Так получилось, что среди моих сотрудников (да, наверное, не только моих) практически отсутствуют сорокалетние. Есть «группа товарищей» пред-  и постпенсионного возраста, и мы, кому сейчас в районе тридцати, «дети перестройки». Представители двух поколений, которые родились и сформировались вроде бы в одной стране, но иногда напоминают жителей разных галактик. Близки ли эти «галактики», или между ними и впрямь «лежит бесконечный путь»? Об этом я задумываюсь уже не первый год. А жизнь не устает поставлять мне материал в рубрику «Смотри и сравнивай».

Сравниваю я, конечно, не людей… В «конфликт поколений» вступают не люди как таковые, а скорее установки, крепко (или не очень) засевшие в мозгах. Установки нашего настоящего, подчас горького и колючего, и прошлого, которое стремилось в светлое будущее.

Так кто же потерялся?

Спорный вопрос, кого следует счесть «потерянным поколением»: нас или тех, кого учили подчиняться, а не анализировать, идти вслед, а не искать навигатор в себе, ориентироваться вовне, а не внутрь… Да, у большинства наших родителей была уверенность в будущем и четкие жизненные ориентиры. И эти ориентиры не надо было вырабатывать или болезненно искать самому – они давались. В готовом виде.

У нас, заставших «закат эпохи», такой роскоши не было. Но нам досталось другое, более, на мой взгляд, ценное: умение думать своей головой, право иметь собственное мнение… просто быть собой – таким, каким я хочу быть, а не требуют другие (в добровольно-принудительном порядке).

Конечно, это прорастало сквозь муторную кашу девяностых, когда один хватался за шприц, другой за пистолет, третий за Библию… Я хорошо помню то состояние всеобщей обалделости, когда целую страну, казалось, «повело», как охмелевшего великана. Мы все метались и, сами того, может, не понимая, осваивали новое умение — выбирать. Для меня все началось с банальной школьной формы – точнее, ее отмены. Но сознание того, что «теперь ты можешь, как хочешь, а не как заставляют», — запомнилось. И нравится мне до сих пор.

… Когда я однажды подняла эту тему у себя в «живом журнале», в ответ прозвучал упрек: мол, зачем же ты вот так, с плеча, про целое поколение? Поясню свою мысль – теперь уже «для широкой публики».

Есть люди, просто жившие в советскую эпоху. Многие из них смогли благополучно преодолеть установки своего времени и просто стать собой, а не осколком ходячей ностальгии. А есть советские люди. Они такими остаются, пока их не посетит некая дама с косой в руке. Не то чтобы они не сумели приспособиться к новому времени – просто их мышление настолько впитало в себя понятия и «основы» того периода, что никакая перестройка не перестроит…

Точки общие… и болевые

Конечно, если бы мне просто припала охота порассуждать о том, как распалась «времен связующая нить», можно было бы прямо здесь поставить точку. Однако не все так просто: «связующая нить» все-таки существует и разорвать ее не так-то легко.

Эта нить – та культура, в которой выросли наши родители (не говоря уж о бабушках-дедушках) и отголоски которой нам достались в изобилии. Вслух я называю ее авторитарной культурой,  про себя – культурой насилия. Кто-то выражается мягче: культура вины. Принципиальной разницы я не вижу.

На первом месте в ней стоят сила, положение и власть.

Не личность – с ее потребностями и правом на уважение.

Помню, как одна пожилая женщина, впервые прочитавшая роман «Джейн Эйр», осуждала бунт главной героини против семейного насилия и полностью оправдывала ее тетку: мол, со старшими так не разговаривают. Показательно, на мой взгляд. Культуре насилия свойственно если не одобрять, то оправдывать это самое насилие. Что не только проще, но даже безопаснее, чем обнаружить и понять правоту каждой из сторон…

Именно авторитарной культуре свойственно расценивать страх как нечто положительное и даже полезное. «Это хорошо, что боятся. Боятся  — значит уважают!» Думаю, едва ли найдется хотя бы один человек, который ни разу этого не повторял. Но если вдуматься… с таким же успехом можно заявить, что «черное — значит белое», а «тепло — значит холодно».

«Уважают» — как ни крути, отношение со знаком «плюс». Уважают — значит, завоевал хоть какую-то симпатию. Значит, почти любят. Ну, или не почти.

А страх — это всегда негатив. Он настолько тесно связан с неприязнью, что трудно их разъединить или отследить, что родилось раньше. Лично я не припомню, чтобы когда-нибудь на фоне таких эмоций у меня появилось уважение к человеку. Минус не может быть плюсом – не потому, что мне так хочется, а по определению.

Так что получается обратное: боятся — значит НЕ ЛЮБЯТ. Боятся — значит именно боятся. А если и демонстрируют внешние признаки уважения, то только потому, что не хотят лишних шишек на свою голову. Видимо, «устрашители» об этом все-таки догадываются — вот и утешают себя затертыми философскими байками…

Именно авторитарное мышление понимает слово «дисциплина» не как умение направлять, организовывать или преодолевать себя (нужное подчеркнуть), а как «умение себя насиловать». Регулярно. В угоду кому-то другому. Эта культура не то что не умеет или не знает, как создавать человеку положительную мотивацию — ей просто в голову не приходит, что таковая вообще может быть. Для нее существует только негативный стимул (ослик, который боится палки) или нулевой (ослик везет по умолчанию — только потому, что его запрягли). Ты должен, потому что ты должен. Ослик, резво бегущий за морковкой, – в авторитарную картину мира такой образ просто не вписывается.

Никем не оспариваемая аксиома, наша неистребимая установка «ты начальник, я дурак» – из этой же серии. Давайте выражаться прямо: кто начальник, тот и человек. Кто сильнее, того и ценят. Кому власть, тому и уважение. Мне возразят: но ведь так же везде и всюду! Это норма, и никуда от нее не денешься! Норма? Да – для тех, кто привык к таким установкам, кто вырос в них и не умеет по-другому. Именно культуре насилия надо унизить человека, чтобы указать на его ошибки, орать и читать нотации вместо того, чтобы просто давать указания — уверенно и без лишних слов, подгонять человека  под свою «линейку», даже не задумываясь о существовании его собственного аршина, «ловить» и «заваливать» на экзамене вместо того, чтобы дать шанс хорошему студенту – а кто не готов, тот «завалится» и без посторонних усилий…

Кстати о «линейке». Границы личного выбора в авторитарной культуре очерчиваются исключительно чужими указаниями. Другим виднее, они правы по определению. Вспоминается один вопрос армянскому радио:

– Можно ли овладеть женщиной на людном перекрестке?
– Нет. Прохожие помешают советами.

А вот на вашу внутреннюю, приватную психологическую территорию доступ должен быть открыт каждому и в любое время. Права на собственные границы для вас не предусмотрено. И попробуйте только встать на их защиту! Попробуйте только проигнорировать или отвергнуть чей-то совет или замечание, с которым вы не согласны! На вас немедленно наклеят целую коллекцию ярлыков: «да ты с гонором», «ну и характер», «чего ощетинилась», «что ты так реагируешь» и так далее. Может быть, у нас и могут уважать, но не слишком-то любят человека, который может спокойно и вежливо за себя постоять. Который не позволяет собой манипулировать или что-то себе навязывать. Который думает и чувствует так, как он думает и чувствует, а не так, как от него ожидают или пытаются ему внушить. Который умеет возражать или сказать: «Мне это не нравится». Нет, авторитарному мышлению гораздо милее индивиды гибкие, как пластилин, и молчаливые, как табуретка, которых можно сложить в любую фигуру…

Куда уходят корни

Я часто задаю себе вопрос: почему наша «широкая русская душа», которой мы сами гордимся, так откровенно доступна для бацилл озлобленности, недовольства, хамства? (Проведите минут пять в регистратуре обычной поликлиники, чтобы в этом убедиться.) Может, истоки «болезни» – опять же в воспитании и мышлении, основанном на насилии? Если так – то почему мы с таким упорством за него держимся?

Мне кажется, слишком трудно отвыкнуть от того, к чему привыкали поколениями… Нас слишком долго держали «ниже плинтуса» и приучили думать, что так и надо. Что можно жить в грязных бараках и коммуналках без ванны, родителям с детьми ютиться в одной комнате, считать «хрущевку» из двух клетушек преддверием рая, безответно впускать «обчество» в свою личную жизнь, совестливо «стучать» на соседей и питаться салатом из талонов. И дело не в степени комфорта — а в том, что из нас год за годом, слой за слоем вытравливали самоуважение. У кого оно есть — не будет гадить на чужом огороде или наводить там порядок по собственному усмотрению. Да и на бардак в своем собственном не махнет рукой. Но никакие внешние действия эту проблему не решат, пока уважение к самим себе не войдет у нас в плоть, кровь и кору головного мозга. Правда, времени для «выращивания» потребуется вдвое дольше, чем для «вытравливания»…