Читайте также: О хорошем отношении к деньгам

Будто в продолжение темы денег, поздним вечером раздался телефонный звонок. Моя добрая приятельница, налоговый консультант, усталым голосом извинилась за поздний звонок и спросила: «Скажи, как ты справляешься, если тебя банально используют?».

— В каком смысле, — я, оторвавшись от проверки организационной структуры клиента, даже не поняла, о чем собственно идет речь.

Алиса – очень хороший специалист, и этим регулярно пользуются ее знакомые. Они звонят и болтают о каким-либо мелочах и, как бы между прочим, задают то один, то другой вопросы, рассчитывая на консультации.

— Понимаешь, я не против дать пару профессиональных советов, но когда этим начинают пользоваться регулярно, мне обидно. Особенно раздражает фраза «ну для тебя это так просто, раз – и ответ готов». А то, что я училась несколько лет, да и продолжаю учиться, это совсем не в счет, пустячок такой милый. Мне обидно, что не ценятся чужие знания, чужие затраты, наконец. Вот ты что об этом думаешь?

Она рассказывает, а я молча слушаю и параллельно ловлю себя на мысли, как же она в этом не одинока.

— Алис, а что я должна тебе сказать? Боюсь, порадовать тебя не получится. Понимаешь, никто в здравом уме не пойдет в магазин за продуктами или вещами без денег, но когда дело доходит до интеллектуального труда, то происходит нечто удивительное: большинство считает, что платить не за что. О да, я помню, как в годы моего детства нам в школе объясняли: мы строим коммунизм и, даже дата называлась, в 1980 году ждем светлого будущего. А чтобы дети поняли, что такое коммунизм, рисовали такую картину: представьте, вы заходите в продуктовый магазин, а там все полки продуктами забиты: маслом, колбасой, конфетами. Привлекательный образ, скажу я тебе, если учесть, что масло и колбасу завозили раз в месяц и продавали в порядке живой очереди, а конфеты шоколадные мы вообще видели только в новогодних подарках. «Дунькина радость», конечно, в магазинах была всегда, правда, когда начались перебои с  сахарным песком, их местные умельцы скупили ящиками на самогон. Впрочем, я несколько отвлеклась. Мы сразу эту картину представляли, слюнки текли, и следовало продолжение: вы заходите в магазин и берете все, что вам хочется и сколько хочется. Вот только у меня всегда возникал вопрос: «Без денег, чего хочешь и сколько хочешь – это как?», на что получала отлуп: «Будешь умничать, матери позвоню». Ну звони-не звони, а если ты в третьем поколении имеешь отношение к экономике, то дурные вопросы возникать будут. Так вот, много воды утекло с того времени, мир переменился, а желание получать что-либо бесплатно не исчезло, вот и пожелание даже есть: «Пусть у тебя будет всё, и чтобы за это всё тебе ничего не было».

— Мда, тебе волю дай – ты все высмеешь. Ты пока рассказывала, у меня у самой глаза загорелись, как представила тот продуктовый рай! Так как мне поступить?

— Алиса, а может просто не отвечать на такие вопросы, а переводить разговор на другую тему? Или просто прощаться, мол, консультации в рабочее время со стольки до стольки, по адресу. И вообще, скажи на милость, а зачем ты вечером по рабочим моментам общаешься, у тебя муж, дети.

— Да я так и делаю, но знакомые всё равно звонят, на консультацию приходить – за это деньги платить нужно, а по телефону можно и без денег. Я как-то ответила на один из заданных вопросов, что там работы не на один день и деньги платить нужно, меня спросили: а за что? Как-то несправедливо это.

— По телефону ты все равно всю ситуацию не рассмотришь, ты ее узнаёшь только со слов позвонившего, но документов не видишь, оценить реальность ситуации заочным способом невозможно, вот и мотивируй свой отказ этим. А о какой справедливости ты говоришь? Алиса, ты умная женщина, ты же видишь, что профессии, требующие долгой и сложной подготовки, – врачи, ученые, преподаватели и другие, – оплачиваются ниже, нежели труд уборщицы в коммерческой фирме. Потому что считается, деньги платить не за что, подумаешь, какая работа тяжелая, сидят в теплых помещениях, с компьютерами, ну разговаривают некоторые много, так разве это работа? Мне иногда приходилось выслушивать: «Что ты говоришь об усталости, подумаешь, несколько часов в день перед студентами постояла, что-то там им порассказывала, ты вот пойди снег на улице почисти в снегопад и поймешь, что такое усталость».

В нашем обществе не выработаны механизмы оценки интеллектуального труда и, кроме того, каждый профессионал умственного труда – это кошка, которую заставить ходить строем невозможно. Верхи не знают, какими мерами можно на них влиять. Вот уже и школу, что среднюю, что высшую, травят дустом реформ двадцать лет, а преподаватели еще за что-то держатся. И вот первое лицо министерства, не мудрствуя лукаво, на всю страну обвиняет преподавателей высшей школы в профнепригодности, в противном случае за такие зарплаты они ни дня бы не работали, а если не уходят, значит, никому и нигде больше не нужны.  А иные «низы» не преминут блеснуть познаниями и напомнить, что в древние времена педагог был рабом, сопровождавшим ученика в школу.

— Ну вот меня тоже такая позиция напрягает, моя соседка по лестничной площадке сказала: «Ну работа у тебя не бей лежачего, можно и на пенсию не выходить, до смерти работать. Ты, конечно, мол, устроилась хорошо, консультант, но за что тебе деньги платят – никак не пойму.

— Я еще на заре своей юности слышала такое высказывание, что наши люди знают четко три важных момента: как лечить болезни, как воспитывать детей, особенно чужих, и как управлять государством. Сказал же Владимир Ильич, что каждая кухарка может управлять государством, и все поверили. И в таком случае, если все всё знают, то о какой ценности интеллектуального труда может идти речь? Вот возьми тех же врачей: люди долго и много учатся, морг, больница, без этого нет специалиста, и вот выходит тётечка с приема и громогласно на всю приемную заявляет: «Я к этой тупой только за больничным листом хожу, она же ничего не понимает», – и пошла либо самолечением заниматься, либо к какой-нибудь бабке за травами или порчу снимать. Рынок этих услуг в стране оценивается в десятки миллионов долларов ежегодно, если не больше. Или приехала я к родственникам, в книжном магазине стоит прекрасно изданная книга местного писателя. Человек за жизнь объездил всю страну, многое повидал, со страниц его книг льется светлая печаль и нежная любовь к своей малой Родине, он еще и картины пишет. Но многие посмеиваются над ним, мол, выискался бумагомаратель, мы тоже так можем, все грамотные сейчас, вот только дел у нас много: дом достроить, машину сыну купить, а как с делами разгребемся, так и напишем, да так, что заткнем за пояс писаку этого. Вот стоит такой критик в магазине, смотрит на цену книги, проверяет тираж и, обращаясь ко мне,  говорит: «Вы посмотрите, 1000 экземпляров по 300 рублей, ну ничего так деньгу гребет», и невдомек человеку, что если от этой суммы писателю достается 7-10 процентов, уже хорошо, а если учесть, что это небогатая ресурсами провинция, а книга на прекрасной бумаге, то процент, скорее всего, ниже. Вот и получается, чужой труд и знания ни во что не ставим, но деньги у этого человека считаем и судим, за дело получил или на халяву.

— Ну ты же знаешь, что деньги считают «злом», – усталость в голосе отпустила, Алиса уже подшучивает.

—  Да ладно, злом они являются, когда мы поднимаем их на пьедестал и начинаем на них молиться. Мы работаем, чтобы их получать, потому и относиться к ним нужно проще. И необходимо учиться ими управлять. Не они нами, а мы ими.

Уже поздно, мы прощаемся и напоследок говорим, что нужно постараться дожить до того времени, когда интеллектуальный труд будут ценить и уважать, как и любой другой труд и чужие достижения.