Трудно быть смыслом

«Мне уже 31 год, а я всё ещё не жена и не мать. Зачем тогда вообще жить? Найти смысл в работе? Я уже долгие годы пыталась, но всё-таки хочется работать для того, чтобы жить, а не жить для того, чтобы работать. Найти своё хобби? Да это же баловство. Даже кота не могу завести — я ведь скоро в отпуск уеду, с кем он тогда останется? Непонятно».

Смысл жизни — это такая штука, которую очень часто хочется вынести куда-нибудь на аутсорсинг. Такое берёт искушение: вот было бы здорово, если бы труд наполнять нашу жизнь смыслом взял на себя кто-то другой! За это мы даже были бы готовы платить ему какими-нибудь приятными «плюшками», пусть даже и очень ценными, дорогими — лишь бы самим не напрягаться.

Иногда смыслом жизни назначают мужчину. Для того, чтобы оправдать это высокое звание, ему приписывают свойства «мужчины мечты», «великой любви всей жизни» и «того самого, единственного». Как правило, слегка заподозрив это, здоровый мужчина без оглядки убегает от той, которая пытается сделать его смыслом своей жизни.

Если же мужчина невротичен, то он может долго играть в «притяни-оттолкни» с той, которая решила сделать его своим богом. «Ах, ты веришь в то, что смыслом твоей жизни могу быть я? Что мне это по силам? Ну, хорошо, я попробую. Давай, неси мне свои похвалы и жертвы. Ну извини, не получилось у меня быть смыслом. Не справился. Я пошёл. Что, ты бежишь за мной? Я всё-таки смысл? Ну ладно, я ещё оглянусь назад пару раз».

Бывает очень тяжело, когда для смысла жизни рожают ребёнка. Ребёнок ведь честно пытается справиться, изо всех сил старается наполнить содержанием бессмысленную жизнь мамы или папы, вот только сил у него для этого не хватает. Ведь для того, чтобы соответствовать высокому званию смысла, нужно лучше всех учиться. Нужно быть послушным, съедать за завтраком всю кашу, заниматься музыкой и иностранными языками, не перечить маме, но в то же время уметь сказать решительное «нет» всем чужим, имеющим отличное от мамы мнение.

Выросшие дети, которых рожали и растили ради обретения мамой смысла жизни, свои детские «ведь ты же должен», «ведь ради тебя…» вспоминают как самый страшный кошмар. Как мешок с цементом, который возлагали им на хрупкие, неокрепшие плечики и заставляли тащить без надежды когда-либо сбросить. Правда, иногда они просто не умеют жить по-другому, а потому, в свою очередь не найдя в жизни смысла, пытаются возложить его роль на собственных детей. Ведь мы же были должны, значит, это теперь они должны нам?

Реже смыслообразующим фактором пытаются сделать работу. Работа, конечно, для этого подойдёт не абы какая, а только Великое Дело. Такое, о котором будут помнить в веках, которое оправдает моё бессмысленное существование на этой бренной земле. За которое мне поставят памятник и запишут в анналы. На такой работе не грех и умереть, надорвавшись — ведь всё ради грандиозной цели. Можно и вообще не отдыхать и не думать ни о чём другом.

Вот только Бог, на Которого уповают верующие, или дорогое мироздание, или сама жизнь, реальность которой не станет отрицать никто, поступает с нами как самый эффективный тренер: раз — и выбивает у нас из-под рук все те костыли, на которые мы так сильно хотели опереться. Пыталась сделать смыслом жизни мужчину? Вот, посмотри — он не выдержал и помахал тебе ручкой. И второй, и третий тоже, и четвёртый. Потому что все они — смертные люди, а не всемогущие боги, чтобы быть тебе смыслом.

Хотела сделать смыслом жизни ребёнка? И вот, пожалуйста — он болеет и тем самым показывает, что при всём желании помочь маме с этим не может справиться. Он растёт, становится подростком и хлопает дверью. Или учится жить тихим троечником, не оправдывающим надежд, потому что тогда эти давящие надежды и перестанут возлагать.

Работа, которую пытались возвести в статус смысла, летит в тартарары. Либо на ней наступает выгорание и становится понятно, что ты не мать Тереза и твой ресурс не безграничен. Либо меняются внешние обстоятельства, случаются финансовые кризисы, либо природные катаклизмы, под волнами которых даже Великое, то есть в особенности Великое Дело не может устоять. Маленькие-то судёнышки как-то по милости выплывают, а вот грандиозный «Титаник» тонет, встретив свой фатальный айсберг.

До тех пор, пока ты пытаешься сделать смыслом жизни один или несколько «костылей», обрести опору вовне, ты будешь очень неустойчивым и постоянно будешь падать. Тебя легко сможет вывести из равновесия всё — очередная несчастная любовь, колебание курса евро или двойка у ребёнка в дневнике. Но Богу-то угодно, чтобы мы стали крепкими, сбалансированными неваляшками, «Ваньками-встаньками» с тяжёлым свинцовым центром, которые постоянно возвращаются в вертикальное положение. «Упадёшь — восстани. И так, покуда жив», — говорил кто-то из древних подвижников.

Встать после падения и делать так всякий раз получится только в том случае, если центр — в тебе. Если ты сам наполнен смыслом и это позволяет тебе сохранять устойчивость. Они толкают и так, и сяк, а ты не падаешь. Потому что они — снаружи, а смысл у тебя внутри.