Заседание 127. Принц на белом коне и булка с тараканами

Если мне не изменяет моя довольно избирательная память, то, когда меня брали сюда на пятничные дежурства, на мой вопрос: «А про что писать?» дорогая редакция твёрдо ответила: «Про мужчин».

И ныне, бросив смущённый взгляд в прошлое, я обнаруживаю, что надежд, возложенных на меня, я не оправдала. За что меня здесь всё ещё держат, вообще непонятно.

Поэтому давайте хотя бы сегодня — про мужчин.

Хотя мужиковед из меня никакой, и об этих существах мне известно сравнительно немного. Твёрдо могу сказать, что они бывают незаменимы при открывании плотно закрытых банок с маринованными огурцами или, например, с силиконом (но это уже личное). Всё остальное женщина может, в конце концов, научиться делать сама. Нет, я не хочу сказать, что мужчины в принципе такие уж ненужные. Мы, женщины, остро нуждаемся в удовлетворении наших эстетических запросов. Присущее нам чувство прекрасного при оформлении интерьера наших жилищ и жизни в целом никак не может обойтись без мужчины.

Разумеется, далеко не всякий мужчина может служить украшением. Украшением может служить только красивый мужчина. Понятие «красивый мужчина» — весьма ёмкое и включает в себя множество смыслов, от чисто декоративных до вполне философских.

Что такое, на мой взгляд, красивый мужчина?

Красивый мужчина это в первую очередь мужчина, который красиво поступает. То есть, я не про миллион алых роз. Красиво поступает тот, кто не поступает некрасиво. По крайней мере, нарочно и постоянно. Или тот, кто, поступив некрасиво по той или иной причине, понимает, что поступил некрасиво, и исправляется.

Поскольку красивое поведение может иметь место только под влиянием красивых мыслей (некрасивое поведение почти всегда подразумевает, что человек вообще не думает), а всякая мысль отражается на лице, то вот, что для меня красивый мужчина. Или женщина. Мне, в общем, всё равно.

Если я в мужиках и разбираюсь, то в основном как писатель. Ну, и как читатель, естественно, тоже. Это гораздо проще, чем разбираться в них как женщина, поскольку как женщина пойди ещё раскуси их, а в книжке (фильме, мультике) автор их уже давно раскусил. Иногда даже разжевал. В случае если автор — вы сами, то герой вам практически сдался со всеми потрохами, едва придя в ваши мысли. А если вы не сразу поняли, то долго и подробно объяснял, кто он такой и почему он именно такой, потому что иначе у него не было никакой возможности быть принятым к исполнению. (Поэтому — как художник художнику: вы его особенно-то не жуйте. И даже — без острой сюжетной необходимости — прилюдно не раскусывайте. Он тоже живой, ему тоже неприятно.)

Так вот. Что я хочу сказать как читатель (зритель, слушатель и так далее). Я по жизни остро ощущаю нехватку в красивых мужчинах.

Ну вот, казалось бы, чего такого сложного для писателя взять да и сделать своего героя абсолютным идеалом. Так нет же. Обязательно добавят ему изюминку, а то и не одну. Знаете, как были изобретены булки с изюмом? Очень просто. Однажды в булку, поданную на завтрак царю, попался таракан. Вызванный по тревоге пекарь не растерялся и на грозный вопрос Его Величества «Что это такое?!» отщипнул кусок булки вместе с тараканом и сказал, что это изюминка. Храбро съев вещественное доказательство, он вернулся в пекарню и вывалил в кадушку с новым тестом ведро изюма.

Так вот изюминки литературных персонажей (и литературных шедевров в целом, соответственно) иногда скорее тараканы, чем изюм.

Кто у нас там из сравнительно недавнего? Фандорин, скажем. Всё бы ничего, но бабник. Профессор Снейп… голову не моет. В «высокой» литературе идеальному герою тем более не место. В русской классике… она вообще не про это. Ага, поэтому я её и не читаю. Слишком на жизнь похоже. А если учесть, что главной добродетелью русского писателя всегда считалось вскрытие язв и нарывов общества, то мне как-то и вообще стрёмно.

Мне своих проблем вполне хватает, чтобы ещё потом с больной головой ходить, будучи прихлопнутой тяжёлой харизмой русской интеллигенции. Не подумайте дурного, я классику читала и в школе, и позже. И Толстого, и Достоевского, и Тургенева, я вообще много читала. Раньше. Пока поздоровее была. А теперь здоровья не хватает. Надысь взяла полистать кого-то из великих, потом пришлось феназепам коньяком запивать. Ибо благополучно начала помирать вместе с больным персонажем во всех талантливо описанных подробностях. Нет, классика — это определённо для более спокойной жизни.

А мне в нынешнем вечном стрессе, пожалуйста, дайте чего-то волшебного, прекрасного и неземного. И лучше, если оно будет мужчиной. Мне пополам, что это «нежизненно». Надо же мне как-то отдыхать от метро.

На моё счастье, в мире существуют японские дорамы. Кто не знает, дорамами у японцев называются сериалы. Не будь их, не знаю, как бы я выкручивалась.

Ну вот скажите мне, где ещё можно найти такого героя, который с первой и до последней серии в каждую секунду экранного времени старательно проявляет лучшие человеческие качества, при этом не стесняясь выражать свои чувства и даже плакать?

Ревут японские мачо не как Брюс Уиллис, а от души и в три ручья. Особенно кавайно это смотрится, если по сюжету храбрый спасатель-дайвер храбро спасает своего друга и напарника на глубине 60 метров. Обломки самолёта, в  котором застрял и предположительно умер лучший друг храброго дайвера, погружается в ил Токийского залива со средней скоростью 5 сантиметров в секунду, а храбрый спасатель рыдает, сжимая в ладонях безжизненную руку напарника. Нет, чтобы вытаскивать и всплывать немедленно. Рыдает. Прямо в маске и в акваланге. Поскольку в последнее время японцы таки научились хотя бы через раз снимать фильмы с хеппи-эндом, друг оказывается жив. По этому поводу храбрый дайвер рыдает на бис. Я тоже рыдаю — потому что они все такие замечательные. И мне как-то не принципиально, что происходящее на экране на 99 процентов пафосный бОЙАн.

Или вот ещё исторические дорамы тоже хороши. Представьте себе — 37 серий, из них 27 (пока не убили) на экране — во всех отношениях прекрасный герой, который блюдёт свою воинскую и гражданскую честь столь педантично и последовательно, что все вокруг поголовно подозревают его в интриганстве, лизоблюдстве, подхалимстве, карьеризме — в общем, во всём том, чем старательно грешат сами.

Каков был этот человек в реальности — мне, опять же, пополам. И меня радует то обстоятельство, что и сценаристам дорамы тоже. Им тоже хочется сказки. Им тоже хочется такого вот возвышенного, неземного идеала. И чтобы ещё и красавчик.

Иногда им даже плевать на то, что мы, фикрайтеры, называем «обоснуй». И прекрасный во всех отношениях герой совершает невозможные в рамка жанра поступки. Например, переодевается из простого кимоно в наряд героя-мстителя за 3 секунды.

Ну да. Это одна из моих любимых дорам. В ней прекрасный главный герой решил бороться со злом всеми доступными ему методами. Декларировал он это без милых нашему менталитету душевных метаний и сомнений. Исполнял тоже. Приезжал на белом коне в эпицентр нападения отряда из десяти злых самураев на одного доброго, рубил злых в капусту — предварительно представившись, по всем правилам вежливости — и уезжал обратно.

Однако не всем русским зрителям нравилась такая незатейливая прямолинейность. Первый же комментарий был: «Ну вот, только первая серия, а уже нагнали пурги про борьбу за справедливость! Что за трэшак?!»

Понимаю, что комментатор был не против борьбы за справедливость, а против того пафоса, с которым эта идея была высказана главным героем. У нас ведь «пафос» — слово ругательное. Но если бы вы знали, как я это дело люблю!

Однако смотреть, как прекрасный во всех отношениях главный герой на фоне разрушенной отцовской усадьбы и пронзительной музыки с торжественным выражением красивого лица глубоким голосом негромко, но со всей силой благородной души заявляет, что отныне смысл своего существования видит в том, чтобы сделать этот мир хотя бы немного лучше… Нет, это я могу смотреть, только убедившись, что меня никто не застукает. Запершись на все замки и для верности надев наушники.

Если, по несчастному стечению обстоятельств, мне приходится делить это зрелище с кем-то ещё, я начинаю вести себя как школьница, решившая посмотреть фильм для взрослых в компании подруг постарше. То есть делаю вид, что я вся такая крутая и многоопытная. Усмехаться в особо наивных местах и отпускать остроумные замечания. И всё бы ничего, если бы я при этом могла не краснеть, как азербайджанский помидор. Моё смущение недвусмысленно скажет любому, насколько всё происходящее на экране меня захватывает.

Как раз эротические сцены, если бы они там были, не смутили бы меня ни капельки. Ну как-то вот мне скучно на это смотреть. К счастью, в моих любимых дорамах этих сцен нет. Это у нас в последнее время почему-то считается, что показать любовь к женщине (мужчине) без голой задницы невозможно. А любовь к Родине и вовсе только в анекдотах бывает.

А тут, понимаешь, всю дорогу одна сплошная любовь к Родине такого накала, что я краснею. Хотя любовь к женщине/мужчине там тоже присутствует, но обычно — в виде робких взглядов с расстояния в два метра. Или трогательных прогулок за ручку. Или трогательных расставаний навсегда по причине служения Родине.

Разумеется, я не про «Империю страсти». Во-первых, это не про любовь. А во вторых… достаточно во-первых. Мне другое интересно: в нашем отечественном кинематографе жесткача с мозгами по стенам тоже наснято мама не горюй. А вот таких простеньких, трогательных, наивных, но при этом почему-то не примитивных, не пошлых и не сопливых картин почему-то нет. Старые советские фильмы-сказки — моё второе утешение, но герои в них уж больно загримированные. В том смысле, что на весь фильм — одно выражение лица. Максимум два: когда злодея праведным мечом карает и когда Василису под венец ведёт. Как бы то же самое, что в дорамах: кого надо — приголубит, кого надо — убьёт, но хотелось бы, чтобы он при этом живым выглядел.

Вероятно, из-за таких вот персонажей у нас традиционно считается, что героя нельзя сделать живым, если он кругом хорош. Поэтому начинаются эксперименты с изюмом. Если честно, я изюм не люблю, даже если это действительно изюм, а не тараканы (поэтому, если захотите в гости, то кекс лучше творожный).  Ну а ещё у нас все очень боятся выглядеть недостаточно «глубокими». Как, а вдруг про меня скажут, что по моему произведению не видно, что я сложная творческая натура с богатым внутренним миром?

Нужен мне ваш внутренний мир, как летом лыжи. Мне принцы нужны. На белых конях. Рыцари без страха и упрёка — и без тараканов. Способные и мечом помахать, и на лютне сыграть, и молиться, и воевать, и любить, и ненавидеть, и умирать, и жить. В общем, настоящие мужики…

Впрочем, для женщины обязанность быть настоящим человеком тоже никто не отменял.

И не только в сказках. Но это совсем другая история.