко мне относится, то значит, я могу рассчитывать на то или это»… «Моя мама никогда бы так не поступила»… «Я и подумать не мог, что мой отец способен на такое»…

Способны или не способны, могут или не могут, что они нам обещают и что мы от них ждем, может и по праву, – это все всего лишь наши проекции. Это издержки нашей привычки анализировать и организовывать свой мир, это иллюзия нашего контроля над нашей жизнью, это страх принять о ней всю правду. Нет, я не призываю видеть истину, я хочу сказать, что надо открыться той части реальности, которую мы никак не хотим допустить с широко закрытыми глазами: признать собственное несовершенство как часть общечеловеческой природы, в том числе, и наших близких.

Нужны ли нам идеалы?

Скажу страшное: я думаю, нет. Мы уже идеальны, ведь кроме нас таких, какие мы есть, других нет. Это целостный идеально несовершенный мир, и другого не дано. И видимо, в этом есть высший смысл: познать идеальность несовершенного мира через собственные слабости и способности в их совокупности.

Так что нынешняя концовка Лебединого озера представляется как нельзя более жизненной: да, оступился, был прощен, принят, и они с Одеттой будут дальше строить свои жизни с пониманием той слабости, которая в них заложена, и той силы, на которую они способны.

А мальчик Алеша из «Черной курицы» нуждался в родительской любви, понимании, поддержке и, конечно же, прощении, а не в угрозах, назидании, пожизненном чувстве вины и лишении способностей.

Мне тут случайно попалась совершенно чудесная открытка. «Пожалуйста, прости меня». Произнося эти слова, вы просите не о прощении, а о помощи в том, чтобы простить самого себя. Эту фразу можно использовать даже тогда, когда вы не знаете о причине проблем. И вам не нужно об этом знать.

Пожалуй, я все-таки прочитаю эту сказку детям и объясню, к чему ведет невозможность простить себя, недостаток любви, тепла и понимания в человеческих отношениях.