Читайте также: Эрос – искусство жизни

Мы продолжаем публиковать перевод отрывков книги «Радость и созидание» греческого священника Василия Фермоса, уже знакомого нашим читателям. Перевод выполнен монахиней Екатериной специально для портала Матроны.РУ. 

Фундаментом искусства общения, различных техник общения можно считать психологическую зрелость личности. Но только ли? Давайте вспомним две истории. Одна из них произошла в IV веке.

Однажды святой Макарий Египетский шёл по пустыне с неким монахом, своим учеником, который в пути немного опередил его. Через некоторое время ученику повстречался языческий жрец, который нёс для своих нужд тяжёлое бревно. Монах, увидев, кто находится перед ним, в озлоблении крикнул: «Куда идёшь, демон?» Оскорблённый жрец избил его и пошёл дальше. Через некоторое время он встретил преподобного Макария, который кротко сказал ему: «Бог спасёт тебя, труженик». Изумлённый жрец ответил святому: «Какой-то человек, одетый так же, как и ты, оскорбил меня. А ты почему обращаешься ко мне с такими хорошими словами?» Вступив в беседу с преподобным и убеждённый его проповедью Христа Спасителя, жрец впоследствии не только покрестился, но даже принял монашество.

Здесь мы видим две разные формы общения, за каждой из которых скрывается целый мир. Позиции этих двух монахов столь сильно различаются, потому что основаны на двух разных богословских фундаментах. Первый монах увидел в языческом жреце чуть ли не воплощение дьявола. А святой Макарий увидел создание Божие — человека, созданного Богом по образу Своему, но из-за определённого жизненного опыта ставшего служителем идолов. И всё же то, что изначально подвигло жреца стать таковым, возможно, было стремлением к поиску истины. Таким образом, преподобный Макарий богословски совершенно правильно различал в человеке образ Божий, несмотря на все искажения и наслоения.

Похожий случай произошёл и сравнительно недавно, в ХХ веке, с преподобным Силуаном Афонским. Некий иеромонах, находившийся какое-то время за пределами Афона, в Европе, написал святому Силуану: «Старец, там, где я сейчас живу, есть много католиков и протестантов, и я говорю им: “Горе вам, покиньте свои заблуждения, потому что иначе вы пропадёте, не спасётесь, вы в прелести”. Я правильно поступаю?» Преподобный Силуан ответил ему: «Нет, вы поступаете неправильно. Ведь у многих из этих людей чистая совесть, и они стараются жить благочестиво. Прежде всего, необходимо это признать, сказать им об этом. Лишь потом, если вам будет предоставлена такая возможность, вы можете поговорить с ними об истинном положении вещей. Но сначала всегда признавайте добродетели и чистоту совести другого человека».

Между этими двумя событиями лежит шестнадцать веков, но, в сущности, они говорят нам об одном и том же — не столько о различных техниках общения, сколько о разных богословских подходах к личности и общению. Таким образом, всё, что относится к теме общения двух или нескольких личностей друг с другом, лежит в пограничной области между богословием и психологией. Например, критерии для здоровых и болезненных форм эроса и дружбы.

Разумеется, богословская и психологическая сферы существуют для совсем разных целей. Богословие и Церковь открывают перед человеком перспективы вечности, далеко превосходящие понятие психологической зрелости. И всё же нельзя не признать, что психологически  зрелая личность обладает бóльшими предпосылками и условиями для того, чтобы преуспеть в духовной жизни.

Итак, что можно считать здоровой формой дружбы или влюблённости? Если воспользоваться богословской терминологией, то это состояние, способствующее расцвету и укреплению элементов образа Божия в человеке. Что такое образ Божий? Данное выражение взято из книги Бытия, где говорится, что Бог слепил человека по образу Своему, то есть дал ему такие черты, которые имеются и у Самого Бога и которых нет у животных. Конечно, человек не обладает ими в полнейшей, абсолютной мере. К примеру, у человека есть способность любить. Любовь — это дар. Человек имеет способность познавать, ему свойственны жажда мудрости и поиск истины. А Бог — это полнота мудрости и любви. Человеческая созидательность свободна, тогда как созидательность животных подчинена простому повторению. Бог же — изначально Создатель. Господь, будучи абсолютно свободным, создал таковым и человека, дав ему самостоятельность и свободу воли.

Итак, любовь, созидательность, мудрость и свобода — это элементы образа Божия. В зачаточном состоянии, подобно семенам в земле, они находятся в каждом человеке, и любой из нас в течение своей жизни призван развить их в себе. Конечно, в зависимости от условий, в которых растёт человек, некоторые качества развиваются быстрее, а другие — медленнее.

Иногда дружба или влюблённость способствуют расцвету всех этих качеств, например, делают человека более созидательным, а бывает, что друзья или влюблённые ещё больше погружаются в двойной, взаимный эгоизм. Они закрываются в самих себе и своих отношениях, в то время как должны были бы открыться другим людям, стараясь принести им чувства любви и радости, свою готовность помочь. Иной раз дружба или влюблённость помогают человеку познать истину, а иногда они, наоборот, как будто «ослепляют» человека, погружают его в духовную темноту.

Таким образом, исходя из противного, можно утверждать, что болезненные проявления дружбы и эроса не позволяют элементам образа Божия развиться и расцвести в человеке. Давайте рассмотрим конкретные примеры этих болезненных форм, а также тот вред, который они приносят.

1. Первым подобным проявлением болезненности отношений является нарциссическая, эгоистическая связь с другим человеком. Если подходить к этому определению с психоаналитической точки зрения, то оно означает, что один человек относится к другому как к проекции самого себя, своего «я». Ведь он в любой момент может, например, отдать приказ руке, чтобы та сделала какое-либо движение. И такой человек думает, что точно таким же образом может приказать что-то своему ближнему и контролировать его. Полагает, что тот обязан сделать то, что хочет он. Считает очевидным, что другой человек выполнит его желание, и очень сильно раздражается и сердится, если тот этого не делает и обманывает его ожидания. Подобные отношения, возможно, в несколько более завуалированной форме, далеко не редки как среди друзей, так и между влюблёнными.

Один молодой человек как-то раз открылся мне: «Знаете, мне очень нравится, когда я говорю о чём-то другим людям, чтобы те меня слушали, но для меня почти невыносимо, если приходится слушать кого-либо другого». У этого человека имелись и некоторые другие черты нарциссизма, а он даже не ощущал, когда они проявлялись. Без сомнения, в такие моменты он становился очень утомительным для окружающих, в своих попытках сделать их своими марионетками. Множество конфликтов и столкновений в браке своим происхождением обязаны именно такому эгоистическому способу восприятия других людей.

2. Вторая патологическая форма взаимоотношений, которая обычно очень тесно связана с первой, — это зависимость. Люди, которые в дружеских или эротических взаимоотношениях предпочитают быть зависимыми, нередко выбирают себе в пару людей нарциссического характера, и, таким образом, формируется дополняющая «идеальная» связь. Один хочет использовать другого в качестве проекции своего «я», а его «партнёр», который склонен к зависимости в отношениях, принимает это с готовностью, поскольку находит в первом гаранта своей безопасности и может жить зависимо, паразитически.

Нередко такие пары (друзья или влюблённые) могут производить обманчивое впечатление, будто между ними построены здоровые и крепкие взаимоотношения. Ведь проходит много лет, а у них всё внешне нормально, в жизни этих людей мало конфликтов, и их нужды взаимно удовлетворяются. Один принимает поклонение и восхищение другого, а взамен даёт ему чувство безопасности и уверенности, корень которых, впрочем, кроется в зависимости. Всё это может продолжаться даже много лет, и внешне союз эгоиста и зависимого от него человека будет выглядеть благополучно, однако в какой-то момент начнутся проблемы. Люди меняются, и, к примеру, зависимый человек с годами может духовно укрепиться и измениться. Его уже не будет устраивать прежняя модель общения, она ему даже помешает, в то время как тот, кто хочет контролировать и главенствовать, станет считать, будто он может делать это всю жизнь. И, естественно, это положит начало конфликтам и столкновениям.

Зависимые люди готовы пойти на всё, что угодно, ради чувства своей безопасности. Они могут совершить какой-либо дурной поступок, а впоследствии удивляться, что это они натворили. Люди, склонные к психологической зависимости от другого, могут даже предать свои принципы, своё кредо, а потом доходят до того, что ненавидят и презирают самих себя за содеянное. Перед желанием получить гарантии безопасности они становятся слепыми и глухими, ничего другого не видят и не слышат.

Созидательность и свобода не только не развиваются, а всячески подавляются в человеке, представляющем собой патологически зависимый тип личности. Ведь он «продал первородство за чечевичную похлёбку» — свободу за чувство безопасности. И вспоминается монолог Великого Инквизитора из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы», выдающегося произведения мировой литературы. Великий Инквизитор, этот, в сущности, извращённый человек, упрекает Христа за то, что Тот дал свободу людям, груз которой они не в состоянии вынести. Он считает, что люди не хотят быть свободными, и просит, чтобы они ему отдали свою свободу. По его мнению, людей не интересует свобода, поскольку их душит страх ответственности.

Но и любовь тоже не может действовать в этих людях. Эгоист, человек нарциссического поведения, не умеет любить. Кажется, будто эгоист любит своего ближнего, но, на самом деле, он любит лишь свой собственный образ. Он будто живёт перед зеркалом и любуется своим отражением. Также и зависимый человек не в состоянии полюбить по-настоящему, потому что его интересует только собственная безопасность. Любовь — это действие свободы. И когда зависимый человек отдаёт другому всё, чтобы найти безопасность, это не любовь и не жертвенность, а инстинктивный автоматический обмен.

3. Ещё одной болезненной формой дружбы и влюблённости является антагонизм. Когда два человека и вдвоём жить не могут, и по раздельности у них не получается, они постоянно то сбегаются, то разбегаются. В этом случае проблема чаще всего заключается в том, что каждый из них хочет что-то доказать сначала самому себе, а затем другому, но одновременно желает и что-то скрыть. В любом случае, у обоих проявляется друг к другу защитная реакция. Они защищаются, считая, что лучшая защита — это нападение.

4. Другая патология взаимоотношений появляется, когда есть чувство неполноценности, которое, в свою очередь, вызывает ещё одно чувство — ревность. Ревность всегда расцветает там, где нет любви и уважения, прежде всего, к самому себе.

5. Следующей болезненной формой дружбы и эроса является так называемая пассивная агрессия. Этот тип агрессии не выражается напрямую — гневом или криками. Бывает так, что даже сам носитель пассивной агрессии не подозревает, что она у него есть, потому что это качество проявляется косвенным образом. Например, некоторые люди никогда не приходят в ярость, но при этом делают так, что другие из-за них постоянно выходят из себя. Или выражают свою агрессию косвенным «аннулированием» другого человека, его планов, даже если эти планы общие.

Приведём конкретный пример: супружеская пара обсуждает свой совместный поход в гости. Жена не хочет идти, а муж хочет. В итоге, после долгих «переговоров» решили всё же сделать так, как желает супруг. Но, лишь только подошло время собираться и ехать в гости, жена говорит, что у неё страшно болит голова. Естественно, они никуда не идут. Это и есть одно из возможных проявлений пассивной агрессии: я не могу убедить другого, не могу напрямую потребовать, чтобы было по-моему, но делаю это косвенным образом и, таким образом, настаиваю на своём.

6. И под конец мы оставили параноидальную форму взаимоотношений, которая так называется, поскольку основывается на неправильном понимании слов и поступков другого человека и подозрительности. Причём человек, которому свойственна именно эта форма отношений, начинает постоянно подозревать другого именно на основании своих подозрений, чаще всего, конечно, необоснованных. В этом случае, другой человек всегда во всём виноват, и очень быстро такие отношения становятся полярными, поскольку у их участников постоянно есть, в чём обвинить друг друга.

Возможно, какие-то из вышеописанных ситуаций напомнили некоторые картины реальной повседневной жизни. Что же может помочь нам исправить и сделать более здоровыми наши отношения с окружающими, с нашими родными и близкими людьми? Думаю, это уважение к образу Божию в другом человеке.

Для того, чтобы разрешить все эти сложные проблемы общения, нам необходимо подходить к ним с богословской точки зрения и всегда рассуждать следующим образом: «Как мне выделить образ Божий в том человеке, с которым я связан дружескими или любовными узами? Что я могу сделать, чтобы добрые качества любимого мной человека развились ещё больше?» Это и есть самое настоящее действие любви и приношения — насколько это возможно, не использовать другого человека.