Преподобный Сергий: разве его может не быть?

Есть такие понятия в жизни, которые вроде бы были абсолютно всегда. Дом, родители, какие-то базовые знания о мире.

Вот и со святыми так бывает. Конечно, с большинством из них мы знакомимся в каком-то сознательном возрасте, у нас появляются с ними какие-то личные отношения. Не шучу и не преувеличиваю. Так о преподобной Елисавете Федоровне я узнала где-то в старших классах школы и сразу же полюбила.

А вот когда я узнала о преподобном Сергии? На уроке истории в школе? Возможно. Но мне кажется, я знала о нем как-то всегда. Не было такого момента — узнавания и возгорания любви. По крайней мере, я его вовсе не помню.

И совсем не помню первого посещения Лавры. Тут, конечно, сыграло свою роль то, что у тети была дача по Ярославскому направлению, мы с братом часто у нее гостили, а она в свою очередь вечно нас возила то в Лавру, то в Хотьково. Это было странное «паломничество», когда маленькие «паломники» не сильно и понимали, что к чему. Мы не противились, поездки нам были всегда в радость (от дачи надо было ехать на электричке), но и понимания не было особо. Ничего с этим не поделаешь — особенности и наших внутрисемейных отношений, и думаю, самого духа времени. Хаотичный процесс воцерковления взрослых не мог не сказываться на воспитании детей.

Помню не первые. Лет 15 назад приехали с  тетей же в Лавру. Дома у нас была очень сложная и опасная ситуация. Светлая. Пятница, кажется. Солнце и весна. У раки с мощами преподобного тетя начала мне шипеть в спину — молись, молись. А у меня было какое-то оцепенение. От этого шипения я почему-то расплакалась. А может, и не от него?

Мне в Лавре всегда спокойно. Захожу туда, и настрой меняется. Там ничего не страшно. Все неурядицы остаются где-то там, снаружи, за стенами. Мне не хочется, и никогда не хотелось просить преподобного в Лавре о каких-то земных вещах. Мне вообще там не хочется ничего просить. Просто быть и впитывать в себя это спокойствие и умиротворение.

Помню одно чудное посещение Хотьковского монастыря. Тетя нас повезла на соборование. Лет 12 мне тогда было. И тоже — вот такие совпадения — дома была очень нервная ситуация. И также, как и в Лавре, тетя просила молиться. Но состояние было другим, не было отрешенности от мира. Мне было непонятно, что за штука это  — соборование. Интересно. Тетя дома  пыталась объяснить, но всё равно неясно.  И я была полностью поглощена происходящим. Но всё же я попыталась как-то подумать о домашнем и помолиться о разрешении той ситуации.

Всё решилось. Очень удачно решилось. Тетя «вцепилась» в эту историю и долго рассказывала всем о силе молитвы детей о маме. Ситуация касалась маминых рабочих дел. Я в это до сих пор не верю. Только недавно стала сомневаться в своем неверии — а не много ли я на себя беру, когда считаю, что «это просто совпадение»? Я ни в коем случае не сомневалась в том, что именно Господь помог маме тогда, но вот в силе своих сумбурных молитв…

Долгое время в моей жизни был храм преподобного Сергия Радонежского. В этом храме было много важного: серьезные исповеди и крестины моего старшего сына. Но вернемся к школе, поскольку храм был почти школьный – находился рядом с моей православной школой и считался «нашим». А преподобный в то время был вроде «профессионального», то бишь ученического святого. Вот в обычной жизни, не в Лавре, я совершенно не тревожилась на тему «приставания» к нему с просьбами. Просила пятерок, разума и «за брата». Брату как-то не была интересна учеба, а меня это очень расстраивало. До сих пор понять не могу, как это – неинтересно учиться!

Но вот что удивительно. Я не получила ни одной пятерки «по молитвам святого». Брат так и не полюбил учебу. А преподобный Сергий всё равно остается святым, без которого я свою жизнь и представить не могу. Не в пятерках, видимо, дело. Не в каких-то видимых чудесах, которых у меня и не было.

У меня нет никаких видимых и осязаемых доказательств того, что преподобный Сергий вообще в моей жизни присутствует. Я уже не хожу в тот Сергиевский храм, а в Лавре была вот недавно после очень длительного перерыва, да и то как-то скомкано вышло. Но, как и 15 лет назад при входе в обитель, куда-то на десятый план ушли все проблемы. Как и тогда, мне ничего не хотелось у него просить или спрашивать, хотелось быть стоять и внимать тишине и себе.

«Тишина в Лавре?», — удивитесь. Да знаю, знаю я сама. Там всегда полно народа. Семинаристы, паломники, иностранные туристы, да кого там только нет! И все спешат, разговаривают, фотографируют. А тишина есть. Я ее чувствую, по крайней мере.

А ещё есть ощущение родства этого места. Отчего?  Не знаю. Нет у меня ответа на этот вопрос.

Оттого, что преподобный молится обо всех нас? Не зря же его называют «игуменом всей русской земли». Заботится он о нас, все мы его тоже родные. Наверное, так.

Скорее всего, это и есть главное чудо преподобного Сергия в моей жизни. Ненавязчивая, тихая забота, в которой я нисколько никогда не сомневалась. Даже несмотря на неполученные пятерки. Но эта забота точно совершенно есть. Ведь не зря мне так хорошо и спокойно в Лавре?