С детского сада мы постоянно слышим о чувстве долга, и иногда берём на себя слишком много. Иногда кажется, что нас самих нет, есть только список обязательств по отношению к окружающим. О том, как легко испортить себе жизнь во имя мнимого счастья близких, рассказывает Валентина Москаленко.

Не далее, как два дня назад, я как системный семейный психотерапевт принимала женщину 36 лет. Мы работали над ее жалобами на жизненные проблемы, отсутствие энергии, и после некоторого длительного знакомства я попросила ее поговорить с мамой. Женщина спросила маму, как та ее рожала и что происходило после рождения.

Мама рассказала, что роды проходили тяжело и долго, три дня, она была вся измучена, а о первых месяцах жизни мама не сказала ни единого слова радости. «Ты так кричала, так нас всех мучила, покоя нам не давала». А сейчас передо мной сидит женщина во всех смыслах положительная, с хорошим образованием и работой, которая сызмальства знала, что досталась своим родителям трудно, чувствовала себя за это виноватой и не знала, как искупить свою вину.

И когда папа серьезно заболел, она ничего лучшего не придумала, как выйти замуж в 19 лет за человека абсолютно неподходящего. Она говорит: «Где-то в глубине души у меня была мысль, что если я пострадаю, то другим будет от этого лучше. Может, папе станет лучше, или мама порадуется». И так она мучилась в своем браке 8 лет. Конечно, никак это ее родителям не помогло: папа умер от инфаркта миокарда, потому что всегда был слаб сердцем, мама как жаловалась, что ей все в жизни достается с трудом, от рождения дочки до любой мелочи, так и продолжала жаловаться.

Есть такие матери, которые всю жизнь играют роль жертвы, а дочерям навязывают чувство вины. Моя клиентка уже давно разошлась со своим мужем, но с тех пор она боится вновь создать семью: «Я буду снова угождать, я буду уборщицей, поварихой, кем угодно, но не сама собой». И мне кажется, что, как самое заветное, она боится родить, потому что мама ей сообщила об очень трудных родах. Мы работали над этим, чувство вины немного «рассосалось».

Чувство вины нужно лечить, оно способно загнать человека не только в проблемный брак, но и в болезни, депрессию. Вообще так можно всю свою жизнь положить на какую-то недостойную цель, потому что «кругом виновата». К тому же, виноватым человеком легче управлять. Эта семья, о которой я говорила, внешне со всех сторон благополучна: родители между собой ладили, дочку любили, в походы ходили, книжки вместе читали, а чувство вины как поселилось, так и осталось внутри.

Дети вообще склонны брать на себя вину. Когда родители разводятся, ребенок это знает, как бы они ни старались скрыть от него свои ссоры. У нас, среди психотерапевтов, даже есть такая поговорка: «Дети и собаки знают все». Даже собака чувствует внутрисемейную атмосферу, когда что-то не так. Когда родители разводятся, у ребенка первая мысль: «Это из-за меня». Он начинает судорожно думать, что он может сделать, чтобы это предотвратить. Иногда он начинает хорошо учиться, помогать по хозяйству, а иногда,  наоборот, начинает куролесить вплоть до детской комнаты милиции. А самое страшное — ребенок может серьезно заболеть.

Здесь вопрос не почему он заболел, а зачем он заболел. Ответ всегда такой — чтобы помочь семье. Тогда родители сплачиваются, они вынуждены вместе ходить в школу, к инспектору, склонять голову над постелью больного. Получается, что ребенок из чувства вины делает либо хорошие поступки, либо совсем плохие, чтобы привлечь внимание родителей. Мысль всегда одна и та же: «Наверное, это из-за меня, я виноват». Особенно до 6 лет, когда логическое мышление у них развито не сильно, а доминирует эмоциональное.

Вспоминается одна женщина, которая проходит у меня личную терапию. Ей 40 лет, и она жалуется, что у нее всю жизнь болит голова, каждый день. Когда я спрашивала о ее семье, она сказала, что выросла под аккомпанемент двух фраз: «ты должна» и «как тебе не стыдно». Конечно, она выросла с чувством вины за то, что она какая-то «неправильная».

Я своим клиентам говорю, что 75 процентов «долженствований» можно выбросить из головы без ущерба для отношений. «Должна» — это слишком резкое слово, агрессивное. Даже когда я его говорю в отношении самой себя, я в этот момент грубо с собой обращаюсь. Я стараюсь заменить это слово утверждениями «я могу», «я хочу», «я буду делать». Может, кто-то любит мыть посуду, а мне не особо нравится это делать, но я буду это делать. Если говорить себе, что я должна это делать – я сразу чувствую себя посудомойкой.