С широко разинутым ртом

Сначала в её жизнь вошла широкая улыбка, а следом — Костя. Знаете, как у Чеширского кота в мультфильме — улыбка, обладающая свойством отдельно повисать в воздухе.

С первых шагов знакомства он пытался купить её расположение даже не детской непосредственностью, а какой-то ранней младенческой умильностью. Вот только что рядом был вроде бы взрослый мужчина, которому 30, с солидной работой, машиной и модным пальто, и вдруг он растворился, и в воздухе осталось выражение личика малыша, агукающего и пускающего пузыри.

Вначале это казалось очень милым. Никакой тебе холодности, каменной стены, как у героев предыдущей колонки — про мальчиков, которым нельзя плакать. Сразу очень тепло. Восхищение, объятия при прощании и встрече, преданный взгляд из-под длинных ресниц.

Наде — назовём так героиню нашей истории — сперва показалось, что наконец-то она встретила человека, понимающего её без слов. Ту самую «вторую половинку», о которой многие мечтают. Костя очень скоро признался ей в любви, сказал, что без неё не может. Назвал её особенным человеком в своей жизни, рассказал о своих мечтах: вместе погулять по ночной новогодней Москве с ёлками и иллюминацией, а потом съездить в Париж.

Однажды Костя пришёл к Наде домой и неловко задел стоявшую на тумбочке вазу с цветами. Цветы не были подарены им, а ваза упала и разбилась. Костя сначала сделал вид, будто ничего не произошло, а потом, когда Надя всё-таки обратила на произошедшее внимание и напомнила, что кроме них в квартире больше никого нет, а осколки вазы — вот они, на полу, пообещал подарить ей на ближайший праздник новую вазу, гораздо лучше. Да и ещё время от времени дарить цветы, чтобы они в вазе всегда стояли.

Сначала пришло 14 февраля, потом 8 марта, но никаких ваз и цветов не было. Напоминать Косте об этом Насте было как-то неудобно. А вдруг он День всех влюблённых не празднует, он же такой православный и консервативный? И 8 марта вдруг не отмечает по той же причине?

Гулять по Москве они, правда, договорились. Но для того, чтобы Костя хотя бы приходил на встречу, а уж тем более вовремя, нужно было прилагать массу усилий. Звонить, напоминать, писать, ещё раз звонить. Было такое ощущение, как будто тащишь из болота бегемота, который при этом получает тем больше удовольствия, чем с большим трудом ты его тянешь.

Иногда он просто не приходил на встречи. Звонил в последний момент и заявлял, что у него важное совещание на работе, никак нельзя уйти. А Надя перед этим творила просто чудеса тайм-менеджмента, перенося свои важные встречи так, чтобы освободить именно этот вечер.

У Нади копилась на Костю злость. За всё понемногу: за разбитую и не подаренную вазу, за цветы, которых не было, за «вязкость» и опоздания. Высказывать свои претензии ей было трудно: ведь он вроде не сделал ничего такого, по-настоящему обидного и серьёзного. Там мелочь и тут мелочь, но этих мелких неприятностей набралось уже столько, что терпеть их никаких сил не находилось.

Надя понемногу начала пробовать высказывать Косте свои претензии. В ответ он либо молчал и мило улыбался, всем видом демонстируя: «Ну, посмотри, я же такая лапочка! Разве меня можно в чём-то обвинять? Я же хорошенький, меня только обнять и носить на ручках». Либо также мило улыбался и начинал объяснять, что на самом деле ничего не было, «ей показалось». Ещё интересовался не повышена ли у неё температура и не употребляла ли она алкоголь или другие какие вещества, изменяющие сознание, иначе с чего кажется? Это было особенно обидно: ты высказываешь ему реальную претензию, а он в ответ принюхивается, мол, ты пьяная, что ли?

Сам же Костя много курил, имел привычку постоянно сосать пиво из бутылочного горлышка, а если был за рулём, то непрерывно закидывал в рот жвачку или леденцы. Иногда это Надю раздражало, а иногда превращалось в её глазах в последнюю частичку пазла для портрета умилительного младенца — ну что за малыш без соски?

Последней каплей стал Париж. Как-то они сидели в кафе, и Костя жаловался, как ему бы хотелось в столицу Франции, вот только зарплату на работе задерживают, да и с отпуском непонятно. И так мило улыбнулся, что Надя в очередной раз растаяла. Она согласилась купить ему авиабилет в долг и самой забронировать гостиницу, взяла на себя все хлопоты, связанные с получением шенгенской визы. Костя забыл взять на работе справку о зарплате, а она нужна была срочно, и Надя попросила для него справку у подруги, у которой была своя фирма. Насчет каждой мелочи его опять же приходилось тянуть и пинать.

Дней за десять до вылета Костя сказал, что никуда не поедет, потому что не получается взять отпуск. «Так вышло», — мило улыбнулся он. Надя с трудом успела продать Костин билет другому желающему, забронировала вместо двухместного номера одноместный и улетела в Париж одна.

«И что меня всё это время рядом с ним держало? Он же абсолютно безответственный, умеет только брать и не даёт ничего никогда», — думала Надя, гуляя по Елисейским полям. Ей даже было стыдно признаться подругам в случившемся, в голове уже звучали их осуждающие голоса: «И куда ты смотрела, ну как же ты могла?»

Подруги, конечно, этого бы не поняли, но тут оказывала свое, весьма мощное, влияние и другая сторона — невероятная сладость кавалера.

Это ведь чудо, что взрослый человек мог играть роль настолько идеального младенца, отражающего каждую эмоцию Нади, дающего столько тепла!

А потом она перечитала Костины посты в соцсетях и увидела то, чего раньше не замечала. Костя постоянно просил или разрешал что-то с собой делать. «Хочу на каток, а кто бы меня позвал составить компанию?» «Хочу вкусно пообедать, давно не ел настоящего домашнего борща, у кого такой имеется?»

Да, его «хочу в Париж» было из той же серии. Я такая милая куколка, поиграйте со мной. Если будете играть со мной хорошо, по моим правилам, то я вознагражу вас своей высочайшей улыбкой, а если нет, то накажу вас криком и капризами.

Образ окончательно достроился года через два, когда в одном из кафе Надя встретила Костю… с женой и ребёнком в коляске. «А Костя ушёл какать, он сейчас вернётся», — шутливо сообщила жена, и пазл сложился. У неё два милых ребёнка — один из них девочка в коляске, а другой — милый агукающий мальчик за тридцать, к которому детские смешные слова подходят как нельзя лучше.

Младенец-мужчина? Да кому он нужен, возмутятся читательницы. А вот и нет. Его широко открытый рот, постоянно ищущий тёплый материнский сосок, очень привлекает. Очень сильно хочется что-то туда положить, чтобы мальчик улыбался и не плакал. А улыбается и плачет он очень умело, иначе не нашлось бы столько желающих поиграть в «милую куколку», покормить её, понянчить и позаворачивать в одеяльце.