Они хотели детям счастья. Они лучше знали, как надо, как для детей теплее, уютнее, вкуснее. Мама, нарезающая круги вокруг сыночка, разводящая его с любимой — персонаж многих анекдотов, так же, как и мама, желающая счастья единственной дочери. Анекдоты, как известно, на пустом месте не слагаются.

Дедова племянница, носительница экзотического имени Тасса, делала так. Замечательный преподаватель физики, изумительная вышивальщица, умница-красавица… и мать единственного сына. Баловала его неимоверно. Вот история для примера, чтобы вы могли составить себе представление о теткиных воспитательных «заскоках».

Марку четыре года, тетка растит его одна. Они выезжают на дачу с семьей моего деда — куда-то глубоко в Подмосковье. К ночи выясняется, что забыли горшок Марка, единственный и неповторимый горшок. Ой-вэй, всплескивает руками тетка и едет в Москву за горшком. Был чудовищный скандал, у Марка была истерика. Дед хватался за голову, он не переносил зацикленных на детях женщин.

Вообще жизнь Марка сладкой не назовешь. Ему по возвращении из армии завязывали шнурки. При людях могли задать абсолютно любой вопрос. То есть на сборище гостей, за столом, обычно было «огрести» от маменьки: «Марочка, а у тебя сегодня был желудок?». Тётя Тасса была слишком интеллигентной, чтобы задать вопрос, используя более подходящие для этого слова, так что некоторые врачи, которым она жаловалась, что у её сыночки давно не было желудка, пугались и начинали подозревать самое плохое.

За Марочкино здоровье всегда чудовищно боялись. Помню, уже за сорок ему было, здоровый мужик пожелал выпить вина рюмочку, что тут началось! Бедный Марк…

Годы шли, а отношение мамы к Марочке менялось не сильно, и особенно ясно это стало при появлении третьей лишней в их прекрасных отношениях. Знакомая из Чехословакии с красивым именем Власта, молодая и очень симпатичная женщина-врач очаровала всех нас, в том числе и Марка, который к тому времени был неплохим женихом: красивый, неглупый, весёлый молодой человек. И всё бы ничего, Власта ответила взаимностью. Но это не входило в мамины планы. Знакомые тут же поделились на два лагеря, одни требовали отстать от мужика и дать ему свободы, другие ужасались невозможности переезда в СССР заграничной цацы, привыкшей к красивой жизни. О том, что может переехать Марк, не было и речи: на кого он оставит мамочку? В итоге заинтересованные граждане очень настырно побеседовали с иностранной гостьей, и она уехала.

Марк долго был в угнетенном состоянии духа, а потом, узнав, что расставание его с любимой каким-то образом сотворено при активном участии матери, какое-то время мать колотил. Мать сама ему сказала, это такая модная тенденция — сделал гадость, похвастайся ею, пусть ребенок убедится, что ты на любое пойдешь ради его, ребенка, блага.

Спустя какое-то время Марк поехал на море в отпуск, где по какой-то причине стал тонуть. Его спасла красивая женщина, чуть старше его, оперная певица. Возник роман, и ребята затеяли пожениться. В браке родилась Ольга. Про Ирину члены клана говорили: «Это красивая мебель, но не из нашего гарнитура.» Ирина была совсем другой. Она блестяще охраняла границы и шла на конфликт в случае вмешательства во внутренние дела молодой семьи, не боясь кого-то обидеть. Она не знала слова «неудобно».

Первое время жили у Марка, в большой, ожидающей расселения коммуналке. Места хватало. Свекровь следила за каждым шагом невестки. Ее не устраивало все: как она готовит, как стирает, как моет посуду, и вообще как эта чужая женщина смеет здесь дышать? Марк должен принадлежать только матери! Правда, жена была с этим активно несогласна. Их противостояние вызывало бурю восхищения с обеих сторон, разве что ставки не делали.

Вот, например, был случай. Ирина сварила борщ и ждет с работы мужа. Свекровь устраивает невестке скандал — это есть нельзя, вы отравите моего Марочку! Ирина совершенно спокойно несет кастрюлю в туалет и выливает борщ в унитаз. «Не нравится борщ? Отлично, тогда пусть голодный сидит». Больше претензий к готовке свекровь не высказывала. Плохо подметено? Больше не повторится. Последующие полгода подметает свекровь: «Если вы, мама, все по умолчанию делаете лучше меня, делайте сами».

Марка вполне устраивало и то, как готовит жена, и то, как жена ведет хозяйство. Он вообще человек мирный. Наконец все получили по квартире и, хотя жили теперь в соседних домах, виделись редко. Спустя многие годы уехали за границу, потом туда перебралась и Тасса, жить без сына она не могла. Жили в разных городах, на родину мать больше не вернулась и умерла в Германии.

Младшая сестра Тассы, тоже растившая одна единственного сына, ненавидела всех возможных будущих невесток. Еще никого нет, но они просто по факту все сволочи, потому как конкурентки. Она желала им самого разнообразного, видя от них только угрозу ее спокойствию. Никто из женщин не мог дать ее сыну счастья, только она! Характер у нее вообще чудовищный, и сын предпочитал жить где-то на причале, где у него стоял катер. Стать свекровью ей не посчастливилось, сын погиб при невыясненных обстоятельствах… бедный парень.

А вот как делала моя бабушка.

Однажды на каком-то вечере у подруги мама познакомилась с интересным человеком. Звали его Василием, и я его чуть-чуть помню. Он был такой, знаете, пьющий интеллигентный грузчик в овощном магазине; естественно, человек не нашего круга, одинокий, невероятно начитанный, знал бездну стихов, ну, приятный такой мужичок, немного старше мамы. Она и влюбилась насмерть, как это свойственно женщинам нашего рода. Начался роман, — такой неторопливый, виделись они редко. Вася говорил:

— Вера, ты меня придумала, я совсем не такой. Вот я к каждому нашему свиданию готовлюсь по неделе, я же пьяница, ты не сможешь со мной.

— Ну и что, — отвечала мама, — я тебя люблю.

Вася звонил изредка, за время ожидания звонка мама успевала тридцать раз обидеться. Была ли она нужна ему — кто знает? Мама всерьез решала странный вопрос — оставить семью и уйти к любимому, или продолжать мучиться без него?

Вопрос решен не был. Подсуетилась бабушка.

Однажды (как известно, все отвратительно романтическое непременно происходит однажды) Вася позвонил, и мамы не было дома. Бабушка сказала ему:

— Молодой человек, забудьте этот номер, моя дочь встретила настоящую любовь. А вам всего хорошего.

Как-то это стало известно маме — скорее всего, от самой бабушки. Бабушка была прекрасная женщина, но не очень умная. Мама не стала звонить Васе и объясняться, она просто много лет любила его, что называется, в тряпочку. Когда старики умерли, однажды она набрала «затерянный в памяти номер», подошедшая женщина сказала, что Василий давно умер. Как именно окончил он свою жизнь, выяснять мама не стала, проплакала весь вечер, помянула недобрым словом бабушку, и все.

Я пишу эти строки и удивляюсь, почему же главные герои и героини этих историй даже не пытались постоять за свою любовь? Почему молча соглашались с мамами и тихо страдали от депрессии, спивались или сходили с ума? Далеко не всем доставались такие Ирины, готовые ради любви и семьи терпеть сумасбродных «мамо» и верящих в себя и свои собственные силы.

Кажется, им даже в голову не приходило отстаивать свои права и границы. Ведь они тоже любили своих мам, вот такой убийственной, нарушенной и изощрённой любовью. Любовью, которой было слишком много.