Сегодня в Пушкинском музее открылась выставка живописи и гравюры эпохи Эдо, крупнейшая за несколько последних десятилетий. Редкость подобных музейных праздников вполне понятна: хрупкость произведений, исполненных на шелке и бумаге, и строгость правил их экспонирования делают подобные показы весьма нечастыми и потому уникальными. По этой же причине московская выставка будет разделена на два этапа: часть артефактов увидит свет с 4 до 30 сентября, а с 3 по 28 октября им на смену придут другие, не менее значимые шедевры.

Эпохой Эдо (1603–1868) традиционно называют период правления военного сословия самураев, длительный этап мирного существования страны, развития искусств и ремесел. Фактическим центром стал город Эдо, куда военный правитель Токугава Иэясу перенес свою столицу, превратив небольшую рыбацкую деревушку в развитой город с полумиллионным населением. В это время в Японии сосуществует множество художественных школ, распространяется книгопечатание и производство гравюр на дереве, а произведения искусства становятся доступными не только для аристократов, но и для купцов и богатых горожан. Высочайший уровень художественного мастерства, достигнутый в этот период, прославляет японских мастеров далеко за пределами страны.

Два произведения, включенные в экспозицию, имеют самый высокий в Японии статус национального сокровища. Одно из них — интереснейший портрет главы клана Кога, приверженца европейских наук Таками Сэнсэки кисти Ватанабэ Кадзана.

Тончайшая светотеневая моделировка лица персонажа, выполненная под явным европейским влиянием, составляет любопытный контраст с плоскостной, орнаментальной проработкой складок его одежды. Известно, что во время исполнения этого портрета Таками Сэнсэки было 53 года, однако он изображен молодым человеком, то есть его образ приукрашен и несколько идеализирован, но при этом сохранены характерные портретные черты, а оттенки душевного строя и настроения переданы проницательно и умело.

Второе произведение, имеющее статус национального сокровища, — ширма Кусуми Морикагэ с изображением семьи, отдыхающей под навесом, заплетенным тыквами-горлянками. Изысканная композиция построена на излюбленном японском принципе асимметрии и ярко демонстрирует характерное умение мастеров использовать пустое пространство фона как активную композиционную деталь, насыщенный эмоциональностью прием. Быстрые умелые мазки в фигуре мужчины приобретают весомость, энергию, в изображении женщины — легкость, изящество и нежность.

Считается, что прообразом для этого изображения стало стихотворение, приписываемое поэту Киносита Тёсёси (1569–1649):

Под стрехой,

Увитой цветами вечернего лика,

Наслаждаются прохладой

Мужчина в простой рубахе

И женщина в юбке на бедрах.

Особенной популярностью в наше время стал пользоваться прославленный художник эпохи Эдо Ито Дзякутю. Его гравюра исполнена в особой технике такуханга, обеспечивающей яркий контраст глубокого черного и светлого тонов. Свободное, естественное расположение изящных силуэтных листьев и цветов на бархатистом темном фоне предвосхищают эстетику кадра, минимализм черно-белой фотографии.

Написанное тушью изображение карпа в волнах демонстрирует другую грань таланта этого незаурядного мастера. Кажущаяся простота быстрых мазков таит в себе виртуозное владение кистью, ведь ни одно касание не может быть впоследствии исправлено.

Характерная черта японской эстетики — контраст и равновесие жестких геометричных границ изображения, очерченных прямоугольниками свитка или ширмы, и подвижной, асимметричной композиции, полной эмоциональной динамики, внутри этих границ. Подобный контрапункт украшает и единственную на выставке работу женщины-художницы, крайне редкого персонажа в японской культуре.

Ода Сицусицу специализировалась на изображении цветущей сакуры, одного из центральных символов и элементов японской эстетики. Ее изящно изогнутая ветка, усыпанная нежными эфемерными цветами, полна грации, тонких переливов цвета и трепетного, вибрирующего движения.

Техника гравюры, пришедшая в Японию из Китая в VIII столетии, достигла в эпоху Эдо настоящего расцвета, прославив таких великих художников как Китагава Утамаро, Кацусика Хокусай, Утагава Хиросигэ.

Бесспорно, одно из самых известных и широко цитируемых произведений мирового искусства — знаменитая Волна Хокусая. В Пушкинский музей привезли великолепный прижизненный образец этой гравюры прекрасной сохранности. Мощная красота стихии, почти одушевленной и наделенной эмоциональной силой, передана с удивительным композиционным совершенством и колористической виртуозностью. Прихотливые линии динамичны и изысканны, контраст белого, голубого и темно-синего цветов выразительно и лаконично подчеркивает захватывающе прекрасный силуэт взмывшей вверх волны. Рядом с ее могучей и сокрушительной красотой теряются не только утлые лодки, но и сама величественная гора Фудзи кажется небольшой и второстепенной деталью.

Двусторонняя гравюра, так называемая рёмэндзури, особенно сложно выполнимый вид печатной графики, ведь оба изображения, лицевое и оборотное, должны идеально совпадать по контуру. С этой задачей виртуозно справился прославленный Утамаро: красавица из чайного домика Нанивая запечатлена им на двух сторонах листа с двух противоположных ракурсов. Ее грациозная фигура передана тончайшими изысканными линиями, их прихотливый ритм мелодичен и прекрасен.

Среди излюбленных сюжетов японских художников и ценителей искусства хочется особенно выделить жанр «цветы и птицы», ориентированный на созерцательное любование природой. Причем интересно, что часто художников увлекает какой-то камерный, частный, скромный сюжет: цветущая ветка, тонкие травы, пересекающие свои изящные силуэты в изысканном неспешном ритме, увядающие хризантемы или наполненные жизненными соками бутоны. Возвышенная эстетизация незамысловатых эпизодов, красота в ее повседневных проявлениях — полноценная и весомая тема для произведения искусства. Здесь проявляется то утонченное внимательное любование жизнью и ее простыми и в то же время роскошными дарами, такими как смена времен года, чайная церемония, быстротечное цветение сакуры, которое так поражает и обезоруживает при знакомстве с японским мировосприятием. Великолепная ширма Китагава Сосэцу с цветами и травами на золотом фоне — пример такого эстетического пиршества.

Притягательная сила, заключенная в искусстве эпохи Эдо, расцветшем на основе культурных традиций прошлого, сначала пленила европейских коллекционеров, а позже получило признание и на родине. Собиранием японских гравюр занимались Клод Моне, Эдуард Мане и другие художники, высоко ценившие уникальные художественные свойства этого искусства, а также многообразные и богатые возможности, заключенные в его утонченных и эстетизированных образах. Теперь и мы имеем уникальную возможность испытать притяжение этой особенной культуры.

Выставка «Шедевры живописи и гравюры эпохи Эдо» в Пушкинском музее продлится до 28 октября.