От редакции: статья нашего постоянного автора Елизаветы Правиковой «Кому нужны наши рекорды?» продолжает вызывать все новые и новые отклики. Сегодня предлагаем вашему внимания ответ другого нашего постоянного и многими любимого автора — Лики Сиделёвой.

Ещё один ответ Елизавете Правиковой и всем заинтересованным гражданам

Сначала я хотела написать просто комментарий. Но мыслей эта статья породила такое множество, что рискнула ответить отдельным открытым письмом.

Во-первых, я хочу сказать Елизавете огромное спасибо за то, что подняла такой важный вопрос – про личную меру каждого. За то, что не побоялась и вынесла в люди то вымученное, сокровенное и важное, что происходило в душе и привело именно к такому решению. Что решилась рассказать и, быть может, помочь сомневающимся понять, что они не одни такие «уроды», не вписывающиеся в представления православной общественности.

Но комментарии к статье заставили меня задуматься вот над чем.

Куда же ты без коллектива?

Я думаю, не просто так статья начинается с описания разговора с каким-то среднестатистическим заинтересованным лицом, которое, конечно, не сможет пройти мимо, не высказав своего личного мнения про ваши половую жизнь, воспитание детей и выражение лица. И ведь что интересно – многие из нас как-то уже привыкли в подобных ситуациях чувствовать себя первоклассницами на допросе и оправдываться перед каждым встречным.

Эта дикая привычка коммунальных кухонь – быть в курсе того, как часто Марья Ивановна ходит в туалет, сколько сахара кладёт в чай Сергей Петрович и как часто ругаются молодожёны Сидоровы. Все спокойно лезут друг к другу в душу и очень сильно оскорбляются, если кто-то посмел их туда не пустить. Конечно, ведь раньше такие вещи разбирались на партийных собраниях! Тыкали носом в проступки, не соответствующие генеральной линии партии. И были дико довольны своим участием в жизни других, заботой, силой и властью.

У такого поведения есть куча плюсов для неравнодушного коллектива. Начиная с того, что всегда есть о чём поговорить, и заканчивая тем, что борьба с ветряными мельницами и чужими грехами хорошо отвлекает от собственного внутреннего мира. Поэтому хороша та система, где есть прокуроры, адвокаты и обвиняемые. Они постоянно дают работу друг другу и провоцируют круговорот эмоций в природе. Мы тебя сделаем счастливым, и твоё мнение по этому поводу нас не волнует.

В православной системе всё намного интереснее, чем в обществе молодых строителей коммунизма. Здесь можно тыкать носом в попрание Божиих заповедей, нарушение Его святой воли и чуть ли не богохульство. Ведь одно дело – в качестве ориентира выбирать другого человека. А насколько интереснее, когда можно ссылаться на куда более авторитетную инстанцию. И главное, Он никак тебя не проконтролирует: правдой тычешь в ближнего или просто не так понял слова Писания.

— Как? Вы посмели выделиться из наших кругов? Вы посмели поступить так, как мы сами себе разрешить никогда не сможем? А вот мы читали в газете про людей, которые видели, как живётся правильно. И вы бы, голубушка, тоже почитали эту газету.

И главное, что в ответ ни сделай, всё равно народ из окошек будет кричать: «Где это видано, где это слыхано? Папа решает, а Вася сдаёт!»

Я раньше очень боялась всяких участливых граждан, вдалбливающих мне, что православной девице лучше, например, не получать высшее образование. Ну, на худой конец поступить в педагогический. А ещё вышивать крестиком и всей душой стремиться к бедной и скромной жизни (дабы не искушать себя излишествами нехорошими). Вот только моя личная душа была другого мнения.

Сначала я оправдывалась, потом огрызалась, потом слала лесом всех, кто пытался дать оценку мне, моей семье и моему образу жизни и мыслей. Но оно всё равно больно ранило. Я не чувствовала в себе сил и смелости давать отпор людям, которые лезут не в своё дело. Иногда я даже пыталась всё объяснить, чтобы они поняли, простили и приняли. Ведь, что ни говори, а без единомышленников жить страшно. Я подробно рассказывала, почему у меня нет детей, зачем я работаю, как я отдыхаю…

Сейчас я уже могу сказать что-нибудь нейтральное вроде «спасибо, учту» и забыть об этих людях, которые выработали привычку манипулировать окружающими и бесцеремонно вторгаться в самые потаённые глубины души ближних.

Ты обязана любить детей и мечтать о материнстве

Если вы, как и я, с младых ногтей обитали в православной тусовке, то отлично знаете, сколько всего должна делать девушка. Я не беру те простые моменты, когда девушка должна любить юбки, хотеть замуж или сидеть дома. Но есть вещи, которые в своё время доводили меня до глубочайшей депрессии.

Потому что православная девушка должна любить детей. Вот должна – и всё тут. Ну, или монастырь. А если девушка не видит себя монахиней, но при этом не плачет от счастья, придумывая имена будущим детям, не падает в обморок от умиления при виде слюней или не любит запаха чужих младенцев, то её могут похлопать по плечу и сказать: «Не печалься, раба Божия, вот нарожаешь своих, и тут же всё поменяется по мановению волшебной палочки, и ты моментально всех полюбишь». При этом чмокают своё чадо в попу и, делая лицо идиотки, начинают показывать ребёнку «козу».

Когда мне было года полтора-два, я всё время удивлялась, почему при виде меня у многих нормальных и адекватных людей случалось помешательство. Да, я не думала так конкретно, но я помню себя в столь юном возрасте, свои эмоции на эту тему, своё удивление и страх, что такие люди в случае чего меня не защитят.

Конечно, эти чувства и мысли сильно отразились на моём дальнейшем отношении к детям и той модели поведения, которую демонстрировало окружение. Мне обещали, что я обязательно полюблю детей, как только…

К сожалению, чаще бывает иначе. Действительно, не каждая женщина умеет любить детей. Это зависит от многих вещей: и личного расположения, и воспитания в семье, и мнения окружающих, и культурной среды, в которых росла девочка. А в результате каких-то детских травм или семейных ценностей девочка может сделать подсознательный выбор не становиться матерью. Потом таким девочкам нередко ставят диагноз «вторичное бесплодие» и отправляют к психологам искать проблемы в голове.

То самое окружение из пункта про коллектив обычно требует от женщины детей. Хотя бы одного. Спрашивают: «Ну, когда же ты? Ведь тебе уже ….дцать лет! Поторопись, что ли». Потом со временем начинают советовать очень хороших врачей, снабжают иконками, свечками, молитовками и историями о том, как у одной рабы Божией… И очень удивляются, когда их старания не вызывают в глазах женщины чувства глубочайшей благодарности. (После появления первого ребёнка начинается другая песня: «А когда ж братика-сестричку родите? Без братика-сестрички плохо». Список задаваемых вопросов может продолжить любая женщина, которая сталкивается в России с окружающим миром.)

Есть и те, кто с радостью заявляют: «А не хотела детей, чего тогда замуж шла?», или «Не хочешь больше рожать? Живи теперь с мужем как брат с сестрой и не согрешишь». Это – тупиковые ветви развития, не каждый может в наше распущенное время, полное соблазнов и искушений, ждать, когда приведёт голову в порядок, когда почувствует в себе силы родить следующего ребёнка, и лишать себя секса на веки вечные. Если есть рядом человек, с которым хочется быть вместе и который принимает свою супругу вместе с отношением к чадородию – ну и хорошо! Есть муж – почему бы не утешать друг друга и не научаться совместной любви?

Я встречала мужей, которые из-за многолетнего отсутствия половой жизни просто срывались. Спивались, изменяли, увлекались игрой в автоматы, страдали рукоблудием или искали другие способы сублимации. Зато всё как в книжке написано: раз в два года для зачатия следующего ребёнка. Вот такие рекорды нам точно не нужны!

А бывает, что муж тоже не хочет детей и мечтает уже остановиться…Когда уже не чувствует в себе сил быть опорой, кормильцем и защитником ещё кого-то. И тоже хочет прийти в себя, отдохнуть, почувствовать уверенность в завтрашнем дне и почву под ногами. Он не чувствует в себе сил дать любовь ещё кому-то. А бывает, что ему становится жалко супругу, и он, заботясь о ней, решает взять тайм-аут с детьми.

А ещё, в нашей стране подвиг материнства считается главной женской добродетелью.

Это, кстати, одна из причин разводов: женщина вышла замуж, родила загаданное количество детей и успокоилась. Её долг выполнен. Она реализовалась. Муж становится не таким нужным и даче часто выступает в роли помехи, он тоже требует внимания и даже иногда хочет уважения и секса, а это мешает материнской реализации. И потом, он не умеет и не вписывается, и ему нельзя доверять. Я сама сделаю лучше.

Во многих семьях (даже в православных) при внешней покорности женщина фактически является главой семьи и строго смотрит, чтобы какой-то там муж не посягнул на святая святых – женский контроль. Это сказывается и на общем балансе любви в семье. Мама может говорить совершенно правильные слова, но ребёнок читает не смысл, а эмоции – всё то, что мама думает на самом деле и даже то, в чём она боится себе признаться.

Сейчас, в результате всех диких катаклизмов, произошедших с нашей страной, мы столкнулись с действительным оскудением любви. Да и под самим словом «любовь» часто понимаются совершенно другие вещи. Так мать, «любящая» ребёнка, может требовать от него выполнять её детские мечты, развестись с мужем, назвать отца идиотом. И всё это делается под благовидным предлогом: «Я же мать! Я же тебе добра желаю!»

Но дело в том, что человек, не получивший настоящей любви, не умеющий ценить и уважать себя и окружающих, сам по сути является ребёнком. Да, он может научиться обеспечивать себя, выполнять долг, проявлять физическую заботу, но не это нужно ребёнку. И если женщина честна сама с собой, то она понимает, сколько в ней самой есть любви, и сколько её она может отдать окружающим. В противном случае мы опять имеем детозависимость – это ситуация, когда женщина самоутверждается за счёт рождения детей. В момент, когда ребёнок ещё мал и слаб, она чувствует свою ценность, силу, влиятельность. Но всё меняется, когда ребёнок начинает проявлять признаки отдельной самодостаточной личности. Здесь мать часто снова начинает чувствовать себя ничтожеством, не способным справиться с ребёнком. Такая мать начинает требовать от ребёнка, чтобы тот был идеальным. Угрожает перестать его любить, если тот не вписывается в её представления об идеале. Кричит, дерётся, плачет от бессилия, корит себя в том, что она не идеальная мать, впадает в уныние из-за страха погибели и вечных мук и… вспоминает о муже и срочно заводит нового ребёнка.

По сути, такая мать рожает детей не для того, чтобы дарить любовь маленькому человеку, давать ему силы жить – а совсем наоборот. Она рожает, чтобы от этого человечка получать любовь и самоценность.

Конечно, это крайность. Но таких крайностей в наш век всё больше и больше. И часто причины абортов, разводов и сумасшествий именно в том, что мама не любила. Что сама не умею любить. Но общество сказало, что должна – и я послушала. И нет сил уже исправить это колесо нелюбви. Лучше спрятать голову в песок и нарисовать дежурную улыбку – у меня всё здорово. Я послушная девочка. Сказали рожать – рожаю.

Быть может, появление контрацепции в наше время – это как раз та помощь несчастным взрослым детям века сего, которые из-за оскудения любви просто не способны нести то, что было доступно нашим предкам. Это открытый вопрос. Каждый пусть на него ответит в душе сам. И, ответит он «да» или «нет», он будет честным перед Богом и не согрешит.

Не думай ни о чём. Положись на волю Божью, и всё само собой рассосётся.

Есть и ещё один традиционный камень в огород тех, кто не вписывается в лубочную картинку из книжки «Православная семья». Это укор в маловерии.

Такое ощущение, что вера (как и любовь) – это чувство, которое у всех есть по умолчанию и в достаточном количестве. Увы, нет. Вопрос веры – это такой же глубоко индивидуальный показатель того, насколько человек находится в гармонии с собой, миром и Творцом. Это не самоцель, а индикатор, дающий нам понять, той ли дорогой мы идём, правильно ли мы выбрали свой путь.

Требовать от всех иметь многоверие так же логично, как заставлять всех людей на земле иметь температуру тела ровно 36,6 градусов по Цельсию.

Мы, пришедшие в церковь, как правило не являемся святыми. У нас у всех свой жизненный опыт, свои грехи и свои склонности к грехам, свои сильные и слабые стороны, свои болезни и свои способы приспособления к тем условиям, в которых мы находимся. В церкви нас объединяет только одно – мы все хотим научиться быть любящими чадами Всемилостивого Отца. Мы все, хромые, косые, рябые, хотим остаток вечности провести с Ним, и при этом как-то сохранить себя, свою личность, ибо любовь невозможна без акта доброй воли, которая суть личность. В качестве лекарств, позволяющих вылечить наши души, мы используем таинства, мы утешаемся словами Евангелия, мы просим помощи у духовников. Мы поддерживаем друг друга, не давая впасть в уныние от наших немощей. А немощи есть у всех.

И здесь очень важно не скатиться к пункту 1 (и не стараться с пионерским задором добивать отстающих, которые снижают показатели комсомольской ячейки), а принимать друг друга с любовью, учась этому у Христа.

У каждого человека свои личные отношения с Богом. Каждый православный сейчас имеет возможность советоваться с духовником. Но есть ещё и личная ответственность каждого человека перед Богом.

Там, на Страшном Суде, каждый из нас сам будет отвечать за себя и за свой выбор. Не за то, что духовник сказал. Не за то, что соседка посоветовала. И не за то, какой ценный совет я дала Лизе. Только за себя и свой выбор. Это очень ответственно, и очень страшно – давать ответ перед Ним.

Когда кто-то лезет со своими непрошеными советами, я могу у него спросить, готов ли он взять перед Богом ответственность за то, что я так поступлю. И будет ли он в случае чего носить мне в больницу передачи, убирать могилку и материально и морально поддерживать моих родителей? Удивительно, но находятся и те, кто готов. Увы, это действительность. Многие думают, что их голова на моих плечах смотрелась бы куда гармоничнее.

Приходится просто признать тот факт, что всем не угодишь. И единственный, кому мы нужны целиком и полностью, со всеми потрохами, – это Господь. Но вот научиться верить ему, миру, окружающей действительности – не так-то просто.

Вместо послесловия

В этом письме я никого ни к чему не призываю. Только заглянуть к себе в душу и понять, чем продиктована наша забота о ближних? И не уводит ли обсуждение их проблем от решения наших собственных?

Всегда ли мы ведём себя корректно с окружающими? Уважаем ли их право быть свободными? Или мы берём на себя обязанности Бога и начинаем кого-то судить, учить, исправлять и вбивать в голову истину? Мы можем быть согласными или не согласными с нашими братьями и сёстрами во Христе, но судить их – не наше дело.

Я против абортов и про них здесь не было ни слова. Если беременность есть, то вопросов уже нет. Пытаться дать тот максимум любви, на который способна. Но если женщина не уверена в том, что она сейчас потянет материнство – это её выбор.

Я знаю многие священнические семьи. Часть из них предохраняется, часть рожает сколько Бог даст. Я даже знаю матушек, которые ходят в туалет. Потому что мы все – люди. У нас у всех свои немощи, свои слабости, своё воспитание. Только Господь может нас судить. И только мы несём перед ним отчёт за то, почему мы поступаем так или иначе.

Наш путь православный – это путь золотой середины. Путь мудрости, путь меры.