Давно, когда мне было лет пятнадцать, у меня произошел первый опыт спора. Не просто спора, а спора на деньги. Он же был и последним. Деньги были небольшими, но обидными. Тогда, в начале 90-х, у пятнадцатилетних не было свободных денег. Не у пятнадцатилетних, кстати, тоже.  С вашего позволения поделюсь с вами предметом спора и последующими выводами.

На экраны телевизоров вышел смешной диснеевский мультик про бурундуков. Один был в шляпе, другой в цветастой рубашечке. Одного звали Чип, второго — Дейл. Спорили мы с моей двоюродной сестрой о том, кто из них Чип, а кто Дейл и кто конкретно в рубашечке, а кто в шляпе. На пять рублей. Я проиграла. Денег у меня не было. Отдала через неделю, уж не помню, как у меня такая сумма образовалась и в чем пришлось себе отказать, чтобы заплатить честно проигранный долг. В таких делах честь, как говорится, дороже.

Вы, возможно, улыбнетесь детским забавам, но буквально в это же время мне попалось на глаза одно высказывание, которое перевернуло мое благодушное отношение к спору. Дословно не помню, но суть такая. В каждом споре один из спорящих играет роль глупца, а второй — подлеца. Первый думает, что он знает правильный ответ, а второй его знает точно. После осмысления фразы спорить мне как-то расхотелось. Поверьте, ни роль глупца, ни роль подлеца меня не соблазняет до сих пор. Если меня начинают втягивать в длительную дискуссию, я начинаю сама себя спрашивать о том, кто я сейчас в данную минуту — подлец или глупец. Знаю я правильный ответ или только думаю, что его знаю. Такая тренировка очень хорошо помогает не спорить вообще или заканчивать спор вовремя. Попробуйте, может и вам поможет когда-нибудь.

В отрочестве, почти одновременно с произошедшим со мной казусом, я очень любила роман М. Булгакова „Мастер и Маргарита“. Многие эпизоды я помню до сих пор и не перестаю замечать похожее в действительности. Теперь, когда я вижу двух вяло (или наоборот рьяно) переругивающихся особ женского пола, мне вспоминается следующая фраза Маргариты из главы „Полет“:

— Обе вы хороши, — звучно сказала Маргарита… Обе ссорящиеся повернулись на голос и замерли с грязными ложками в руках. Маргарита осторожно протянула руку между ними, повернула краны в обоих примусах и потушила их. Женщины охнули и открыли рты. Но Маргарита уже соскучилась в кухне и вылетела в переулок.

Вот сейчас мне на ум пришло, что неплохо бы каждому в споре вовремя гасить свой не в меру горящий примус и чаще напоминать себе о том, что обе мы хороши, а не только одна Пелагея Петровна.

Ведь если сам себя не контролируешь, то внешний контроль в лучшем случае будет вызывать недоумение, а в худшем — раздражение и неприятие. Сдержанность – отнюдь не самое плохое качество на свете.

Просто ради самоуважения неплохо иметь представление о допустимых границах приличия в общении и не забывать о вежливости.

Когда я училась в университете, у нас в программе обучения присутствовала такая дисциплина, как философия. Многим моим сокурсникам пришлось тогда тяжко. Но сейчас не об этом. Преподаватель был самый настоящий практикующий философ. Он рассказывал нам много чего не по программе: про себя, про участие в конференциях, о спорных вопросах в философии и о бытовой философии на каждый день. Однажды он рассказал нам историю о чистой стене и свои выводы о людях.

Философы вообще любят ходить пешком и на все обращают внимание в своей философской манере. Дорога нашего философа на работу пролегала мимо одной стены, которую много раз пытались покрасить и привести в приличный вид. Но, увы, каждый раз после покраски в чистом виде стена держалась от силы только день-два. Потом на ней появлялись очередные скабрезности. Философ пояснил нам, почему люди, рисующие на чистой стене, не могут не рисовать на ней и отчего эта стена вызывает у них отторжение, непринятие, диссонанс, если хотите. Ответ достаточно прост. На фоне других стен и домов, не блистающих чистотой, данная покрашенная и незапятнанная стена вызывала у видящих ее внутреннее противоречие, несогласие. Если человек не согласен с существующим фактом и считает нужным и правильным его исправить, значит, в данном случае чистая стена должна и обязана была быть закрашена и исписана, чтобы не отличаться от соседних. Если любимую стену нашего философа не украшали очередными многоумными выводами о знакомых, ее разрисовывали или забрасывали черной краской.  „Такова природа людей“, — грустно сказал наш преподаватель философии в завершении своего рассказа о праве чистой стены на существование.

Бытует мнение, что чем категоричнее высказывание, тем сильнее хочется его оспорить. Даже если такое высказывание изначально правильно. Ну и пусть. Оно категорично. Категоричность не допускает право на существование иным мнениям. Не отсюда ли часто  происходит желание спорить? Тогда не разумнее ли нам отделять правильность высказывания от его категоричности и не позволять себе спорить с очевидным?

Довольно часто в споре встречается не поиск истины, а банальное желание спорить. Если обе стороны не заинтересованы в том, чтобы услышать  друг друга, тогда спор приведет не к обретению правильного ответа на интересующий вопрос, а всего лишь к неприятию собеседника, заставит не соглашаться с ним и в дальнейшем определит оппонента как неприятную персону. А все достаточно просто. Услышать может только тот, кто хочет слышать.

В детстве мы с братом часто ссорились и бежали к родителям с просьбой нас рассудить. Мама нам всегда говорила, что умнее тот, кто первым замолчит. Тяжело было замолчать, но так хотелось быть умным! Теперь, когда мои дети прибегают ко мне со своими детскими обидами друг на друга, я говорю им, что умнее и правильнее не только замолчать, но и простить обидчика. Умный же не будет носить с собой камень. А обида – камень, только еще тяжелее.

В завершении хотелось сказать совсем немного. Мы люди. Мы можем думать. Мы можем выбирать. Мы можем решать, что доброе, а что злое. Если когда-нибудь мы остановим в себе непреодолимое желание оспорить другого, дадим право на существование его мнения, постараемся найти в себе самом границы добра и зла, то мир станет добрее, а мы — мудрее.